Проводя эскалацию войны в Афганистане, Соединенные Штаты должны подумать о том, насколько легко принять отчаяние за агрессию.

Ровно тридцать лет назад, 24 декабря 1979 года Советский Союз вторгся в Афганистан. Соединенные Штаты Америки усмотрели в этом вторжении несомненное доказательство того, что Советы намерены осуществить агрессию на Ближнем Востоке и в странах третьего мира. "Это самая мощная угроза миру со времен Второй мировой войны", - возвестил президент Джимми Картер.

Однако опубликованные после окончания "холодной войны" архивные документы показывают, что советские действия носили оборонительный, а не наступательный характер. Советы были искренне, хотя и чрезмерно, озабочены американским вмешательством в дела Афганистана.

Советы совсем не собирались использовать Афганистан в качестве плацдарма для завоевания соседних стран. Напротив, они с большой неохотой пошли на вторжение в эту экономически отсталую и неграмотную исламскую страну. Однако США неверно истолковали характер и цели советского вторжения. В результате они чрезмерно раздули его угрозы и слишком остро отреагировали на советские действия. Начался новый, еще более опасный этап "холодной войны", закончившийся лишь с приходом к власти Михаила Горбачева. Советы ушли из Афганистана лишь в 1989 году, спустя 10 лет после начала этой войны, которая унесла жизни примерно миллиона афганцев и 13000 советских военнослужащих.

Это, конечно, не означает, что агрессия была оправданной и благотворной - отнюдь нет. Но сегодня, когда Соединенные Штаты осуществляют эскалацию военных действий в Афганистане, им следует задуматься над тем, насколько легко принять отчаяние за агрессию, и каким может быть ущерб от продолжительной войны на чужой территории. Советы узнали это в Афганистане, заплатив слишком высокую цену.

Поскольку Афганистан граничил с Советским Союзом, он вызывал у Москвы вполне естественную обеспокоенность. На протяжении десятилетий он был верным союзником Советов, но осуществленный в 1978 году коммунистический переворот в Афганистане подвергся опасности со стороны исламистского повстанческого движения, которое поддержали Соединенные Штаты. А когда Москва дистанцировалась от руководителей переворота, для Советов возникла еще большая опасность, поскольку афганские лидеры начали пробные попытки сближения с Америкой. "Если мы сейчас потеряем Афганистан, и он выступит против Советского Союза, это создаст большие препятствия для нашей внешней политики", - утверждал советский министр иностранных дел Андрей Громыко.

Стенограммы бесед советских руководителей того времени показывают, что они никогда не обсуждали стратегические преимущества, которые можно получить от этой агрессии, и не упоминали о выходе к тепловодным портам и к месторождениям энергоресурсов в Персидском заливе, как предполагало руководство США. "Вы думали, что мы собираемся захватить нефтяные месторождения Ближнего Востока; мы думали, что вы хотите надавить на нас в военном плане - втянуть в новую гонку вооружений, нажать на нас с позиции силы", - заявил в 1995 году на конференции по вопросу вторжения в Афганистан советский посол Анатолий Добрынин.

На самом деле, Советы на протяжении нескольких лет отказывали организаторам переворота в военной помощи (первые просьбы о помощи высказывались еще до переворота). Глава КГБ Юрий Андропов в марте 1979 года заявил членам Политбюро (это руководящий исполнительный орган КПСС), что отправка войск в Афганистан будет бесполезной, потому что  это отсталая и неграмотная страна. "В такой ситуации танки и бронетехника ничем не помогут", - сказал он. Советы беспокоились относительно последствий вторжения для своей международной репутации и для перспектив налаживания отношений с Америкой, которой они боялись и от которой зависели в вопросах торговли.

Однако кремлевские руководители существенно переоценили масштабы американской вовлечённости в Афганистане. Они смотрели на эту страну сквозь призму американо-советских отношений, обращая серьезное внимание на все более жесткую тональность заявлений президента Картера, на усиление враждебно настроенных неоконсерваторов и кандидата в президенты Рональда Рейгана, а также на новые ракеты НАТО, которые планировалось развернуть в Европе. Советы боялись, что США создадут на территории Афганистана военные базы или поставят там свои ракеты, окружив Советский Союз плотным кольцом.

Члены администрации Обамы хорошо знают, что у Советов были основания для тревоги. В своей вышедшей в 1996 году автобиографии “From the Shadows” (Из тени) нынешний министр обороны Роберт Гейтс признает, что Картер отдал ЦРУ распоряжение о тайной поддержке исламских боевиков еще за несколько  месяцев до советского вторжения. Советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский (работавший также одно время советником Обамы) не раз говорил, что он надеялся втянуть Советский Союз в Афганистан, чтобы тот столкнулся там со своим собственным Вьетнамом. До вторжения объем американской помощи был незначителен - всего несколько  тысяч долларов. Однако советское руководство заметило это и выступило с критикой в своей прессе. Это усилило страхи Советов по поводу американского господства, и традиционная советская подозрительность сделала свое дело.

Американцы с огромным возмущением отреагировали на советское вторжение в Афганистан. Они отозвали своего посла из Москвы, вместе с рядом других стран объявили бойкот московской Олимпиаде в 1980 году, сократили двусторонние контакты и прекратили торговлю с СССР. Действия США по финансированию исламистов в Афганистане со временем превратились, пожалуй, в самую крупную тайную операцию в истории, и это привлекло в страну джихадистов со всего Ближнего Востока. Советско-американские отношения опустились до самой низкой отметки с момента Карибского кризиса.

Сегодня, когда Вашингтон приступает к отправке в Афганистан американских подкреплений в количестве 30000 человек, Обаме следует задуматься над советскими ошибками. Попытка покорить Афганистан - это безумие.

Джордан Майкл Смит - писатель, живущий и работающий в Вашингтоне.