В декабре 1949 года Мао Цзэдун отправился со своим первым зарубежным визитом в Москву. Тремя месяцами ранее, стоя на пекинской площади Тяньаньмэнь перед собравшейся там многотысячной толпой, Мао объявил о создании Китайской Народной Республики. Зарождавшаяся страна была еще не сформирована, и Мао посчитал, что новому Китаю важно встать на правильную сторону истории – на сторону коммунистов. А для этого ему нужно было благословение Сталина и советская помощь.
В те времена Китай лежал в руинах после многолетней войны, которую он вел сначала с Японией, а потом сам с собой. У него была слабая промышленность и инфраструктура и еще более слабые наука и технологии. У Китая не было военно-морского флота, военно-воздушных сил, но была невыразимая бедность и повсеместно распространенные болезни. А у России, пусть еще не восстановившейся после военной разрухи и потерь, имелась современная промышленность, было атомное оружие, а также сверхдержавные амбиции.
Мао хотел заключить союзный договор, который обеспечил бы Китаю «авторитет» на международной арене, а также дал гарантии безопасности от Соединенных Штатов, экономическую помощь на восстановление и модернизацию разрушенной китайской экономики и военную помощь для «освобождения» Тайваня. Как рассказывал присутствовавший на той встрече переводчик Мао, китайский лидер сказал Сталину, что ему хочется получить нечто «хорошее по внешнему виду, а также приятное на вкус». Сталин проявил уклончивость. Он боялся, что более тесные отношения с Мао поставят под угрозу послевоенные завоевания Москвы на Дальнем Востоке, а также смогут привести к интервенции со стороны США.
Читайте также: Россия вооружает Китай
Когда в начале 1990-х годов были открыты российские архивы, Международному центру поддержки ученых имени Вудро Вильсона (Woodrow Wilson International Center for Scholars) в рамках своего Международного проекта по истории холодной войны удалось получить рассекреченные документы о встречах между Мао и Сталиным и опубликовать в нескольких номерах бюллетеня проекта их перевод, сопроводив его научным комментарием. Тогда впервые был пролит свет на механизм создания советско-китайского альянса. Рассекречены были далеко не все документы, и главные материалы по-прежнему хранятся в недоступных архивных сейфах в Москве и Пекине. На этой неделе Международный проект по истории холодной войны опубликовал новые документы об игре Мао и Сталина в кошки-мышки, а также о взлетах и падениях советско-китайских отношений в последующие годы. Эти документы позволяют заглянуть в закулисье системы принятия внешнеполитических решений Китая и России, а также дают интересный материал, позволяющий лучше понять то, в каком направлении российско-китайские отношения продвигаются сегодня.
После первой встречи с Мао в Кремле Сталин несколько дней отказывался от переговоров, заставив китайского председателя изливать свой гнев и возмущение в одиночестве на подмосковной даче. Других вариантов у Мао практически не было, однако он все же намекнул Советам, что если им союз с Китаем не нужен, он будет искать друзей в других местах, в том числе, даже на Западе. Сталин в итоге смилостивился и подписал договор, правда, с секретными дополнениями квази-колониального характера, которые гарантировали Советам защиту их интересов в Маньчжурии. Спустя годы Мао жаловался на те «горькие плоды», которые ему довелось вкусить в Москве.
Несмотря на неприятное послевкусие у Мао, подписание советско-китайского договора положило начало беспрецедентным по своим масштабам поставкам техники, передаче технологий, экономической и военной помощи СССР Китаю. В 1950-х годах тысячи советских ученых и инженеров приехали в Китай, чтобы помочь ему в развитии промышленности. В свою очередь, десятки тысяч китайских студентов (включая будущих руководителей страны Цзян Цзэминя (Jiang Zemin) и Ли Пэна (Li Peng)) отправились в Советский Союз учиться тому, как ковать сталь и расщеплять атом.
Также по теме: Беспилотники - Китай расправляет крылья
Такова историческая подоплека не менее исторической по своему значению сегодняшней встречи. Подобно Мао, новый китайский руководитель Си Цзиньпин выбрал Россию в качестве первой страны для своей зарубежной поездки после того, как в середине марта официально вступил в должность. Правда, эта встреча состоялась при совершенно иных обстоятельствах. Российский ВВП на фоне китайского выглядит карликовым, промышленность Китая является всемирной мастерской, а его инфраструктура делает Россию похожей на страну третьего мира. В эти выходные уже Си Цзиньпин добавил Путину авторитета, похвалив экономические успехи России, русскую литературу (активным читателем которой Си, по его словам, является давно, в отличие от Мао, предпочитавшего китайскую классику), а также самого Путина, с которым, как сказал китайский лидер, у него есть общие черты характера.
На сей раз «приятное на вкус» от этого визита хотел получить Путин. Успеха в этом он добился лишь отчасти. Среди тех 35 соглашений, что были подписаны в Москве 22-24 марта, есть контракты на поставку российской нефти, газа, угля и электроэнергии в Китай. Этот «энергетический диалог» помог увеличить объем двусторонней торговли в 2012 году до 88 миллиардов долларов, однако он уже превратил Россию в сырьевой придаток китайской промышленной машины. Между тем, российско-китайское военное сотрудничество стало предметом серьезных споров и противоречий на фоне опасений Москвы по поводу того, что КНР, копируя российские военные технологии, лишит Россию преимуществ в той области, где она пока занимает лидирующие позиции.
Попытки выйти за рамки поставок энергоресурсов и оружия не дали особого результата. Так, Россия и Китай договорились о защите перелетных птиц и о сотрудничестве в кролиководстве. Однако это лишь подчеркивает то обстоятельство, что в экономическом плане обе страны нуждаются в Западе гораздо больше, чем друг в друге.
Читайте также: Великое соперничество в Азии
Путин и Си унаследовали непростые отношения. Последняя партия документов, опубликованных учеными из Международного проекта по истории холодной войны, выводит на первый план два момента такого наследия, которые продолжают отравлять российско-китайские отношения. Это недовольство по поводу доминирования одной партии над другой и назойливое присутствие за столом третьего игрока – Соединенных Штатов. «Не дразните слишком сильно Соединенные Штаты», - советовал в 1949 году Мао личный посланник Сталина Анастас Микоян. Этот совет было бы полезно вспомнить Путину и Си.
Тем не менее, отношения между Китаем и Россией сегодня боле тесные, чем в любой другой момент истории с середины 1950-х годов. Две страны координируют свои усилия по ключевым международным проблемам, таким, как Сирия, Иран и Северная Корея. Они также тесно взаимодействуют в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Этот региональный форум Запад давно уже считает бумажным тигром, однако ШОС оказалась удивительно прочной и эффективной организацией. Как и в 1950-е годы, когда Советский Союз и Китай действовали вместе в надежде направить третий мир по социалистическому пути развития, Си и Путин попытались задать тон на саммите БРИКС в Южной Африке (куда они отправились после встречи в Москве), действуя в утонченном духе антиамериканской многополярности.
В июне 1949 года Мао сделал свое знаменитое заявление о том, что Китай встанет на одну из сторон в холодной войне – на советскую сторону. Си сегодня выражается отнюдь не столь категорично. В сегодняшних отношениях отсутствует марксистско-ленинская солидарность – к счастью, потому что разница в толковании марксизма привела в 1960-е годы к советско-китайскому расколу. Но было бы неправильно не обращать внимания на ту идеологическую составляющую, которая остается в сегодняшних отношениях между Пекином и Москвой. Как и в 1950-е годы, стремление к усилению своего мирового влияния за счет Америки, а также недовольство по поводу кажущегося вмешательства США во внутренние дела Китая и Советского Союза (так в тексте – прим. перев.) остаются краеугольным камнем этих отношений.
Также по теме: США и Китай в борьбе за благосклонность России
Такое общее мировоззрение является результатом разных исторических процессов. Претензии Коммунистической партии Китая на внутреннюю легитимность при Си, как и при Мао, опираются на обещанное избавление КНР от «100 лет унижений». Речь идет об историческом периоде с 1842 года, когда Китай потерпел поражение от Запада в ходе Первой опиумной войны, до его борьбы против японцев в ходе Второй мировой войны. Российское унижение носит более поздний характер: оно появилось в результате поражения в холодной войне, и оно породило глубокое и мощное недовольство по отношению к Западу. Будучи собратьями по унижению, а также лидерами, чья политическая легитимность основана на сохранении образа жертвы, Си и Путин нуждаются в поддержке друг друга, дабы отвергать звучащие все громче призывы к проведению политических реформ, а также критику Запада по поводу нарушений прав человека в двух странах. Если в нынешнем российско-китайском стратегическом партнерстве и есть какое-то существенное содержание, то оно заключается именно в этом.
Когда Мао в декабре 1949 года встречался со Сталиным и вел с ним переговоры о советско-китайском союзном договоре, он вряд ли мог предвидеть, какая судьба уготована этому соглашению. Пройдет 10 лет, и Китай начнет необъявленную пограничную войну с Советским Союзом. В 1970-х годах две страны создали по обе стороны границы мощные военные группировки. Обе стремились обеспечить себе безопасность за счет улучшения отношений с Соединенными Штатами Америки. В этом Мао добился больших успехов, нежели советский руководитель Леонид Брежнев, чьи попытки убедить американского президента Ричарда Никсона в «исключительном вероломстве» Пекина остались неуслышанными.
Читайте также: Лидер Китая обещает чаще навещать «старого друга» Путина
В то время Советы боялись китайско-американского сотрудничества, однако утешали себя надеждой на то, что «китайцы никогда ни с кем долго не дружат», как заявил в 1982 году ведущий советский китаевед Михаил Капица (эти его слова взяты из опубликованных недавно документов). В начале 1980-х годов Москве помогло то, что Дэн Сяопин (Deng Xiaoping) был крайне недоволен американскими поставками оружия на Тайвань, а также ограничениями на экспорт в Китай технологий из США. Однако путь к сближению между Москвой и Пекином оказался долгим и крайне трудным.
В 1989 году Дэн Сяопин встретился с Михаилом Горбачевым с целью нормализации отношений после длительного периода охлаждения. Как указывается в опубликованных недавно архивных материалах, он заявил советскому президенту, что раскол между двумя странами был вызван «неверным восприятием Советским Союзом места Китая в мире…. Суть всех проблем лежала в том, что мы были неравными, что нас подвергали принуждению и давлению».
Проблема сегодняшних российско-китайских отношений по-прежнему состоит в неравенстве, но на сей раз преимуществами обладает Китай. Заинтересованность Китая в российской технике и технологиях заметно ослабла, и Пекин теперь сам определяет условия торговли. Москва узнала об этом на собственном опыте в ходе болезненного торга по вопросу цен на газ. В ходе визита Си решить эту проблему так и не удалось. Однако почтительное отношение Китая к России в важных стратегических вопросах, таких, как многополярность (и его готовность следовать за Россией на различных форумах, таких, как Совет Безопасности ООН), придает российско-китайскому стратегическому партнерству большую прочность,
Во время переговоров в Москве в ходе своего недавнего визита Си Цзиньпин заявил о совпадении «китайской и российской мечты». В последнее время Си много говорит об этой мечте, называя ее «великим ренессансом китайской нации». Он говорит о создании «процветающей» и «сильной» страны, сохраняя при этом однопартийную систему в рамках «социализма с китайской спецификой». Си также обещает, что Китай не будет стремиться к международной гегемонии. Однако обеспокоенные соседи Китая вряд ли в это поверят.
На самом деле, сегодня, когда Пекин в международных делах действует все более напористо, а Россия утрачивает рычаги влияния на своего усиливающегося соседа, даже Путину будет очень сложно сохранять баланс между собственными мировыми амбициями и глобальными устремлениями своего китайского соседа. Как Мао в свое время, Путин может столкнуться с ситуацией, когда ему придется вкусить горькие плоды от односторонних пристрастий.
