Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Tageszeitung (Германия): «Это хорошее русское воспитание»

© РИА Новости Сергей Пивоваров / Перейти в фотобанкГорожане во время празднование Дня Победы в Ростове-на-Дону, посвященного 73-й годовщине Победы в Великой Отечественной войне
Горожане во время празднование Дня Победы в Ростове-на-Дону, посвященного 73-й годовщине Победы в Великой Отечественной войне
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Автор статьи в немецкой газете поделилась наблюдениями о воспитании детей. Она не может понять, как в России убеждают детей хорошо себя вести в ситуациях, в которых любой немецкий малыш уже закатил бы истерику. Даже немного странно, насколько эти русские дети неэгоцентричны, поражается она. В Латинской Америке дети тоже послушные, но там нередки и побои. Насчет России она утверждать не берется.

Долгие поездки с маленькими детьми зачастую нелегки, по крайней мере на Западе.

Обратный путь с Байкала в Иркутск на автобусе: восемь часов в пути, за окном проносятся луга и березовые рощи, до первой остановки, чтобы сходить в туалет, еще четыре часа. А за нами сидит мама с четырьмя детьми. В немецком автобусе уже через четыре минуты начались бы проблемы. Но на обратном пути с Байкала ничего такого не происходит. За восемь часов в пути дети, которым, вероятно, от трех до девяти лет, не проронили ни слова. Ни «хочу писать», ни «когда мы уже приедем?», ни драк между собой. Мне в голову всерьез приходит мысль, не дали ли им успокоительное.

Я и раньше часто это замечала. В России и в Южной Америке дети молчат в общественном транспорте. Я вспоминаю молодую женщину в тропическом лесу в Суринаме, которая три часа плыла на каноэ с младенцем. Он ни разу не закричал. Как они это делают? То есть, родители, а не дети. Вероятно, это останется для меня загадкой.

По крайней мере, одно объяснение мы получили в столице Монголии Улан-Баторе в беседе с молодым мужчиной по имени Майк. Конечно, это не его настоящее имя. Как и многие молодые монголы, которые побывали за границей, он взял себе английское имя, ведь многие европейцы не могут или не хотят выговаривать монгольские имена. А он — человек вежливый.

Майк, сын монгольского врача, вырос в России, он очень ответственный, зрелый, и его не удивляет рассказанная мною история. «Это хорошее воспитание», — говорит он, рубя ладонью воздух. Видимо, он считает, что это комплимент. «В Монголии родители тоже строгие».

Я уже давно замечала, насколько удивительно прилежны здесь дети, и как хорошо они себя ведут. Неэгоцентричны, вежливы, альтруистичны и уважительны. И от этого мне становится неловко.

«Хорошее русское воспитание», которое я встречаю практически везде за пределами изнеженного Запада, остается загадкой —очаровательной, но  порой и мрачной. Одна голландка, которую я встретил в Суринаме, жаловалась на то, что ее детей в школе регулярно бьют учителя. И что сейчас ее дети (которые раньше ходили в Нидерландах в школу по системе Монтессори, то есть, вероятно, столкнулись с культурным шоком) боятся идти в школу.

Дети в моей старой школе в Коста-Рике выстраивались на линейке, будто военные, и там, как и в других местах, никогда не было речи о креативности, только о послушном получении знаний. Где есть свет, там есть и тень. Можно ли научить детей без побоев не кричать в общественном транспорте, этот вопрос я передаю на изучение исследователям.