Роль Горбачева в формировании современной России

В среду бывшему советскому лидеру Михаилу Горбачеву исполняется 80 лет, и эта дата дает многим наблюдателям по всему миру возможность оценить прогресс России с тех пор, как поколение назад Горбачев положил конец холодной войне и открыл двери для демократических реформ в странах советского блока.

Чтобы отпраздновать свой день рождения, в конце марта Горбачев проведет благотворительный концерт в лондонском Альберт-холле.

Метта Спенсер (Metta Spencer) – канадская активистка движения за мир и почетный профессор социологии в Университете Торонто. Она начала ездить в Советский Союз в начале 1980-х годов для встреч с активистами движения за мир, диссидентами и лидерами гражданского общества. Она собрала огромный архив этих интервью и недавно опубликовала книгу «Российские поиски мира и демократии» (The Russian Quest for Peace and Democracy), для написания которой использовала свои исследования.

В среду она организует в Торонто гала-концерт, чтобы отметить день рождения Горбачева.

На этой неделе продюсер новостей CBC News Дженнифер Клиббон (Jennifer Clibbon), периодически жившая и работавшая в России с середины 1980-х, встретилась со Спенсер, чтобы поговорить о состоянии гражданского общества и будущем демократических реформ в России.

CBC News: В последние недели Горбачев непривычно много критикует режим президента Дмитрия Медведева и премьер-министра Владимира Путина, называя его самонадеянным и недемократичным. После многих лет бездействия, пока Путин был президентом, почему, как Вы считаете, Горбачев вдруг начал позиционировать себя как оппонента режима?

Метта Спенсер: Мне кажется, что изначально он был так рад, что на смену [бывшему президенту Борису] Ельцину пришел кто-то еще, что он был готов очень долго доверять Путину, особенно учитывая тот факт, что Путин никогда не говорил ничего грубого о самом Горбачеве. Кроме того, мы должны помнить о том, насколько популярен был – и остается – Путин. Да, он жульничает в ходе выборов, но даже если бы он этого не делал, он, скорее всего, победил бы: около 70% населения говорят, что они, по сути, одобряют то, что он сделал.

Горбачев как-то даже сказал, что у авторитарного режима есть некоторые преимущества, хотя он не объяснил, что конкретно он имел в виду. Я слышала, как русские говорят, что восхищаются порядком, установленным Путиным после полнейшего хаоса ельцинского правления.

Конечно, в экономике дела при Путине пошли гораздо лучше, чем при Ельцине или Горбачеве, так что люди это ценят. На самом деле, большинство улучшений, произошедших в экономике с приходом Путина, стали результатом роста цен на нефть.

Возможно, что непосредственная причина раздражения Горбачева лежит в его попытке сформировать новую социал-демократическую партию. Путин отказался ее регистрировать. Конечно, никаким оппозиционным партиям не дают возможности особо заявить о себе по телевизору или в прессе, но решение отказать предполагаемой партии Горбачева даже в разрешении на регистрацию было довольно возмутительным.

В любом случае очевидно, что Горбачев быстро наверстал потерянное время в том, что касается критики тандемного правительства Путина-Медведева. Если раньше его помощники были умерены в своих разговорах со мной, то сегодня они превратились в решительных критиков, в первую очередь жалуясь на исчезновение свободы слова и пресс ыпри Путине, особенно если сравнивать с заклятым врагом Горбачева Ельциным.

- Что особенно беспокоит российских активистов, выступающих за мир и демократию, в том, что касается направления демократических реформ?

- Их беспокоит не направление реформ. Их волнует полное отсутствие реформ. Протестующие выходят на улицы, подвергаются избиениям и даже тюремному заключению, как это произошло несколько месяцев назад с бывшим вице-премьером Борисом Немцовым. Затем они выходят на улицы и вновь устраивают демонстрации. Они невероятно храбры.

К сожалению, хотя речи президента Медведева звучат как речи западного либерального демократа, нет никаких доказательств того, что его слова имеют хоть какое-то влияние на деятельность российского государства. Можно надеяться, что новый закон, призванный реформировать испорченную милицию, улучшит качество охраны правопорядка, но самые известные правозащитники – такие, как Людмила Алексеева, Лев Пономарев, Олег Орлов и Гарри Каспаров – считают, что изменения лишь внешние или являются имитацией деятельности. Впрочем, мы увидим результаты реформы достаточно скоро.

- Каково состояние НПО и гражданских организаций в России? Какие группы наиболее эффективны и почему?

- В стране довольно много организаций гражданского общества. Однако после Оранжевой революции на Украине Путин обеспокоился перспективой появления схожего движения, направленного против его режима, и безошибочно определил НПО как потенциальный источник оппозиции. Поэтому он провел законы, запрещающие группам, занимающимся любой политической деятельностью, принимать деньги от иностранных организаций.

С другой стороны, существуют неполитические организации, которые режим поощряет. По большей части, это группы добровольцев, предоставляющие социальные услуги, которые в противном случае пришлось бы предоставлять самому правительству: помощь инвалидам, восстановление парковых земель и прочее. Пару лет назад был принят закон, предоставляющий правительственное финансирование некоторым организациям гражданского общества. Это очень помогло.

- В связи с 80-летней годовщиной Горбачева у нас есть шанс вспомнить его карьеру и достижения. Его называли «человеком, изменившим мир». С Вашей точки зрения, каковы его основные достижения?

- Он изменил карту мира и, вероятно, спас большинство людей от смерти в огне ядерного ада. Он перестал контролировать восточноевропейские страны и дал им возможность создать свои собственные демократические режимы.

Он начал процесс демократизации Советского Союза, проведя первые по-настоящему свободные выборы в законодательные собрания. Отказавшись от насильственных методов правления, он дал организациям гражданского общества возможность проявиться и выразить новые идеи, включая пропаганду националистических ценностей, которые, в конце концов, и разрушили целостность государства. Он сократил милитаризацию – особенно гонку ядерных вооружений – и поддерживал многосторонние организации, такие как ООН.

Он поддерживал законность и права человека. Он начал работать над пересмотром советской Конституции и созданием нового Союзного договора, который бы лишил чиновников КПСС особой роли. Какие бы неприятности не происходили в России сегодня, они и близко не лежат с той тиранией Советского Союза, в котором сам Горбачев прожил большую часть своей жизни.

- В России к Горбачеву относятся менее благосклонно, чем на Западе. Критики указывают на то, что он предпринял жесткие меры против национальных сепаратистских движений, защищал верховенство КПСС и продолжал преследовать диссидентов. Как Вы оцениваете эту разницу во мнениях?

- В ходе акций, направленных против сепаратистских движений, погибло очень мало людей. Я помню, как он обращался напрямую к людям в прибалтийских республиках, стремясь уговорить граждан остаться в составе Советского Союза. Когда ему не удалось их убедить, он дал им возможность уйти.

Что касается остальных республик, незадолго до развала Союза был проведен референдум, и значительное большинство населения во всех этих республиках выразили предпочтение сохранению Союза. Ельцин, а не Горбачев развалил Советский Союз – и это стало результатом личной неприязни, а не вдумчивым и разумным ответом.

Я знаю многих бывших диссидентов. После того, как к власти пришел Горбачев, большинство из них решили покинуть страну и получили на это разрешение. Более того, я довольно хорошо знаю Федора Бурлацкого. Он возглавил Конференцию де Бургта, в рамках которой обговаривались новые правила религиозной свободы. Он обратился к Горбачеву с призывом освободить всех заключенных, находящихся в тюрьме из-за своих религиозных убеждений, и Горбачев так и поступил.

Неверно говорить, что он продолжил преследовать диссидентов. К тем из диссидентов, кто остался в стране, присоединились толпы ранее покорных граждан, которые хотели, чтобы их считали диссидентами: они сформировали организацию под названием «Демократическая Россия» и вместе с Ельциным и Сахаровым выступили против Горбачева.

Что же касается защиты верховенства КПСС, у Горбачева и в мыслях такого не было. Еще в 1986 году он проводил со своими советниками встречи, чтобы спланировать переход к демократической системе управления, в которой КПСС была бы лишь одной из нескольких партий и не имела бы никакой особой роли за пределами выставления кандидатов на выборы.

В тот момент, когда его попросили об этом радикальные демократы, он не хотел отменять статью №6 Конституции. Это бы лишило партию ее особой роли. Однако на тот момент радикальные демократы были в меньшинстве, и не смогли бы провести такое решение через голосование. Попытаться предпринять такой шаг в тот момент означало спровоцировать окопавшихся в номенклатуре членов партии на борьбу против всех реформ. Горбачев предпочитал подождать до переговоров по поводу нового Союзного договора, который и привел бы к выдворению «старой гвардии» партийных функционеров. К сожалению, эти функционеры поняли, что с ними вот-вот произойдет, и буквально за пару дней до подписания нового Союзного договора они предприняли попытку августовского переворота.

- Вы боретесь за мир с 1960-х годов. Насколько важную роль Горбачев сыграл в ядерном разоружении и окончании холодной войны?

- В мировой истории никогда не было политического лидера, который столь хорошо понимал был риски войны и необходимость замены ее на мирные формы управления. Именно Горбачев – и совершенно точно не президент США Рональд Рейган – вышел с инициативой ядерного разоружения. Он был готов уничтожить все существующее ядерное оружие и обсуждать методы предотвращения появления нового.

Я не сомневаюсь, что он спас человечество от ядерного Холокоста, который, несомненно, произошел бы к сегодняшнему дню. Чтобы реализовать его дальновидные планы, дающие цивилизации шанс на выживание и процветание, понадобится не одно поколение. Ни один политик в истории не заслуживает больших похвал и благодарности. Я считаю, что никто с ним и рядом не стоял.

- Политические обозреватели говорят о новой холодной войне, начавшейся при Путине и Медведеве и сосредоточенной на закулисном перевооружении и жестком подавлении гражданских организаций. Не кажется ли Вам это преувеличением?

- Никогда не нужно расслабляться. Несомненно, между российским правительством – и даже между российским народом – и либеральными жителями Запада существует недоверие. Я не считаю эту так называемую новую холодную войну столь же опасной, как и старая, но Путин и Медведев собираются восстановить свою «сферу интересов», продемонстрировав, что больше ни одно из государств, входивших в бывший СССР, не сможет присоединиться к НАТО. В известном смысле, я их понимаю.

Я не считаю, что у какой-либо супердержавы должна быть сфера своих интересов, но я считаю, что США не должны были доводить альянс до самых границ России. Вины за развал отношений между Россией и Западом хватит на всех, но я бы приписала довольно большую часть вины Соединенным Штатам, как за расширение НАТО, так и за создание систем ПРО, призванных ослабить оборону России.

Но США нельзя обвинить в жестком преследовании гражданских активистов. Я верю в поддержку демократических движений в других стран, чтобы они проводили ненасильственные акции в защиту политических прав и гражданских свобод. Я считаю, что наше правительство всегда должно поддерживать наши собственные ценности, хотя мы не должны вмешиваться напрямую, пытаясь повлиять на результат партийных конфликтов в других странах. Например, я считаю, что мы можем помогать поддерживать свободные СМИ, но не должны финансировать политические партии. Во главе всех демократических политических движений должны стоять представители народа, а не иностранцы.

- Горбачев предупредил о возможности в России гражданских беспорядков, схожих с тем, что мы сегодня наблюдаем в арабском мире. Неужели ситуация в России действительно созрела для подобного социального взрыва?

- Мне бы хотелось, чтобы правдой было то, что русские хотят свободы настолько, чтобы ненасильственно за нее бороться, как это сделала египетская молодежь. Но насколько я вижу, большинство в России принимает авторитаризм, даже молодежь. Мне кажется, что поездки за рубеж помогли бы показать им, каких возможностей их лишают. И в более крупном масштабе, я бы хотела увидеть сотни или тысячи коллоквиумов между жителями России и Запада, которые можно было бы вести в Skype, обсуждая в каждой отдельной группе определенную тему, и встречаясь раз в месяц в течение года.

Например, четыре учителя музыки из Омска раз в месяц по часу разговаривают с четырьмя учителями музыки из Садбури. Через год у тысяч жителей России будет настоящее ощущение того, что такое свобода. У них будут друзья за рубежом – и у нас тоже. Мне кажется, они бы захотели для себя больше демократии и лучше бы понимали, как ее получить.