Ни одно историческое событие не анализировалось и не освещалось так широко, как Вторая мировая война. Помимо огромного количества документальных фильмов, множество научных книг и мемуаров, написанных в том числе самыми знаковыми военными и политическими деятелями, подробно освещают это беспрецедентное по масштабам, жертвам и разрушениям событие в истории человечества.
Подавляющее большинство этих материалов созданы из лучших побуждений, они объективно и беспристрастно раскрывают ход войны, а также роль и поведение воевавших сторон. Крупные военные аналитики категорически отвергают утверждения о климатических и ландшафтных особенностях, суровых зимних условиях, сложных дорогах как факторах, повлиявших на ход и исход войны. По их мнению, из двух почти равных противников победил тот, кто был храбрее, лучше организованнее и более мотивирован на войну.
Стремясь раскрыть и предоставить дополнительную информацию о ходе боевых действий, о проявлении храбрости и героизма воевавших, аналитики, мемуаристы, военные и политические эксперты упускают важную (и даже решающую) деталь о ходе и исходе войны. Это поведение и реакция высшего политического и военного руководства двух стран, наиболее сильно пострадавших от агрессии Гитлера — Англии и Советского Союза.
Завоевав большую часть европейского континента, Третий Рейх бросил все свои военно-воздушные силы против Англии. Ранее история не знала таких массированных и разрушительных бомбардировок. Германия не пыталась завоевать Англию; она лишь хотела вынудить Лондон выйти из войны, подписав перемирие. Интересы нацистов были не на западе, а на востоке, где они хотели получить необходимое «жизненное пространство».
Английская политическая элита была разобщена. Большинство членов так называемого военного кабинета, сформированного еще в начале войны, предлагали правительству уступить Германии одну или две британские колонии в обмен на мирный договор с Берлином, обосновывая это тем, что Англия не в состоянии остановить немецкое вторжение на острова.
Регулярное британское правительство после знаменитой пламенной речи Уинстона Черчилля выступило с категоричным заявлением: воевать до победы! Эта решимость только сплотила общество. Оно приняло решение правительства с полным пониманием и готовностью бороться с агрессором даже после откровенного и крайне тревожного прогноза премьер-министра: «Я не могу предложить ничего, кроме крови, тяжелого труда, слез и пота».
На вопрос в парламенте о том, каков политический курс правительства, Черчилль ответил: «Вести войну на море, суше и в воздухе, со всей мощью и силой вести войну против чудовищной тирании, превосходящей любое человеческое преступление… Вы спрашивайте, какова наша цель. Я могу ответить одним словом: победа».
Эта решительность и уверенность в себе вселила мужество, надежду и готовность жертвовать собой ради английского народа — и правительство это знало, поэтому в другой знаменитой речи Черчилль продолжает: «Мы будем сражаться на побережьях. Мы будем сражаться на аэродромах. Мы будем сражаться на полях и на улицах. Мы будем сражаться в горах. Мы никогда не сдадимся!». Эта готовность правительства и народа дать бескомпромиссный отпор агрессору получила полную поддержку со стороны британского парламента: «Палата приветствует составление правительства, олицетворяющего единую и твердую решимость нации продолжать войну с Германией до победного конца».
Демонстрация национального, правительственного и парламентского единства в этот критический для Англии момент свидетельствует об исключительной политической зрелости и впечатляющем чувстве национальной ответственности. Этот беспрецедентный шаг объясняет невероятно успешную внешнюю политику, проводимую британским государством, а также тот факт, что уже несколько столетий она не проигрывала в войнах.
Конечно, оценка Уинстона Черчилля и его правительства, которые, несомненно, внесли значительный вклад в победу над фашистской Германией, неоднозначна. После Второй мировой войны против британского правительства были выдвинуты обвинения в бомбардировках населенных пунктов, которые привели к серьезным человеческим жертвам среди гражданского населения. Варварские бомбардировки немецкой авиации, конечно, не оправдывают подобные военные действия англичан. Видимо поэтому многие годы пилоты бомбардировщиков не пользовались должным общественным признанием, как их коллеги из истребительных эскадрилий. Но это уже другая тема.
Поведение высшего советского командования было аналогичным: после тяжелого поражения, понесенного Советской армией за первые месяц-полтора с начала войны — разгрома десятков дивизий и взятия в плен сотен тысяч солдат, у советского политического руководства было два варианта. Первый — перемирие с Германией ценой серьезных территориальных уступок. Второй — организация сопротивления, чтобы остановить наступление немцев и продолжить войну. После первого поражения, нанесенного вермахту советской армией под Москвой, о перемирии не могло быть и речи, поэтому высшее военное командование во главе с маршалом Георгием Жуковым, поддерживаемое Сталиным, решило вести войну до победы.
Что побудило лидеров двух стран, Англии и СССР, предпочесть войну миру, грохот пушек и вой сирен, жертвы и разрушения — тишине и спокойствию. Очевидно — зловещий образ врага. Он воевал не только за территории и ресурсы, но и за установление «нового мирового порядка» — мира, находящегося под его полным контролем, мира, в котором он провозглашает себя высшей, избранной Богом нацией, а всех остальных — недочеловеками или людьми второго сорта. Недочеловеков необходимо было постепенно физически уничтожать, а остальные должны были жить и работать исключительно по нацистским правилам. Ситуация, в которой оказалось человечество, была критической. Ее образно описал Черчилль: «Если мы сможем противостоять ему (Гитлеру), вся Европа станет свободной, и жизнь мира сможет продвинуться вперед к огромным, залитым солнцем высотам. Если мы проиграем, то весь мир и США в том числе и все, что мы знаем и любим, утонет в бездне новых темных веков, еще более жутких…»
Именно эта нависшая угроза смерти тысячелетней человеческой цивилизации подтолкнула лидеров Англии и Советского Союза к созданию общего фронта против нацизма несмотря на то, что в этих странах были совершенно разные политические системы. Случай, не имеющий аналогов в мировой истории. Этот беспрецедентный исторический компромисс, сделанный группой смелых и ответственных политиков и военных в Лондоне и Москве, и их вера в непоколебимую волю своих народов к бескомпромиссному сопротивлению и войне до победы, в разгром нацизма фактически решила исход Второй мировой войны.
