На прошлой неделе радары New York Times засекли одну интригующую историю, относящуюся к предполагаемым замыслам «Аль-Каиды» по проведению крупных нападений в Йемене в августе месяце, которые привели к закрытию 19 американских дипломатических представительств. Я называю эти замыслы предполагаемыми, потому что в появившихся сообщениях средств массовой информации налицо большое количество нестыковок, а это говорит о том, что дыма в этой истории может быть больше, чем огня. Я отмечал в одной из статей на страницах The American Conservative, что этот инцидент принес большую пользу террористической организации, так как чрезмерная реакция США дала ей ценную возможность составить для себя правильное представление о том, как можно дурачить американских шпионов, а Аймана аль-Завахири (Ayman al-Zawahiri) вооружила инструментами для создания фиктивных угроз, которые будут постоянно вынуждать Вашингтон бить ложную тревогу и впустую тратить свои ресурсы. Я также отмечал, что «Аль-Каида» будет казаться намного сильнее и влиятельнее, чем она есть на самом деле, а аль-Завахири будет лучше понимать, как Агентство национальной безопасности (АНБ) перехватывает его сообщения, и создаст более надежные и защищенные средства связи со своими многочисленными филиалами во всем мире.
Что ж, похоже, я недооценил последствия. В статье New York Times «Qaeda Plot Leak Has Undermined U.S. Intelligence» (Утечка информации о заговоре «Аль-Каиды» ослабляет американскую разведку) рассказывается о том, как раскрытие важных источников и методов ведения разведки, имеющих отношение к йеменской угрозе, привело к общему закрытию тех самых каналов коммуникации, которые являлись лучшим источником информации об «Аль-Каиде». В статье приводятся данные государственных оценок, указывающие на то, что утечки «нанесли американским контртеррористическим усилиям гораздо больше непосредственного вреда, чем раскрытые Эдвардом Сноуденом тысячи секретных документов».
Читайте также: «Черный бюджет» американской разведки свидетельствует о критическом отсутствии информации по Северной Корее
Можно очень многое говорить о статье в New York Times. Во-первых, она косвенно указывает на то, что правительство США, несмотря на многолетние попытки, так и не смогло проникнуть в ряды «Аль-Каиды» посредством своей агентуры, и вынуждено полагаться исключительно на сбор информации техническими средствами, относящимися к электронной и радиотехнической разведке. У такой разведки есть один важный недостаток: она редко дает данные о долговременных намерениях и стратегических планах. Кроме того, здесь возможны многочисленные манипуляции и даже перекрытие каналов информации теми, у кого возникают подозрения в технической разведывательной деятельности противника, и кто понимает, как он работает.
Во-вторых, поскольку предположительно никто за пределами узкого круга посвященных из разведывательного сообщества, Совета национальной безопасности и Белого дома не знает точно, какие каналы связи «Аль-Каиды» были перехвачены, в этой статье могут быть какие-то скрытые моменты. Точное знание характера раскрытой информации могло дать «Аль-Каиде» представление о новых возможностях США, которые превосходят все известные методы перехвата сообщений из эфира. Я говорю о данных электронной разведки, касающихся мест встречи «Аль-Каиды» и ее мероприятий, а также о возможном проникновении АНБ в телекоммуникационные центры Ближнего Востока, по типу недавно раскрытых договоренностей с компанией AT&T в Сан-Франциско. Авторы статьи в New York Times могли вести речь как раз о такой тщательно засекреченной операции, рассказывая о взломе специалистами АНБ «главной коммуникационной сети». Если такое проникновение действительно имело место, и если этот факт был разоблачен, то теперь повторить такой успех и восстановить доступ к беспроводной связи будет намного труднее и дороже.
В-третьих, в статье в New York Times может преднамеренно или случайно присутствовать элемент дезинформации. Там довольно подробно рассказывается о системах кодирования сотовой связи и электронной почты, которыми пользуется «Аль-Каида» и ее филиалы. Это система собственного производства разных поколений, носящая название Asrar al-Mujahedeen, или «Секреты моджахеддинов». В статье утверждается, что такая кодировка создает «новые вызовы для дешифровщиков из АНБ», и звучит намек на то, что она обеспечивает безопасную и защищенную связь террористам. Я бы сказал так: все то, что можно зашифровать, можно и расшифровать, особенно при помощи огромных ресурсов, которыми обладает АНБ. Возможно, сообщение о том, что некоторые казавшиеся защищенными и надежными каналы связи «Аль-Каиды» в Йемене были перехвачены и раскрыты, соответствует действительности, как и то, что об этом узнала «Аль-Каида». Но это приведет к серьезному переосмыслению террористами методов и способов поддержания связи, что в свою очередь может помешать и даже полностью расстроить разведывательные усилия США. Возможно, статья в New York Times имела целью заверить «Аль-Каиду» в том, что ее криптографическая система прекрасно работает, даже если это не так — ведь в таком случае АНБ сможет и дальше перехватывать ее сообщения.
Также по теме: Американская разведка - мощнее президента и суда
И наконец, здесь налицо странный пример того, как собака не залаяла ночью. За очередным очевидным провалом разведки кроется еще один важный вопрос, задать который авторы статьи не удосужились. Кто слил эту информацию и почему? Видимо, New York Times получила ее от американского источника за два дня до того, как точные подробности перехвата появились в газетах компании McClatchy, которые получили их от одного официального лица из Йемена, а потом заявили, что у них в этой стране «множество источников». На самом деле, McClatchy говорит о том, что история в New York Times могла быть попыткой возложить на нее вину за утечку совершенно секретной информации. Но если заявление о йеменских источниках соответствует действительности, то возникает другой вопрос, на который обязаны найти ответ Белый дом или кто-то из руководства национальной безопасности. Кто конкретно санкционировал передачу секретных данных перехвата, которая может подвергнуть опасности источники и раскрыть их йеменцам, неоднократно доказывавшим свою неспособность держать в тайне секретную разведывательную информацию?
Тот вашингтонский круг, который мог иметь доступ к перехваченной в Йемене информации, наверняка был очень узок, да и сама информация должна была храниться в большом секрете. Возможно даже, что распространяли ее в ограниченном количестве пронумерованных экземпляров, выдавая их под расписку. На первый взгляд кажется, что утечка была специально организована Белым домом, который серьезно нервничает в связи с оплошностями в Бенгази и пытается упредить неизбежные обвинения республиканцев в провалах системы безопасности, результатом которых стало закрытие посольств и консульств. Предположение о том, что утечка была санкционирована, подтверждается и тем, что никто особо не кричит и не возмущается, требуя найти и наказать ее организатора. Сравните для примера реакцию на разоблачения Эдварда Сноудена, когда ведущие политические деятели и представители СМИ призывали линчевать «предателя». Это парадокс, но один из главных аргументов против Сноудена состоял в том, что он раскрыл террористам возможности АНБ.
Однако, как отмечается в статье в New York Times, последствия разоблачений Сноудена для передачи и приема информации террористами были «ограниченными». Итак, если разоблачение источников и методов ведения разведки по Йемену нанесло больший ущерб, чем действия Сноудена, то где же возмущение Белого дома? Мы, общественность, никогда не узнаем, действительно ли террористы отключили свои телефоны из-за того, что кто-то в администрации Обамы допустил серьезную ошибку при работе с секретной информацией — ведь президенты отказываются призывать себя к ответу. Но налогоплательщик задумается, когда АНБ в своем следующем бюджете запросит дополнительно 10 миллиардов долларов на устранение ущерба, нанесенного Сноуденом и тем автором утечки, который либо случайно, либо преднамеренно рассказал «Аль-Каиде», что АНБ ее подслушивает.
Филип Джиральди бывший сотрудник ЦРУ. В настоящее время он работает исполнительным директором неправительственной организации Council for the National Interest.
