Сексуальность может продать все что угодно — от автомобилей до йогуртов, но, возможно, самое сложное — показать первую леди как простую женщину, такую, которая не отвечает устаревшим и возвышенным ожиданиям в соответствии с культурными традициями, которые она должна представлять. Она думает не только о том, что произносить с высоких трибун. Она является самой собой, и не только в той степени, в которой ей позволено таковой быть. Этот вопрос и есть самый острый подтекст нового образа первой леди Мексики — Анхелики Риверы де Пеньи.
Ривера появилась на обложке июльского номера журнала Marie Claire в мексиканском и латиноамериканском изданиях. Она выглядела вызывающе сексуально, вместе со своей не менее сексуальной дочерью Софией Кастро.
Мама с дочкой оделись так, что их образы дополняли друг друга: обе в гофрированных белых блузках с чуть разными воротниками и в строгих пиджаках. Первая леди в леггинсах, а ее дочь — в исключительно короткой юбке. Вся прелесть и красота обеих женщин сосредоточена в ногах — длинных-длинных ногах. На картинках внутри журнала Ривера изображена в хулиганском кожаном пальто, вечернем платье без ремешка, которое спадает сильно назад и в легкой юбочке, которая достаточно открывает ее ноги.
Глядя на все это из далеких Соединенных Штатов, где некоторые все еще с негодованием учащенно дышат из-за обнаженных рук, показанных в восточном крыле Белого дома, можно отметить, что притягательность мексиканской первой леди исключительна. Эта одежда просто не такая, которую должны носить первые леди — определенно не те первые леди, кто позирует для формальных фото в президентской резиденции.
Одежда Риверы впечатляет, но самыми провокационными являются ее позы. Сексуален язык тела, а не платья или костюмы. Ее поза на обложке журнала особенно показательна. Ривера широко расставила ноги, одна рука на бедре. Ее взгляд устремлен прямо на зрителя. Кастро приподняла голову, надменно и в то же время уверенно глядя на зрителя. На фотографии внутри журнала Ривера бросает притягательный взгляд из-под плеча, сидя на элегантном стульчике со вздернутым бедром, поглаживая свои обнаженные ноги и глядя на зрителя.
Для сравнения: когда первые леди США фотографируются для модных журналов, их образ — правящий, материнский и иногда деловой. Сексапильность не входит в умышленно передаваемую часть образа.
И пусть традиции в разных странах и отличаются, эти фотографии Риверы необычны, о чем главный редактор Marie Claire Ариадна Грант гордо сообщает в колонке главного редактора. Тема истории на 22 страницах — это новое измерение «женской силы». По мнению Риверы, эта сила лежит одновременно как в личной независимости, так и в элегантности и притягательности. «Я всегда спрашиваю себя, почему именно меня считают "первой леди", хотя, на самом деле, все женщины в этой стране должны считаться такими, — заявила Ривера. — Это звание, которое было установлено уже давно, именно поэтому я считаю, что важны все женщины, все мексиканские женщины являются первыми леди».
Власть — это скользкая тема для модных журналов. Эти глянцевые журналы, в конце концов, часть индустрии, которая ведет с женской независимостью двойную игру, регулярно создавая образцы для подражания и устанавливая указатели в культуре, которая спокойно ведет за собой общественное мнение в вопросе о том, что значит быть современной женщиной. Женский идеал, который изображают модные журналы в совершенных, заретушированных деталях, не возможен для воспроизведения. И повсеместность этих безупречных картин может подавлять и угнетать.
Но у модных журналов есть по меньшей мере один серьезный довод в свою пользу. Есть определенная степень личной власти, которая приобретается благодаря тому, что кто-то другой наслаждается твоим видом. Не мечтать о них или пребывать в сомнениях насчет себя, а обладать и наслаждаться ими — если кто-то этого пожелает — этими фото с платьями, которые выставляют напоказ широкие бедра, этим женским очарованием, красивой помадой, высокими каблуками и соблазнительной одеждой. Мода — это способ объявить о чьем-то присутствии на своих собственных условиях.
Но для женщин, к которым приковано внимание публики, это очень личное, даже интимное, удовольствие может стать пыткой. Их тело становится общественной собственностью. Его оценивают — критикуют или хвалят. В Голливуде, например, тело может стать бременем для женщины — чем-то таким, что должно находиться в определенных параметрах. Для восходящих звезд это тяжелая и изнурительная работа над сердечно-сосудистой системой и необходимость отказывать себе во всем. Тело, полученное в результате, не столько их триумф, сколько самоотречение.
Американской женщине, которая вступает в роль первой леди, должно быть отказано в выражении своего тела. Оно не может быть слишком открытым. Слишком сильным. Слишком сексуальным. Красота приемлема — ее даже ожидают. Но самый интимный тип самовыражения — сексуальная привлекательность, сексуальность — выходит за пределы допустимого. Об этом ничего не говорится. Там, где она могла быть очевидна или хотя бы заметна, она склонна исчезнуть после того, как женщина взяла на себя бремя первой леди.
Другие страны склонны быть более снисходительны к этому. Во Франции, например, СМИ отнеслись к «сексуальному декольте» бывшей первой леди Валери Трейвейлер с одобрением, не с осуждением. Но Ривера, кажется, идет на шаг или два впереди простого выреза. Ее сексуальная привлекательность имеет законченный вид: спланированный в студии, стилизованный, профессионально поданный и заретушированный. В результате мы видим портфолио фотографий, в которых ее сексуальность кажется исключительно живой и полностью видимой.
В интервью Marie Claire Риверу спрашивают о ее стиле и, как можно догадаться, о ее приверженности мексиканским дизайнерам. «Я имею честь представлять мексиканских женщин, когда я сопровождаю мужа в других странах, и в этих поездках я всегда одета в стиле, разработанном мексиканскими дизайнерами, стиле, который добился международного признания, — говорит Ривера. — Я убеждена, что наши дизайнеры лучшие из лучших, и все это время единственные бренды, которые я ношу, это мексиканские. Я восхищена тем, насколько хорошо они передают стиль современной мексиканской женщины, такой женщины, которой нравится хорошо выглядеть и хорошо одеваться, которая культурна и образованна, работает и заботится о своих детях и семье».
Тело первой леди, отправляющейся в поездки со своим мужем, воплощает в себе национальную гордость, а также экономию и политкорректность. Это как раз именно то, что делают первые леди. Их тело — это трехмерный патриотический плакат. И в самом деле Ривера носит одежду мексиканских дизайнеров Макариоса Хименеса и Бенито Сантоса.
Но конкретно в данном случае Ривера сфотографирована в основном в мировых брендах, среди прочих можно отметить: Dolce&Gabbana, Tom Ford, Hermes, Tory Burch и Louis Vuitton. Что же касается мексиканских брендов, то самый известный из них — это Alejandro Carlin. Согласно пресс-секретарю журнала, гардероб специально для съемок был пополнен. Но именно Ривера решала, что она будет или не будет надевать. И в своем неполиткорректном выборе Ривера отодвинула границы дозволенного для первой леди еще немного дальше.
Ривера удовлетворила свои собственные вкусы в моде. Показала свою сексуальную привлекательность. И была лишь женщиной.
Возможно, другие первые леди смогут найти возможность сделать то же самое, что и она.
