Массивное здание бежевого и белого цвета на улице Дахадаева стало, пожалуй, самым безопасным местом в южном российском городе Махачкале, где смогли работать на этой неделе сотрудники ФБР – ведь взрывы и контртеррористические рейды являются здесь неотъемлемой частью жизни местного населения. Здание это является региональной штаб-квартирой Федеральной службы безопасности, которая пришла на смену КГБ после распада Советского Союза. Оно огорожено высоким железным забором, заблокировано со стороны улицы бетонными блоками и круглосуточно находится под охраной угрюмых спецназовцев в полной боевой экипировке. Поэтому, когда во вторник в российскую республику Дагестан прибыли американские следователи, чтобы допросить родителей братьев Царнаевых, являющихся главными подозреваемыми в совершении теракта на Бостонском марафоне, разговор проходил именно в этом здании. В свете текущей напряженности между США и Россией гостеприимство ФСБ кажется весьма примечательным, и оно показывает, насколько взрывы в Бостоне изменили общую атмосферу в отношениях между спецслужбами.
В среду утром представитель американского посольства в Москве заявил TIME, что ФБР «получает содействие от российских властей в расследовании теракта на Бостонском марафоне». Высказываясь, как обычно, на условиях анонимности, этот представитель добавил: «Группа людей из американского посольства в Москве вчера [23 апреля] отправилась в Дагестан, чтобы, воспользовавшись таким содействием российского правительства, допросить родителей [братьев Царнаевых]».
Читайте также: Теракты в Бостоне - результат недоверия ФБР и ФСБ?
В тот день мать подозреваемых бостонских взрывников Зубейдат Царнаеву на протяжении восьми часов допрашивали сотрудники ФСБ и ФБР. Ее отпустили домой лишь около полуночи. Об этом рассказала местная активистка-правозащитница Хеда Саратова, которая работает с семьей Царнаевых. «Атмосфера была очень теплая, заявила Саратова TIME после разговора с Царнаевой. – Но она очень сильно устала и была как будто в трансе». Отец подозреваемых в совершении теракта Анзор Царнаев по состоянию здоровья во вторник не смог приехать на беседу и остался дома. Но на следующий день обоих родителей снова допрашивали в течение восьми часов. «Там были сотрудники и ФБР, и ФСБ. Они работали совместно», - рассказал консультирующий семью Царнаевых адвокат Заурбек Садаханов, который побеседовал с родителями после второго дня допросов.
Еще несколько месяцев тому назад было трудно представить, что ФБР и ФСБ будут настолько открыто помогать друг другу. Политическая атмосфера между двумя странами в последнее время настолько накалилась, что это испортило отношения между спецслужбами. В январе Россия даже вышла из заключенного 11 лет назад соглашения между двумя странами о сотрудничестве в вопросах правоохранительной деятельности и безопасности. Некоторые каналы взаимодействия все же сохранились, и это стало ясно после взрывов на Бостонском марафоне. Однако их результативности наверняка мешает отсутствие полномасштабного и последовательного сотрудничества.
19 апреля ФБР сообщило, что получало от «иностранного государства» информацию о связях с религиозными экстремистами главного подозреваемого в совершении бостонского теракта Тамерлана Царнаева, который в пятницу был убит в перестрелке с полицией. (24 апреля сенатор-республиканец Саксби Чамблисс (Saxby Chambliss) заявил, что русские в 2011 году дважды обращались к США по поводу Царнаева.) Источники TIME в спецслужбах Дагестана подтвердили, что эта информация поступила от ФСБ. Местные сотрудники внесли Царнаева в списки потенциальных экстремистов в 2011 году, когда он начал посещать махачкалинскую мечеть, в которой собирались люди, подозреваемые в совершении терактов.
Также по теме: Бостонский подозреваемый сообщает, что мотивом для него стали американские войны
ФБР эту информацию изучило, но не нашло никаких признаков причастности Царнаева к террористической деятельности. «ФБР запросило у иностранного государства более конкретную или дополнительную информацию, но не получило ее», - отметило бюро в своем заявлении. Источник TIME из спецслужб в Махачкале, специализирующийся на религиозном радикализме в Дагестане, сказал, что по должности ему не положено было знать о деталях этой переписки между двумя ведомствами, которая обычно ведется из федеральной штаб-квартиры ФСБ. «Был запрос о предоставлении дополнительной информации», - сказал он. Но он не знает о том, что аналогичная просьба была направлена из ФБР в ФСБ. «Это могли сделать только через Москву, и поэтому я не знаю». То обстоятельство, что такого рода информация не доходит до сотрудников, работающих на местах, свидетельствует о чрезмерной забюрократизированности и медлительности этого процесса.
Эксперт по вопросам безопасности Андрей Солдатов, пишущий о российских спецслужбах, заявил, что ФСБ вряд ли открыла двустороннюю линию связи с ФБР по делу Царнаевых. «Похоже, что в случае с Царнаевым был запрос. Это было предложение типа «эй, я хочу получить от тебя информацию»», - сказал он. То, что запрос не привел к более активному сотрудничеству, это, пожалуй, знак времени. Несколько скандалов, а также постепенное ослабление доверия – все это разрушило те многочисленные связи, которые существовали между ФСБ и ФБР десять лет назад.
В добрые старые времена, когда эти связи были на подъеме, спецслужбы работали вместе в рамках операции по поимке торговца оружием, британца индийского происхождения Хеманта Лакхани (Hemant Lakhani). Группа российских агентов, представившись недовольными своей зарплатой армейскими офицерами, продала Лакхани партию зенитных ракет, которую он потом попытался продать группе агентов ФБР, действовавших под видом сомалийских террористов. Прежде чем передать ракеты Лакхани, русские сняли с них боевую часть, а когда Лакхани попытался продать эти пустышки агентам ФБР под прикрытием, его арестовали, осудив затем за попытку поставок оружия террористам. Американские официальные лица раструбили об этой операции как о «невероятном триумфе» в войне с террором.
Читайте также: Бостонский теракт и бойня в Белгороде - такой разный резонанс
На следующий год стороны попытались развить этот успех. В декабре 2004 года, когда Лакхани еще был под судом, директор ФБР Роберт Мюллер (Robert Mueller) нанес визит в штаб-квартиру ФСБ на Лубянской площади, где провел переговоры со своим российским коллегой Николаем Патрушевым, который является старым другом президента Владимира Путина и знаком с ним по совместной службе в советском КГБ. Для прессы Мюллер и Патрушев устроили церемонию подписания меморандума о сотрудничестве между двумя ведомствами. «Прежде всего, это означает борьбу против международного терроризма», - заявил тогда Патрушев. Мюллер добавил, что за этим последует заключение соглашения об обмене информацией для борьбы «с теми, кто угрожает нашим странам».
Однако этот медовый месяц оказался недолговечным. На следующий год после вынесения приговора Лакхани (это было в 2005 году) в Лондоне радиоактивным изотопом полония был отравлен бывший российский шпион Александр Литвиненко, который резко критиковал Путина и ФСБ. У британских следователей возникло подозрение в причастности к убийству агентов российских спецслужб. Однако ФСБ отказалась оказывать содействие следствию, а Россия отвергла просьбу об экстрадиции главного подозреваемого Андрея Лугового, который прежде тоже был агентом спецслужб. «Обмен информацией после этого почти полностью прекратился», - говорит Солдатов, написавший книгу об истории ФСБ «Новое дворянство».
Когда на пост президента в 2008 году избрали Барака Обаму, Соединенные Штаты попытались восстановить эти отношения. Во время своего первого государственного визита в Москву в 2009 году Обама создал двустороннюю Президентскую комиссию вместе со своим российским коллегой, тогдашним президентом Дмитрием Медведевым. В состав комиссии вошло более десятка рабочих групп, включая одну по вопросам международной безопасности и еще одну по борьбе с терроризмом. Идея заключалась в создании прямых контактов между двумя государствами по различным вопросам, представляющим взаимный интерес.
Также по теме: Джихадистское прошлое Бостона
Эти прагматические действия, оказавшиеся в центре усилий Обамы по «перезагрузке» отношений с Россией, вскоре пали жертвой политики. Пробыв четыре года на посту премьер-министра, Путин решил в 2012 году вернуться в президентское кресло, и во главу угла своей предвыборной кампании он поставил антиамериканизм. Это помогло ему сплотить вокруг себя консервативный электорат, однако осуществлять практические связи между двумя странами стало труднее, особенно когда США начали свое давление на Россию, осуждая ее за нарушения прав человека. В декабре Соединенные Штаты приняли «закон Магнитского», названный по имени российского борца с правонарушениями, который умер в заключении. Этот закон предусматривает санкции против российских чиновников, причастных к нарушениям прав человека.
Москва возмутилась. С 1 января она запретила американским гражданам усыновлять российских детей. Кроме того, она составила собственный черный список из американских чиновников, обвиняемых в нарушении прав человека. Среди них - бывшие начальники тюрьмы ЦРУ в Гуантанамо и многочисленные представители правоохранительных органов. 25 января США объявили, что выходят из состава одной из рабочих групп, действующей в рамках комиссии Обамы-Медведева, поскольку российское государство осуществляет давление на гражданское общество. Через несколько дней Министерство иностранных дел РФ заявило, что Россия аннулирует соглашение от 2002 года о сотрудничестве в сфере безопасности и в полицейской работе. Оба шага носят в основном символический характер, но они накладывают дополнительное политическое бремя на чиновников из обеих стран, пытавшихся работать совместно по таким вопросам, как терроризм и организованная преступность.
В такой атмосфере ФСБ и ФБР будет наверняка труднее совместно расследовать дело Царнаева и открыто делиться информацией. Но некоторые точки соприкосновение все еще имеются. Так, в американском посольстве в Москве есть аккредитованные агенты ФБР, а в Вашингтоне работают сотрудники ФСБ. «Но существование таких каналов не означает, что через них проходит информация», - говорит Солдатов. Действительно, если посмотреть российское государственное телевидение или послушать звучащие на Капитолийском холме заявления, то легко возникает впечатление, что ФСБ и ФБР сегодня воюют, а не сотрудничают.
Читайте также: Что меняют бостонские теракты для Путина
Но похоже, что сейчас картина меняется. В пятницу Путин и Обама поговорили по телефону, пообещав продолжить совместные усилия в рамках борьбы с терроризмом. Теперь на ФБР ложится дополнительная нагрузка, и этому ведомству придется объяснить, почему оно в 2011 году не отреагировало на запрос ФСБ более действенно, а также принять меры по недопущению таких просчетов в будущем. Но если оставить в стороне вопрос о виноватых и об упущенных возможностях, следует отметить, что ФБР понадобится помощь ФСБ в расследования бостонского теракта. На этой неделе ФСБ проявляет любезность и играет роль предупредительного хозяина, готового откликнуться на просьбы своих заокеанских гостей. Но как говорит Солдатов, «американцы сейчас больше заинтересованы в таком сотрудничестве, чем русские, и от них могут потребовать неких уступок в качестве условия возобновления связей».
Это может привести к тому, что США снизят остроту критики по вопросам дефицита демократии и нарушений прав человека в России, либо ослабят санкции, предусмотренные «законом Магнитского». Соединенные Штаты уже соглашались на такие уступки после терактов 11 сентября 2001 года. Чтобы добиться от разных деспотичных режимов содействия в войне с террором, Америка начала проявлять сдержанность по отношению к ним. Здесь сразу приходят на ум ливийский лидер Муаммар Каддафи и египетский президент Хосни Мубарак. Но такие уступки ни к чему хорошему не привели. Однако после бостонской трагедии США нуждаются в помощи России, а опыт подсказывает, что им придется за это заплатить. Так что пока рано праздновать наступление новой эпохи дружбы и сотрудничества между ФСБ и ФБР. Сегодняшнее гостеприимство может обернуться новым раундом жесткого политического торга.
Также по теме: Некоторые мысли о взрывах в Бостоне
-----
Комментарии к статье:
drudown
Не должно быть ничего «маловероятного» в стратегическом партнерстве между США и Россией – или между США и Китаем, коль уж на то пошло. Политические руководители этих стран могут бесстрастно оценить целесообразность добросовестного и честного сотрудничества, призванного обеспечить стабильность и защиту от любых террористических группировок.
Deirdre1238
А нельзя ли привлечь к ответственности США за бостонский теракт и за то, что они разрушили жизнь Джохару Царнаеву?
Возможно ли это с юридической точки зрения? Поскольку США обвиняют Джохара Царнаева, он в свою очередь может обвинить США в том, что государство не защитило его, американского гражданина, от физического и психологического воздействия потенциального террориста Тамерлана Царнаева, если он таковым являлся. Несмотря на российские призывы, ФБР проигнорировало ту опасность, которую представлял Тамерлан. Следовательно, США можно призвать к ответу за гибель и ранения жертв бостонских взрывов, а также за разрушенную жизнь Джохара Царнаева.
