«Что же будет с Родиной и с нами?»
Российский рокер Юрий Шевчук впервые задал этот вопрос в своей песне «Что такое осень», написанной, когда распадался Советский Союз. Сейчас он снова задает его в путинской России.
Шевчук, отличающийся мощным сценическим обаянием Брюса Спрингстина и политическим активизмом Джона Ленона, остается одним из ведущих голосов российской оппозиции с тех пор, как в декабре 2011 года в стране начались массовые протесты. Именно Шевчук еще в 2010 году нарушил плавное течение проходившей перед телекамерами встречи с Владимиром Путиным острыми вопросами о свободе слова и о злоупотреблениях власти. Это был один из немногих случаев, когда российскому лидеру публично возражали в такой манере.
Шевчук и его группа «ДДТ» хорошо известны российским слушателям множеством классических песен, часть которых была написана еще в начале 1980-х годов. В это воскресенье они привезут в нью-йоркский зал «Хаммерстайн боллрум» свою новую концертную программу «Иначе». Языковой барьер они попытаются преодолеть с помощью видеоарта и распечатанных переводов своих текстов.
В своем интервью The Nation Шевчук обсудил молодежную политику и Pussy Riot, а также объяснил, почему он надеется, что российское оппозиционное движение будет продолжать расти. По словам Шевчука, сейчас в России цинизм и алчность выходят из моды, а молодежь спрашивает, что же будет с Родиной и с ними.
Читайте также: Шевчук - певец российской оппозиции
Катрина ванден Хувел: Что вы думаете о запрете на усыновление российских детей американцами?
Юрий Шевчук: Нам нужно поднять качество здравоохранения, и тогда, возможно, не будет необходимости в том, чтобы американцы усыновляли детей из России. В последние пять-шесть лет «ДДТ» участвует в благотворительных мероприятиях, которые организует Чулпан Хаматова в пользу больных детей. Мы собирали деньги на детский онкологический центр. Мы делаем большую работу.
КвХ: В одном из своих интервью – по-моему, на станции «Эхо Москвы» - вы сказали, что новое поколение россиян более политизировано.
- Я соврал.
КвХ: Я так и подумала. Как это может быть?
- Шучу, разумеется. Это не совсем политизированность. Дело в том, что каждое поколение живет в конкретный период времени, но все люди разные.
Мы провезли концертную программу этого года по 60 городам в России и за рубежом, и во всех из них после концертов я общался с молодежью – активной молодежью, людьми с юношеским блеском в глазах. Они, конечно, более политизированы, чем поколение начала 2000-х и 2010-х. Это было очень циничное время, и молодые люди тогда в основном интересовались собой.
Также по теме: На смерть оппозиционера
Сейчас в 2010-х годах мы, как мне кажется, достигли своего рода переломной точки для харизматической части молодого поколения, для прогрессивной молодежи. Я помню, когда в 2010 году я говорил с лидерами [радикальной художественной] группы «Война», я спрашивал их: «Чего вы хотите добиться?» И [участница Pussy Riot] Надя Толоконникова, [экологический активист Евгения] Чирикова и «Война» отвечали мне, что они хотят, «ввести политику в моду» среди молодежи. У них получилось.
За последние два или три года многое изменилось. Молодые люди начали задаваться более глубокими вопросами. Они не хотят покидать страну. Лозунгом 2000-х годов было «Обогащайтесь». Теперь этот лозунг ушел на второй план, и основным вопросом стало «Что же будет с Родиной и с нами?»
В целом, на мой взгляд, дела в России идут хорошо. Идет диалог, ведется борьба за гражданские свободы. Россия развивается. Да, безусловно, есть и реакционные силы. Можно смотреть на мир через черные очки и думать, как все плохо и ужасно. Но если так делать, потеряешь все, потеряешь будущее. Эти прогрессивные молодые люди ничего не боятся.
Алек Лун: С одной стороны, молодежь интересуется информацией о протестах и на них ходит, с другой стороны, сейчас молодые люди явно не готовы к тем жертвам, на которые шли советские диссиденты. Правительство, между тем, закручивает гайки, и людей волнует, что же будет дальше.
- Здесь нужно углубиться в историю. Совсем недавно в стране изменилась политическая структура. Мы ни секунды не жили при настоящей демократии. Это все время была псевдодемократия. Сначала у нас был коммунизм, с добавкой «феодальный», теперь – феодальная демократия, которую называют «суверенной демократией». Молодые люди чувствуют истину, насколько это возможно в таком возрасте. Они знают, кто честен и искренен, а так как лидеры оппозиции замарались в приватизации в 1990-х годах, и на них висят обычные для того времени грехи, народ им не доверяет.
Читайте также: Навальный - ФСБ не нашла денег ЦРУ на акциях оппозиции
Буржуазно-демократическая революция, которая произошла в России в 1991 году, несла великие надежды. Я помню эти глаза… Я тогда тоже был на баррикадах. Все в то время хотели гражданских прав и свобод, свободной жизни, достатка. Однако лидеры революции просто создали новых хозяев... За шесть месяцев они раздали все активы бывшим комсомольским активистам, а о гражданских свободах в процессе забыли. Народ не получил ни собственности, ни гражданских свобод, ни новых гражданских институтов.
Безусловно, сейчас в стране сложилась такая ситуация, в которой, на мой взгляд, нужно восстанавливать доверие к слову «демократия» среди простых людей. «ДДТ» пытается это делать с помощью своего искусства… Это трудная задача. Нужно говорить, объяснять, заниматься своего рода просветительской работой. Наш народ столько раз хватали за горло и трясли то так, то этак, что сейчас существует огромное недоверие и к властям, и к оппозиции. Никто никому не верит.
КвХ: Я хочу спросить о вашем патриотизме. У вас своя концепция патриотизма, у Путина - своя. В России сейчас часто поднимают эту тему. Каково ваше определение?
- Я считаю, что быть патриотом замечательно. Но не напоказ. Наше правительство делает это напоказ, вывешивает патриотизм, как плакат, на каждом заборе. Это профанация патриотизма, унаследованная от старого коммунистического режима. Мой патриотизм и патриотизм моих друзей выражен в песне, которую мы собираемся спеть:
Также по теме: Россия расследует обвинения против оппозиционного блогера
«И наш патриотизм не очень высок,
Он не фужер на банкете, не танцор нагишом,
Он не рифмы, не марши, не речей песок,
Он наивен, прост и даже смешон!
Он не дубина, не народ, не вождь,
Не чугунный цветок в гранитной руке,
Он там, где мы хоронили дождь,
Он солнце, тонущее в реке...»
КвХ: Что вы скажете о вашем отношении к Русской православной церкви? Трудно быть верующим?
Если хотите знать, я считаю, что церковь как институт погубили ее собственные строительные проекты. Представьте себе десятки тысяч храмов, которые нужно восстанавливать. У бабушек не было таких денег. Поэтому священники обратились к богачам, к бандитам, к властям и к бюрократам.
Некоторые священники потеряли чувство реальности… Они начали больше думать о бизнесе, о том, чтобы строить одну колокольню за другой и золотить купола. Они начали благословлять машины бандитов, затем их дачи и даже их «пушки». Это ужасно.
Читайте также:«Клетка» для оппозиции
Так себя повели, конечно, не все. Я знаю много священников помоложе, которые не разделяют идеологию Московской патриархии. Они служат нашей изувеченной стране, стране, которая устала от всего этого - от социальных трудностей, от перестроек, от Бог знает какого правительства, от гражданских войн... Это хорошие, молодые, умные люди, которых не интересуют деньги. Будущее христианства в России принадлежит им, а не торгашам. Короче говоря, здесь, как и везде, тоже происходит борьба, внутренняя борьба.
КвХ: Сыграли ли во всем этом роль Pussy Riot?
- Я знаю, что многие священники были против того, чтобы отправлять этих девушек, девушек из Pussy Riot, за решетку. Я немало говорил с ними по телефону, и многие думают, что случившееся стало, в первую очередь, ударом по вере, по ее авторитету в народе. Так иногда бывает - хотели кого-то наказать, а наказали в итоге себя.
-АЛ: Их нужно выпустить?
-Разумеется. Мои друзья из числа молодых священников тоже так думают.
Также по теме: Шевчук и Путин продолжили традицию
К.в.Х.: Это правда, что Путин позвонил вам после того обеда, на котором вы с ним столкнулись?
- Не позвонил, прислал телеграмму. Неделей позже.
КвХ: Что было в ней?
- Он пожелал мне здоровья. Он написал—я не помню точных формулировок, — что он понимает: в стране есть люди, которые разделяют мою точку зрения, и он должен поддерживать с ними контакт и слышать то, что они хотят сказать. И пожелал мне здоровья. У меня до сих пор эта телеграмма где-то лежит.
АЛ: Как вы думаете, вам удалось до него достучаться?
- Судя по тому, что происходит, нет. Пока нет.
АЛ: Что вы скажете о будущем оппозиции? Следует ли ждать некоего прорыва, или она будет развиваться постепенно?
Читайте также: Путин и рок-певец
- Что касается оппозиции, эйфория прошлого года, так сказать, немного спадает. Но это нормально. За вдохом всегда следует выход. Многие в оппозиции сейчас обдумывают происходящее. Они получили какой-то опыт – небольшой, но все же получили, – и это очень важно. Ведь история – это одно дело, а личный опыт совсем другое. Он – та же история, но такая, которую ты прочувствовал собственным сердцем. Оппозиция будет становиться мудрее, будет искать новые методы борьбы… Она будет развиваться, несмотря ни на что.
АЛ: А как насчет националистов и фашистов, присоединившихся к митингам?
- Честно говоря, мне не нравится, когда все смешивается в одну кучу. Многие считают, что все должны объединиться, чтобы избавиться от Путина. Но что будет дальше? Может произойти все, что угодно. К власти может придти радикал, который будет в тысячу раз хуже Путина. Мы помним нашу историю, и знаем, как все, не дай Бог, может обернуться в России. Люди так озлоблены тяжелой борьбой за выживание, что может получиться как в Веймарской республике в конце 1920-х годов. Не нужно торопиться. Есть такая русская пословица: «Поспешность нужна только при ловле блох». Не нужно спешить и не нужно превращаться в радикалов.
КвХ: Считаете ли вы, что искусство может изменить политическую систему?
- Я хочу, чтобы настроение в России стало более творческим. Нашей стране не хватает творческого духа. Нужно, чтобы люди обменивались новыми идеями, воплощали их в жизнь, спорили – разумеется, в рамках закона,— жили и дышали. Зная историю, я думаю, что так и получится. Знаете, существуют два взгляда на нашу историю - пессимистический и оптимистический. Пессимисты думают, что реформы - и вообще все хорошее – в нашей стране приводят к террору, а оптимисты считают, что любой террор приводит к реформам. Выбор за вами.
