Как автор недавно вышедшей книги о кризисе западной цивилизации, я не мог бы просить о лучшей иллюстрации, чем одновременный кризис в Афинах и в Риме – в двух колыбелях права, языков, политики и философии Запада.
Однако большинство американцев экономическая свистопляска в Европейском Союзе ставит в тупик. Для них Греция и Италия – это в первую очередь туристические места, которые они посещают максимум раз в жизни. Тонкости средиземноморской политики их не волнуют – кроме тех случаев, когда речь идет о чем-то забавном. Например, о буффонадной фигуре Сильвио «Бунга-бунга» Берлускони.
Еще по теме: Еврозона? Евро и зоны!
И лишь немногочисленные чудаки чувствуют, как у них ускоряется пульс, когда они слышат, скажем, новость о том, что новым премьер-министром Греции стал бывший глава центрального банка по фамилии Пападемос. Вы когда-нибудь пытались объяснить жителю Нью-Йорка нюансы коалиционной политики в Словакии? Я пытался. Моему собеседнику едва не понадобилась инъекция адреналина, чтобы выйти из комы.
Но почему вообще американцы должны об этом беспокоиться? Во-первых, так как американский потребитель по-прежнему пребывает в унынии в связи с мерами по снижению долговой нагрузки, Соединенным Штатам необходим процветающий экспорт – если они, конечно, хотят, чтобы их экономика росла мало-мальски приличными темпами. Между тем, несмотря на всю шумиху вокруг торговли с Китаем, объем американского экспорта в Европейский Союз почти в три раза больше, чем в Китай.
До марта казалось, что наш экспорт в Европу будет продолжать расти. Однако кризис в еврозоне прервал эту тенденцию. Европейские правительства, чрезмерно увлекавшиеся заимствованиями, столкнулись со взрывным ростом стоимости займов. Так как девальвировать свои валюты они не могут, они в тщетных попытках сократить дефицит начали вводить меры по экономии — то есть снижать расходы или увеличивать налоги. В результате получилась ситуация, напоминающая о временах Великой депрессии: сокращение экономик плюс уровень безработицы, близкий к 20 %.
По словам нового главы Европейского центрального банка Марио Драги (Mario Draghi), «вторая волна» рецессии в Европе практически неизбежна. Для американских экспортеров, нацеленных на европейский рынок, это - крайне скверная новость.
Но дело не только в том, что европейские правительства слишком глубоко залезли в долги. Неизвестно, сколько европейских банков фактически окажутся неплатежеспособными, если их огромные запасы государственных облигаций будут «привязаны к рынку» - иными словами переоценены по нынешним грошовым рыночным ценам. Если учесть, насколько все взаимосвязано в нашем финансовым мире, было бы крайне странно, если бы такое развитие событий не сказалось на Америке. Как европейские структуры в свое время запасались активами, обеспеченными субстандартной американской ипотекой, так и у большинства крупных американских банков есть хоть какие-то вложения в облигации и банки еврозоны. Брокерская фирма MF Global, возглавляемая бывшим главой Goldman Sachs Джоном Корзином (Jon Corzine) уже прогорела, сделав рискованную ставку на европейские облигации. В других компаниях сейчас грызут ногти, так как по-прежнему непонятно, будут ли кредитные дефолтные свопы, купленные для страховки на случай, скажем, греческого дефолта, стоить той бумаге, на которой они напечатаны.
Впрочем, третья причина, по которой американцев должна волновать Европа, еще важнее, чем риск нового финансового кризиса. Она заключается в том, что происходящее в Европе может в конечном счете случиться и здесь. Всего несколько месяцев назад огромные долги Италии, доходящие до 121% от ВВП, не беспокоили почти никого. Затем вдруг началась паника, и стоимость займов для Италии подскочила с 3,5 % до 7,5%.
Читайте также: евро выше доллара, или политкорректный кризис
Сейчас федеральный долг США составляет в общей сложности около 100 % от ВВП. Четыре года назад он составлял 62%. К 2016 году, по прогнозам Международного валютного фонда, он дойдет до 115 %. Экономисты неосмотрительно уверяют, что это - не проблема, потому что Соединенные Штаты – в отличие от Италии – могут печатать свои собственные деньги по своему желанию. Это фактически значит, что США оставляют за собой право уменьшить свой долг с помощью инфляции или девальвации. Если бы я был иностранным инвестором— а половина облигаций, находящихся в публичном обращении, принадлежат иностранцам—меня бы такое положение дел вряд ли успокаивало. В какой-то момент я, наверное, потребовал бы компенсацию за этот риск в форме... более высоких процентных ставок.
Афины, Рим, Вашингтон ... Кратчайший путь от великой столицы до туристического места ведет именно по смертельной спирали долга.
