Инвесторы должны ухватиться за те возможности, которые предоставляет быстрый рост в Бразилии, России, Индии и Китае, утверждает экономист Джим О’Нил во втором отрывке из своей новой книги «Карта роста: экономические возможности стран БРИК и за их пределами».
Единственное, о чем я жалею по поводу первого анализа стран БРИК от 2001 года, так это о том, что мы не были смелее.
В период между 2001 и 2010 годами ВВП экономик БРИК вырос более резко, чем я предполагал даже в самом оптимистичном сценарии.
Более того, благосостояние граждан также улучшилось. Сотни миллионов людей выбрались из нищеты. ВВП на душу населения, лучший показатель индивидуального благосостояния, в общем и целом увеличился втрое.
Китай начал десятилетие крупнейшей из экономик БРИК и остался к его окончанию на той же позиции.
Бразилия стала для нас вторым большим сюрпризом, по крайней мере в денежном отношении. Ее включение в состав БРИК было в то время моей крупнейшей авантюрой, но к 2010 году она обошла Италию, став седьмой по величине экономикой мира, с ВВП в размере 2,1 триллиона долларов (1,3 триллиона фунтов стерлингов).
Еще по теме: БРИК может помочь еврозоне
Я никогда нее представлял себе, что Бразилия может вырасти так сильно и так быстро. Наш анализ не предполагал, что она достигнет этой стадии раньше 2020 года.
Индия и Россия тоже превзошли мои прогнозы относительно номинального и реального уровня роста ВВП.
Некоторые комментаторы заявляют, что мои наблюдения переоценивают роль роста БРИК, что он стал продуктом причудливого и неповторимого набора обстоятельств: быстрого роста экспорта, бума на рынке сырья и неустойчивого американского спроса.
А если посмотреть на цифры с точки зрения спроса, а не с точки зрения ВВП, и минуя экспорт, тогда вырисовывается картина еще более сильного роста экономик стран БРИК.
И хотя не вызывает сомнений впечатляющий рост экспорта Китая в последнее десятилетие, это еще не все. Более значимым является укрепление китайского потребителя.
Даже консервативные официальные данные китайской статистики показывают, что объем личного потребления в стране вырос на 1,5 триллиона долларов в период с 2001 по 2011 годы, что эквивалентно созданию, например, еще одной Великобритании.
Еще по теме: валютные идеи БРИК неосуществимы
Китай больше уже не просто феномен дешевой рабочей силы. Его народ быстро взбирается по лестнице доходов и трат.
Роль стран БРИК в мировой торговле также расширяется быстрее, чем мы изначально предполагали, и определенно значительно быстрее, чем растет мировая торговля в целом.
Торговля между странами БРИК выросла очень резко, в основном за счет того, что Бразилия и Россия столь активно поставляют сырье, в котором нуждаются Китай и Индия.
Эта тенденция, судя по всему, имеет все шансы продолжиться в течение ближайшего десятилетия, и даже далее, поэтому будет необходимо внести изменения в валютную политику этих стран.
Лидеры стран БРИК уже обсуждают альтернативы использованию американского доллара в качестве основной валюты для торговых расчетов. Страны БРИК, в особенности Китай и Бразилия, стали мощными магнитами, притягивающими прямые иностранные инвестиции.
Более того, они также накапливают золотовалютные резервы. К середине 2011 года только Китай держал более трех триллионов долларов в валютных резервах, что составляло почти 50% ВВП страны и значительно превышало резервы любой другой страны мира.
Поразительно, как много всего изменилось всего за десятилетие, но также удивительно и то, насколько мало изменилась изначальная концепция и рамочная конструкция БРИК.
Во всех моих анализах мировых экономик, среди всей информации и шумихи, я всегда концентрировался на выгодах расширяющейся и более производительной рабочей силы.
Еще по теме: Россия плетется в хвосте БРИК
Хотя труд 2001 года оказался лишь началом долгих лет исследований и анализа этих тем, и я и мои коллеги впоследствии усовершенствовали и переработали их, сама рамочная конструкция осталась той же самой.
Даже хотя я всегда знал это на основе моей базовой экономической подготовки, я не в полной мере оценивал такую простую, но критически важную вещь, как демография и производительность/продуктивность.
Просто применяя наиболее надежные расчеты долгосрочных демографических трендов, особенно для трудоспособного населения, мы получаем аргумент в пользу потенциала БРИК.
А между тем, в четырех странах БРИК живет около трех миллиардов человек, почти половина всего населения мира.
В некотором роде не должно быть особым сюрпризом, что кто-то станет думать, что они должны быть потенциально крупнейшими экономиками. Наиболее населенные страны мира, вероятно, должны иметь самые масштабные экономики.
Конечно, чтобы их народ наслаждался богатством, которым наслаждается остальной мир, у них должны быть крупные и успешные экономики.
Как продемонстрировал покойный Ангус Мэддисон (Angus Maddison), признанный эксперт в области истории и анализа экономического роста и развития, две самые густонаселенные страны мира, Китай и Индия, в прошлом обеспечивали гораздо большую долю глобального ВВП.
Еще по теме: кто выкинет Россию из БРИК?
В своем новаторском анализе экономической истории Мэддисон показал, что в X-XV веках Китай доминировал в мире в плане размера и благосостояния.
Веками до того Индия была доминирующей экономикой, и временами общая доля двух стран в глобальном ВВП превышала 50%.
Почему бы этому не случиться снова? Я лично верю, что так и будет.
Учитывая успех БРИК, не должно быть сюрпризом, что многие другие страны сейчас соперничают за то, чтобы считаться «следующими БРИК».
В 2005 году моя команда в Goldman Sachs пыталась определить, какова будет следующая группа развивающихся стран, которая последует за подъемом БРИК.
Мы выстроили группу, которую назвали «Следующие одиннадцать» (Next Eleven или, если коротко, N-11). Это Бангладеш, Египет, Индонезия, Иран, Южная Корея, Мексика, Нигерия, Пакистан, Филиппины, Турция и Вьетнам.
Хотя мы полагали, что ни одна страна из N-11 не вырастет до размеров любой из стран БРИК, мы в нашем прогнозе заявляли, что Мексика и Южная Корея могут стать почти такими же важными, как государства БРИК.
Еще по теме: БРИК - убедительный вымысел
Концепция N-11 стала важной рамочной конструкцией, используемой многими, от инвесторов до глобальных политиков, для интерпретации изменений в мировой экономике.
Концепции БРИК и N-11 не объясняют всего, но они предоставляют полезные и прочные длительные модели, которые способствуют пониманию нами того, что происходит в мировой экономике и на мировых рынках.
В начале 2011 года я решил, что термин «развивающиеся рынки» больше не может применяться к странам БРИК, а также еще к четырем странам из числа N-11 - Индонезии, Южной Корее, Мексике и Турции.
Сейчас это страны с преимущественно надежным и беспроблемным государственным долгом и ситуацией в плане дефицита, крепкими и здоровыми торговыми отношениями и огромными числом людей, которые движутся неуклонно вверх по экономической лестнице.
Чтобы инвесторы могли понять масштабы возможностей, которые тут имеются, а политики смогли уловить и понять, что меняется в мире, они должны рассматривать эти страны отдельно от традиционных развивающихся рынков. Я решил, что более точным будет термин «растущие рынки» (Growth Markets).
Данная статья представляет собой извлечение из книги «Карта роста: Экономические возможности в странах БРИК из их пределами» (The Growth Map Economic Opportunity in the BRICs and Beyond), автор Джим О’Нейл (Jim O'Neill), издательство Portfolio, выходит в свет 1 декабря.
Джим О’Нил - председатель совета Goldman Sachs Asset Management.
