Впервые за 15 лет, американские чиновники потеряли возможность инспектировать российские военные объекты. Они больше не могут заглядывать в ракетные шахты, считать боеголовки и измерять ракеты мерными лентами.
По условиям Договора о стратегических наступательных вооружениях проверки осуществлялись раз в несколько недель. Когда в декабре срок действия СНВ, инспекции прекратились.
Одновременно в бессонном, постоянно людном здании Госдепартамента, освещенном тусклыми флуоресцентными лампами, практически иссяк поток сообщений из России о передвижениях российских ядерных ракет и бомбардировщиков.
Администрация Обамы надеется, что новый договор о СНВ, подписанный двумя странами позволит вскоре восстановить и инспекции, и поток сообщений. Однако сейчас он находится на рассмотрении в Сенате, и если там его надолго задержат или отвергнут, правительство США, как утверждают чиновники, лишится ключевого источника информации о ядерных силах России.
«Проблема прекращения проверок с 5 декабря крайне серьезна и затрагивает нашу национальную безопасность», - заявил на последнем слушании сенатор-республиканец от Индианы Ричард Лугар (Richard G. Lugar), один из главных экспертов Сената по ядерной проблематике.
Участники многомесячных дебатов о новом СНВ мало внимания уделяли проблеме инспекций. Вместо этого на слушаниях обсуждались в основном такие вопросы, как последствия договора для американской системы противоракетной обороны.
«Я думаю, что все просто останется по-прежнему», на то время, пока будет обсуждаться новый пакт, заявил сенатор-республиканец от Аризоны Джон Кайл (Jon Kyl) (R-Ariz.) в ответ на вопрос журналиста о прекратившихся проверках.
Администрация Обамы подчеркивала, что новый договор о СНВ заставит Соединенные Штаты и Россию сократить свои арсеналы. Однако многие эксперты полагают, что вопросы верификации даже важнее.
Разумеется, они не считают, что над нами нависла угроза ядерного удара. Но даже два десятилетия спустя после конца Холодной войны Россия продолжает держать развернутыми примерно 2500 ядерных бомб, способных ударить по Соединенным Штатам, и представители Америки не должны упускать их из виду.
«Без [нового] договора с его мерами по верификации, Соединенные Штаты будут получать намного меньше информации о российских стратегических войсках, и нашим военным придется строить планы исходя из худших предположений, - заявил в прошлом месяце Джим Миллер (Jim Miller), высокопоставленный сотрудник Пентагона, отвечающий за ядерную политику. – Это слишком дорогостоящий и потенциально дестабилизирующий подход».
Кайл и прочие республиканцы говорят, что прежде, чем голосовать за пакт, ограничивающий американские арсеналы, они хотят убедиться в том, что на модернизацию ядерного комплекса будет выделено достаточно денег. По их мнению, торопиться только из-за того, что прекратились инспекции, не следует.
«Это не повод голосовать пока, мы всем не выясним», - утверждает лидер сенатского меньшинства Митч Макконнелл (Mitch McConnell) (Республиканская партия, штат Кентукки).
Для деятелей времен Холодной войны, участвовавших в переговорах о разоружении еще в 1980-х годах, возможность инспектировать чужие базы была важнейшим прорывом.
«Инспекции на местах, возможность проводить проверки в Советском Союзе – да это была просто мечта», - признается Франклин Миллер (Franklin Miller), больше двадцати лет занимавшийся вопросами контроля над вооружениями и дослужившийся до специального помощника президента Джорджа Буша-младшего.
Впрочем, даже без инспекций правительства Америки и России могут по-прежнему следить за военными базами друг друга с помощью разведывательных спутников и радаров. Однако подобные методы несовершенны.
Скажем, спутник не может заглянуть в подземную шахту, чтобы посмотреть, сколько бомб несет находящаяся внутри ракета – одну или десять, утверждают чиновники.
«У нас есть свои маленькие грязные тайны, и одна из них состоит в том, что, когда рухнула Берлинская стена, Соединенные Штаты перебросили немалую часть разведывательных ресурсов с советского и российского направления, и разведывательное сообщество в изрядной степени стало полагаться на американских инспекторов, работавших на местах», - говорит Миллер.
Одним из таких инспекторов был Фил Смит (Phil Smith), бывший командир группы обслуживания ядерных ракет, участвовавший примерно в 20 проверках на российских ядерных объектах.
«За 15 лет действия СНВ мы привыкли знать, где что находится. Мы посещали эти объекты бесчисленное множество раз», - утверждает он в своем интервью.
Американские инспекторы обычно уведомляли о своем появлении всего лишь примерно за день. Зачастую они действовали на удивление примитивными методами: измеряли ракеты мерными лентами, светили фонариками в прицепы. Договор позволял обеим сторонам подсчитывать боеголовки на случайно выбранных ракетах, бомбардировщиках и в шахтах подлодок, а также осматривать друг у друга объекты технического обеспечения и испытательные полигоны.
«Если что-то выглядело странно, можно было, не стесняясь, сказать: «Хорошо, нам нужно лучше рассмотреть вот это». Ничего подобного спутник обеспечить не может», - объясняет Смит.
Инспекторы проверяли соответствие того, что они видели, базе данных, которую пополняли обе стороны, сообщая численность, характеристики и место дислокации своих стратегических ядерных вооружений.
До декабря они постоянно обновляли эту базу. Россия направляла примерно 1500 уведомлений в год на специальный компьютер в Центре по уменьшению ядерной опасности Госдепартамента. По словам одного из техников, сигналы приходящего уведомления напоминали звонок из известной рекламы фирмы Avon.
Сообщения, которые центр потом передавал в американские разведслужбы, включали в себя информацию о будущих инспекциях, уничтожении ракет-носителей и передислокациях ядерных ракет и бомбардировщиков.
«Больше мы такой информации не получаем, и теперь все хуже и хуже представляем себе состояние их стратегических сил», - заявляет директор центра Нед Уильямс (Ned Williams). О ракетных испытаниях стороны при этом продолжают друг друга уведомлять, чтобы никто по ошибке не принял их за начало ядерного удара.
Хотя мало кто оспаривает важность инспекций, некоторые критики считают, что новый договор не так хорош, как старый.
Администрация Обамы «согласилась выхолостить меры по мониторингу и верификации которые только и могли сделать договор фактически действенным», - считает Пола Десаттер (Paula DeSutter), занимавшая при Джордже Буше-младшем пост помощника госсекретаря по верификации.
В частности, по ее словам, администрация Обамы уступила требованиям России уменьшить обмен телеметрической информацией по испытаниям баллистических ракет. Между тем, эта информация позволяла США оценивать, сколько боеголовок русские устанавливают на свои ракеты. По условиям нового договора о СНВ, Россия обязана предоставлять данные только по пяти испытаниям из проводящихся каждый год 10 или 12.
Американские чиновники, считают, что это не столь важно, потому что по новому пакту они смогут подсчитывать число боеголовок на ракетах, а не пользоваться приблизительными оценками, как раньше. Они уверяют, что договор позволит обеим сторонам получать более точную информацию, так как он предполагает, что каждой боеголовке и каждой ракете будет присвоен свой идентификационный номер.
Хотя сейчас американские инспекторы Россию не посещают, они все равно заняты тренировками, иногда с участием условных «российских» инспекторов.
Идея, по словам Смита, в том, чтобы они были готовы к тому моменту, когда им вновь прикажут вернуться к прежним обязанностям.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Впервые за 15 лет, американские чиновники потеряли возможность инспектировать российские военные объекты. Они больше не могут заглядывать в ракетные шахты, считать боеголовки и измерять ракеты мерными лентами.
