На прошлой неделе было объявлено, что Си Цзиньпин будет руководить Коммунистической партией Китая, и китайский интернет издал коллективный вздох облегчения. Обитатели Сети возрадовались, когда интернет снова заработал на нормальной скорости, а цензоры, государственные чиновники и интернет-компании смогли, наконец, освободиться от тревог и волнений, которые давили на них тяжким грузом во время длившегося целую неделю и проходящего раз в десять лет важнейшего политического мероприятия – 18-го партийного съезда, принявшего решение о новой структуре руководства.
Уже через несколько часов главными трендовыми темами на Sina Weibo, который является доморощенным китайским собратом Твиттера, стали резюме нового премьера Ли Кэцяна и комментарий российского премьер-министра Дмитрия Медведева от 15 ноября о том, что его не беспокоит онлайновая критика, так как это вполне нормальная вещь для демократии. Но во время работы партийного съезда разговоры на Sina Weibo велись в основном о китайских поп-звездах (причиной тому отчасти цензура, отчасти безразличие).
Блоки тем варьировались, однако среди слов, подвергавшихся цензуре на всех протяжении съезда, были имена многочисленных политиков из коммунистической партии, сокращение «шибада» означающее на китайском языке съезд партии, несколько других слов, имеющих одинаковое звучание с этой аббревиатурой, слово «Спарта» (которое на китайском звучит как «шибада»), эвфемизм «район политической важности» (съезд проходил в Пекине в Великом дворце народов, который выходит на площадь Тяньаньмэнь), а также слова, имеющие отношение к такси и окнам (из-за всячески высмеиваемых правил, в соответствии с которыми пекинские таксисты на время работы съезда должны были снять спойлеры с задних стекол – видимо для того, чтобы протестующие не засовывали в них теннисные шарики с политическими посланиями внутри).
Почти все знают о том, что в китайском интернете, которым пользуются 538 миллионов человек, действует цензура. Но часто возникают неправильные представления о том, как она работает. Вот пять самых распространенных мифов о китайской онлайновой цензуре – вместе с их разоблачениями.
Читайте также: В Китае Google полностью блокирован
1. Из-за цензуры китайцы слабо владеют информацией.
Это не так. В китайских чатах полно историй о людях, которые и сегодня понятия не имеют, скажем, о том, что Пекин устроил расправу над гражданским населением на площади Тяньаньмэнь. Однако в большинстве своем китайские интернет-пользователи люди космополитичные, образованные и неплохо информированные. Многие пользуются (или по крайней мере знают, что могут воспользоваться) технологией обхода цензуры, такой как виртуальные частные сети VPN, чтобы получить доступ к заблокированному контенту. (Такие сети всегда будут процветать, хотя бы в силу того, что порнографию хочется посмотреть очень многим.)
Китайские обитатели Сети знают, что теряют, отчасти из-за того, что аппарат цензуры практически не скрывается. Попытки попасть на заблокированный сайт иногда наталкиваются на ответы, которые трудно отличить от обычных технических проблем, но чаще всего ответ звучит так: «Извините, запрошенный вами сайт не существует, удален или находится под следствием». До начала ноября поиски заблокированных слов на Sina Weibo наталкивались на следующее сообщение: «В силу действующих законов и правил результаты не отражаются». Но сейчас содержание сообщения другое: «Извините, соответствующие ключевому слову результаты не найдены». Иногда появляются более игривые послания о блокировке. В 2006 году отделение слежения за интернетом в бюро общественной безопасности города Шэньчжэня запустило в Сеть двух кокетливых героев полицейских мультфильмов по имени Цзинцзин и Чача, которые появлялись на вебсайтах и напоминали пользователям, что за ними следят. Их имена состоят из слогов, составляющих китайское слово полиция - «цзинча». В 2007 году свою собственную версию игривых персонажей запустил Пекин.
Видимо, лучшее доказательство того, что интернет-пользователи осведомлены о цензуре, это их ненависть к президенту Пекинского университета почты и телекоммуникаций Фан Биньсину (Fang Binxing), создавшему блокирующий механизм системы цензуры под названием «Золотой щит» (другое название – «Великая стена сетевой защиты»).
В декабре 2010 года Фан (говорят, что у него на компьютере установлено шесть сетей VPN) открыл на Sina Weibo свой микроблог. В течение трех часов там появилось столько злобных комментариев (в отличие от Твиттера, на Sina Weibo есть раздел комментариев), что его посты и комментарии просто рухнули. Вдобавок к этому в мае 2011 года студенты забросали Фана туфлями и яйцами, когда он выступал в Уханьском университете в центральной части Китая.
После двух этих инцидентов имя Фана на Sina Weibo было заблокировано.
Также по теме: Китайкий Twitter стал инструментом борьбы с коррупцией
2. Цензуру осуществляет государство.
Это верно – но лишь до определенной степени. Правительство поддерживает «Золотой щит» и содержит интернет-полицию, а также «умаодан», или «50-центовых коммунистов», которые за деньги влияют на ход дискуссий в интернете, размещая в социальных сетях записи, восхваляющие позицию государства по обсуждаемым вопросам. «50-центовыми» их называют за то, что они продают себя задешево, став китайским эквивалентом двухдолларовой проститутки. Согласно имеющимся оценкам, таких «умаодан» в стране от 250 до 300 тысяч, и они иногда сотрудничают с китайской интернет-полицией, численность которой составляет 30-50 тысяч человек.
Но кроме этих мер, государство загоняет в угол частные компании, заставляя их выполнять львиную долю работ по цензуре. Компании обязаны подписывать «Публичное обязательство о самодисциплине в китайской интернет-индустрии», дабы получить от китайского интернет-провайдера разрешение на доступ к контенту. Кроме того, согласно указанию государства, все работающие в Китае интернет-компании, как местные, так и иностранные, несут полную ответственность за то, что появляется у них на сайтах. Сюда входят комментарии в социальных сетях и даже в онлайновых чатах и в системах мгновенного обмена сообщениями. У компаний, которые не выполняют данные условия, могут отобрать лицензию на ведение коммерческой деятельности и закрыть их без долгих рассуждений.
В результате каждая крупная интернет-компания нанимает собственных цензоров. Генеральный директор Sina WeiboЧарльз Чао (Charles Chao) неохотно признался журналу Forbes в марте 2011 года, что в компании работают как минимум 100 «контролеров», хотя эксперт по интернету и активистка Ребекка Маккиннон (Rebecca MacKinnon) считает, что реально эта цифра ближе к 1000.
Инструкции у этих цензоров весьма расплывчатые. Делается это специально, говорит студент выпускного курса Питтсбургского университета Джейсон Нге (Jason Q. Ng), изучающий китайский интернет и следящий за запрещенными терминами в своем блоге Blocked on Weibo. «Большую часть времени люди в этих компаниях пытаются понять, что на этой неделе опасно и под запретом, и стараются все делать правильно, потому что иначе государство придет через неделю и скажет: «Почему вы это не сделали?» И они будут наказаны. Это создает особую культуру – нет, не страха; но компании понимают, что им надо все время быть начеку, опережая время и угадывая, где нанесет удар своей кувалдой государство в следующий раз», - отмечает он. Иными словами, чтобы оставаться в пределах неотмеченных границ, излишне настороженные компании усиливают свою цензуру больше необходимого.
Читайте также: Что ищут в интернете от Пекина до Парижа и Рио
3. Никому не позволено критиковать государство.
Ложь. Государство редко дает четкие руководящие указания по цензуре, в связи с чем трудно определить, что подвергается цензуре, а что нет. Однако, как отмечается в рабочем докладе Гарвардского университета по цензуре в социальных сетях, последняя версия которого была опубликована в октябре, в китайском интернете очень часто звучит критика в адрес государства.
Авторы доклада загрузили почти 3,7 миллиона записей (в основном с BBS и из блогов) с 1400 сервисов социальных сетей за шестимесячный период 2011 года (как раз тогда был арестован художник Ай Вэйвэй (Ai Weiwei), прошли протесты во Внутренней Монголии и Гуанчжоу, и произошел смертоносный теракт в Фучжоу).
Около 13% всех постов в социальных сетях подверглись цензуре. «Мы думали, определенные темы всегда будут просматриваться цензурой, однако цензура осуществляется не по темам», - сказал в интервью один из авторов доклада. Она сосредоточена на записях, которые в докладе названы «обладающими высоким потенциалом коллективного действия». Это посты, которые «усиливают сплочение и мобилизацию общества, подстегивают его независимо от их содержания». С ним согласна Ребекка Маккиннон: «Имеющая место цензура, она меньше связана с попытками уловить каждую мелочь, потому что каждую мелочь уловить нельзя. Приоритет отдается людям, использующим социальные сети для организации масс».
В докладе Гарвардского университета описано несколько тысяч никем не удаленных постов, в которых содержится острая критика в адрес Китая, его политики одного ребенка в семье, нежелания страны осуществлять демократизацию, поименно осуждаются местные чиновники, а также присутствуют упоминания протестов 1989 года на площади Тяньаньмэнь. Но во время ареста Ай Вэйвэя, протестов во Внутренней Монголии и теракта в Фучжоу 80% записей с упоминанием этих событий удалялись. Возможно, это делалось из чувства страха перед коллективными действиями, такими как протесты в знак солидарности.
Страх государства перед организованными протестами переходит и на страх перед неправительственными организациями, статус и положение которых в Китае отличаются большой неопределенностью. Государство смотрит на них с подозрением. На самом деле, само словосочетание «неправительственная организация» звучит как символ всего того, чего боится партия.
Также по теме: Пользователи Sina Wiebo о предвыборных теледебатах в США
4. Цензура в интернете проводится огульно.
Это вряд ли. Когда в октябре в Китае заблокировали вебсайт New York Times, где была опубликована статья о том, как семья бывшего премьера Вэнь Цзябао накопила состояние в 2,7 миллиарда долларов, участники онлайновых чатов не поняли, что произошло на самом деле. Такого рода неразбериха часто случается в дискуссиях на китайских платформах, потому что цензура использует целый комплекс различных методов. Среди них сброс и перезагрузка соединения (которое выдает сообщение об ошибке, возникающей обычно при закрытии сайта или его перемещении на другой адрес), переадресация на Китай (если ввести в Китае адрес Skype.com, вы попадете на Skype.tom.com – это его местный партнер, на которого распространяются китайские нормы и правила), порча доменной системы имен (это когда провайдер интернет-услуг меняет ресурсную запись заблокированного сайта и переводит вас на сервер-пустышку, где размещается блокирующая страничка, которая может содержать вредоносную программу), регулировка скорости (замедление работы сайта на грани его полной остановки, что часто происходит с Gmail в Китае), а также настройка выдержки по времени (когда сайт грузится настолько долго, что браузер отказывается его загружать; это неотличимо от настоящей технической проблемы).
Поставщики контента также используют самые разные методы. Пользователи Sina Weibo могут писать и размещать все, что угодно, и зачастую посты критического содержания могут даже появляться на их персональном фиде. Однако такой пост будет изолирован от результатов поиска. Иными словами, пользователь может не знать, что его пост «исчез», а его друзья и прочие пользователи не увидят этот пост на своих фидах. Когда определенное ключевое слово будет разблокировано, пост этот снова преспокойно появится на пользовательских фидах и в результатах поиска.
Но это вовсе не означает, что «отсечь все» в масштабах страны невозможно. В Китай ведет немного интернет-путей, и хотя это сложно себе представить, заблокировать всю страну можно очень быстро и просто. Так, в самом большом в Китае по территории Синьцзян-Уйгурском автономном округе, население которого составляет 21,8 миллиона человек, интернет был почти полностью отключен в течение 10 месяцев, с июля 2009-го по май 2010 года. Произошло это после бунтов в столице округа Урумчи, в результате которых, по данным государственных СМИ, погибли 197 человек. Все это время там также не работали системы текстовых сообщений и международная телефонная связь. А в некоторых районах Тибета запрет это существует до сих пор.
Читайте также: Китайские пользователи о наводнении в Крымске и ливне в Пекине
5. Интернет ведет к демократии.
Размечтались. В своей вышедшей в 2007 году книге «The China Fantasy» (Китайская фантазия) журналист Джеймс Манн (James Mann) посвятил целую главу опровержению идеи, которую он назвал «заблуждение Starbucks». Речь идет об уверенности людей с Запада в том, что знакомство людей с иконами западного капитализма, такими как Starbucks и McDonald's, неизбежно приведет их к демократии.
Сегодня, когда в мире прошла арабская весна, мы, наверное, находимся в эпицентре «заблуждения Facebook». После отставки Хосни Мубарака в феврале 2011 года активист и один из руководителей Google Ваиль Гоним (Wael Ghonim) сказал: «Если хотите освободить общество, просто дайте ему интернет». Но интернета недостаточно, если отсутствуют необходимые политические, социальные и экономические условия. А инструменты свободы слова могут стать инструментами слежки. Виртуальные частные сети, столь широко применяемые для ухода от цензуры, легко блокируются и отслеживаются. «В Китае полно людей, которые подписываются наобум на услуги VPN, но понятия не имеют, кто ими управляет, и какие отношения у них с тем или иным государством, с той или иной компанией, - говорит Маккиннон. – VPN надежна лишь настолько, насколько надежны управляющие ею люди».
В 2000 году президент Билл Клинтон сказал: «Нет сомнений, что Китай пытается закрутить гайки в интернете. Что ж, удачи ему! Это сродни попытке прибить желе гвоздями к стене».
Однако, отмечает Нге, «у Китая самый большой в мире молоток».
