Мы знали, что в этом году политическое кино займет важное место. Но мы не ожидали такого единства на уровне стилистики. Ряд фильмов, исследующих наше прошлое и открывающих запретные, даже засекреченные, страницы истории, которые хотят предать забвению и часто искажают, ознаменовали особую, можно сказать, неоклассическую стилистическую волну.
На передний план выходит простой и захватывающий язык повествования, который находится далеко за рамками наставлений или поучений и даже не позволяет себе такой роскоши, как поиск новаторских форм. Открывая исторические страницы политического содержания (или прорабатывая актуальные события), режиссеры — женщины или мужчины, выступающие голосами разных поколений и разных культур — точно сговорившись, сосредотачиваются на индивидуальных аспектах пережитых когда-то страданий.
Избегая общих политических и социальных оценок, они стремятся к тому, чтобы зрители напрямую идентифицировали себя с персонажем на экране. Словно стараются действовать быстро и активно в этой обстановке всевозможных опасностей, когда политическое сознание ослабевает, общественная солидарность идет на спад, утопия забывается…
Пытаются повысить осведомленность зрителей, информировать о том, что на самом деле происходило вчера и происходит сегодня, воззвать к здравому смыслу или, как минимум, заставить задуматься…
«Дорогие товарищи»
Опытный мастер российского кинематографа Андрей Кончаловский, родившийся в 1937 году, рассказывает, как в начале 1960-х годов, когда Советский Союз пытался залечить раны сталинизма, в одном из небольших городов СССР Новочеркасске началась забастовка рабочих, вызванная повышением цен, и как по приказу партийного руководства и при участии манипулировавшего армией КГБ ее подавили, устроив кровавую бойню.
Представляя историю беспомощной матери, которая ищет свою дочь, сторонницу забастовки, не зная, жива она или нет, резко контрастные черно-белые кадры картины «Дорогие товарищи» проливают свет на то, как коммунистическая утопия превращается в дистопию.
После массового расстрела 2 июня 1962 года в Новочеркасске, за который были ответственны государственные власти, открывшие огонь по протестующим рабочим электровозостроительного завода и другим горожанам, город сразу же был блокирован. Многие из погибших были поспешно захоронены на заброшенном кладбище в одной из отдаленных деревень, а истинное число погибших скрыто. Однопартийный режим, легко контролировавший, в том числе, ограниченные коммуникационные возможности того периода, когда свободы прессы не было, за 30 лет стер эту обагренную кровью забастовку из истории…
Андрей Кончаловский описывает реальный ход событий с субъективной точки зрения индивидуального опыта.
А то, что матерью, которая отчаянно ищет свою 18-летнюю дочь, активно поддерживавшую бастующих рабочих и пропавшую после расстрела, оказывается «откровенная сталинистка» Людмила — занимающая высокий пост в городских органах власти и, следовательно, член партии, трактующая недовольство, вызванное ростом цен на основные продукты питания и низкими заработными платами, как «происки внешних враждебных сил и их пособников внутри страны», и в целом чуткий, порядочный человек — является, что называется, вишенкой на торте…
У этого главного персонажа фильма «Дорогие товарищи» много общего с героиней картины «Камо грядеши, Аида?» (Quo Vadis, Aida?) — Аидой, переводчиком/преподавателем, которая пыталась спасти своего мужа и двух сыновей от резни в Сребренице.
Нет осуждения
И Андрею Кончаловскому, и Ясмиле Жбанич (Jasmila Zbanic), претендующим на «Золотого льва», в своих работах удалось сосредоточиться на истории людей, внезапно ставших заложниками трагических условий бурных времен истории, избежав политических оценок и манихейского подхода, воздержаться от дидактизма и не поддаться инстинкту обвинения/осуждения.
