Российско-украинские отношения вошли в неуправляемый штопор из-за Крыма, и в этих условиях нет более своевременной работы по вопросам внешней политики, чем вдумчивая и сбалансированная книга Анджелы Стент (Angela Stent) «Пределы партнерства: американо-российские отношения в 21-м веке» (The Limits of Partnership: U.S.-Russian Relations in the Twenty-First Century). В этой книге представлен анализ двадцатилетнего периода постсоветского взаимодействия между Вашингтоном и Москвой. Стент, долгое время работающая в Джорджтаунском университете и обладающая опытом информационного анализа и разработки политики, приводит в своей работе обширный исследовательский материал, беседы и интервью с бывшими американскими официальными лицами, личные наблюдения от общения с российским президентом Владимиром Путиным и другими людьми, и на этой основе описывает сложную совокупность совпадающих и расходящихся интересов, ценностей и перспектив, которая создает между двумя странами колебательные движения от оптимистического сотрудничества к наполненному подозрительностью соперничеству. Эту книгу вряд ли можно назвать определяющей исторической работой, но полнота, охват и удобочитаемость данного произведения превращают его в ценный источник не только для исследователей, студентов и специалистов, но и для широкой читательской публики.
В «Пределах партнерства» Стент делает попытку объяснить, почему российско-американские отношения издавна так сложны. Она прослеживает их эволюцию через призму четырех «перезагрузок»: это осторожная перестройка российско-американских отношений Джорджа Буша-старшего с окончанием холодной войны; амбициозные и нереалистичные попытки Билла Клинтона трансформировать Россию, а вместе с ней и ее отношения с Америкой; смелое и такое же нереалистичное предложение Владимира Путина о стратегическом партнерстве после терактов 11 сентября; и прагматичное, но в конечном счете недальновидное налаживание контактов Барака Обамы с бывшим президентом Дмитрием Медведевым. Первым двум перезагрузкам Стент уделяет весьма скромное внимание, но она подводит им итог гораздо лучше тех, кто описывал эти события намного подробнее.
Читайте также: Американец, осмелившийся обосновать действия Путина
Стент делает множество полезных выводов из взлетов и падений в российско-американских отношениях. Главные из них - это сохраняющиеся пробелы в представлениях, восприятиях и ожиданиях в США и России; отсутствие в двух странах экономических и бюрократических заинтересованных лиц и кругов, которые могли бы поддерживать и продвигать двусторонние связи; вытекающий из этого факта чрезмерно личностный характер в отношениях двух государств; противоречие между американскими попытками продвижения демократии, вызывающими недовольство у русских, и сотрудничеством в других областях. Книга имеет особую ценность в связи с тем, что там тщательно исследуются не только российско-американские разногласия, но и исключительно поляризованные американские дебаты о России. На всем протяжении повествования Стент беспристрастно и честно представляет официальную политику, а также различные взгляды людей вне правительства.
Она убедительно пишет о том, что путинская «перестройка после 11 сентября потерпела провал», так как «Путин считал, что, протянув руку Джорджу Бушу и дав ему возможность создать американские военные базы в Центральной Азии, он поможет ему смотреть на Россию как на партнера, признать российскую сферу влияния на постсоветском пространстве, относиться к России как к равной и с тем уважением, которое отсутствовало в годы Ельцина». Стент вспоминает телефонный звонок Путина от 9 сентября 2001 года, когда он сообщил Бушу об убийстве лидера Северного альянса, который был близок к Москве, и предупредил, что это «дурное предзнаменование, указывающее на то, что вот-вот случится что-то плохое, что давно уже готовится». Она также пишет, что российский руководитель первым из всех иностранных лидеров связался с Бушем после 11 сентября, чтобы выразить чувства соболезнования и поддержки. После этого, объясняет Стент, Путин и прочие российские руководители глубоко разочаровались в США, когда те вышли из договора по ПРО, когда НАТО продолжила свое расширение, и когда у них возникло впечатление о поддержке Соединенными Штатами цветных революций на постсоветском пространстве. Они осознали, что их надежды на Вашингтон оказались завышенными.
Анализируя перезагрузку администрации Обамы, Стент наглядно объясняет, почему в то время, как Белый дом пытался «перестроить» российско-американские отношения «с двумя молодыми лидерами из эпохи после холодной войны», Москва увидела в этой политике давно уже назревшую и даже запоздавшую корректировку курса, а не настоящие совместные усилия. Так, Москва приветствовала ослабление желания администрации принять в НАТО Украину и Грузию. Она вначале дала высокую оценку решению США отказаться от размещения объектов противоракетной обороны в Чехии и Польше (но затем стала не менее активно жаловаться на принятую Обамой альтернативу под названием «поэтапный адаптивный подход»), и в ответ решила ликвидировать привязку внешнеполитических дискуссий к вопросам государственного управления в России и придавать меньше значения этим вопросам, пойдя на собственные шаги по улучшению тональности российско-американского диалога - как в публичном, так и в частном порядке.
Тем не менее, российские руководители посчитали, что американские действия являются уступкой ради начала конструктивных переговоров в других областях. Очевидно, они недооценили те политические риски, на которые пошел Обама, и дали заниженную оценку такому подходу США. Несмотря на некоторые достижения, с возвращением Путина на пост президента в 2012 году была уничтожена та стратегия, которая строилась на основе личных контактов Обамы и Медведева.
Также по теме: Ложь о России
Одним из редких, но важных упущений в этой книге, иллюстрирующим обширные различия во взглядах на перспективу между Вашингтоном и Москвой, является оценка реакции Владимира Путина на американо-европейское решение отказаться в конце 2003 года от плана Козака по урегулированию спора между Молдавией и пророссийским сепаратистским регионом Приднестровья. Путин уже буквально готовился вылететь в Молдавию на церемонию подписания соглашения, которое устанавливало новую федеральную структуру для сохранения территориальной целостности этой страны, когда западные лидеры уговорили молдавского президента сделать шаг назад. Информированные российские источники писали, что этот эпизод произвел мощнейшее воздействие на представления Путина о целях США, хотя в Америке о нем мало кто помнит (и даже в то время вряд ли многие знали).
Поскольку Стент написала свою книгу до того, как появились последние новости об изменениях на Украине, в ней нет ответа на важнейший вопрос, который задают сегодня многие читатели. Станет ли американо-российский и западно-российский спор из-за Крыма просто очередным спадом в отношениях, за которым со временем последует новый цикл сотрудничества, или он создаст долговременные и качественные перемены в будущем взаимодействии этих двух бывших сверхдержав, которые сегодня имеют почти равные возможности по глобальному ядерному уничтожению? Несмотря на это, в заключительных абзацах книги Стент звучит полезный совет творцам американской политики относительно того, как пережить сегодняшний мощный шторм. «И Соединенным Штатам, и России необходимо переосмыслить свои взгляды друг на друга и разработать такие подходы, которые отражают реалии 21-го века, когда мир становится более сложным, и в нем возникают новые глобальные центры силы», — пишет она, имея в виду резкий подъем Китая и те существенные вызовы, которые он бросает Америке.
Изменить мнение Путина о США будет, наверное, крайне трудно. Он работал с тремя американскими президентами, и, видимо, извлек свои собственные уроки из этого опыта. Но американским лидерам следует прислушаться к этому предупреждению и подумать о том, как российско-американские отношения могут повлиять на способность Америки решать принципиальные и приоритетные стратегические задачи нашей страны. Хотя действия России в Крыму вызывают беспокойство, главное внимание Америка должна уделять Пекину, а не Москве.
Пол Сондерс — исполнительный директор Центра за национальный интерес (The Center for the National Interest) и заместитель издателя The National Interest. С 2003 по 2005 год он работал в Госдепартаменте.
