Есть русская пословица, которая гласит: «Молчи — за умного сойдешь». Есть и другие поговорки с похожими рекомендациями, типа «Говори, но не болтай» или «Я бы поговорил еще, но сосед стоит у дверей». Иными словами, рот надо держать на замке. Моя семья советских эмигрантов научила меня следовать этому совету, особенно когда речь идет о политике. Поэтому неудивительно, что две мои родственницы, оказавшиеся по разные стороны российско-украинского конфликта, сегодня почти не разговаривают друг с другом.
Моя троюродная сестра Ирина живет в Харькове, который стал одним из первых украинских городов, где сепаратисты в этом году организовали протесты. Сейчас город успокоился, но на прошлой неделе местная милиция напала на проукраинских демонстрантов в центре города, а три украинских военнослужащих погибли, когда неподалеку упал их вертолет. Примерно 40 лет назад сестра Ирины Таня переехала в российский город Ростов, находящийся в трех часах езды от Москвы на северо-востоке. Сестры общались по телефону и периодически ездили друг к другу в гости. Но в последнее время из-за информационной войны между Россией и Украиной это стало невозможно. Российские государственные телеканалы на Украине полностью блокируются, а украинские каналы в России недоступны. Таким образом, Ирина и Таня получают совершенно разную информацию о происходящем в ходе этого конфликта, и каждая из них думает, что ее сестра сошла с ума, веря в то, что говорит ее страна.
«Моя Ира в Харькове, она не видит, что там происходит, — сказала мне Таня по телефону. — А нам все показывают по телевидению. Я смотрю программы, которые Ира в Харькове не видит». Таня пересказывает все те новости, которые она видела на российском телевидении — как украинцы разбомбили синагогу и детский сад, как чеченские солдаты освободили российских журналистов, которых захватили и морили голодом в яме, как украинские фашисты готовят погромы евреев. «Сегодня в Ростов с Украины приехало 13 000 беженцев. Эти люди бегут из Славянска и Луганска, потому что там повсюду летают бомбы, — рассказала Таня. — Там нет русских, все они там украинские фашисты».
Таня сказала, что она с друзьями в Ростове делает все, чтобы помочь украинским беженцам, и что все местное население поддерживает действия России на Украине. Таня боится за Ирину, но рассказывает, что когда они беседуют по телефону, «о политических вещах они больше не говорят». «Когда все это началось в Киеве, я говорила ей о том, что узнавала, а она отвечала мне: „Таня, все это неправда“. Она просто не имеет никакого представления», — заявляет Татьяна.
Ирина говорит то же самое о своей сестре. Она пригласила Таню в Харьков, чтобы та сама увидела, как обстоят дела на Украине, но Таня отказалась, поскольку думает, что пограничники порвут ее паспорт, узнают ее еврейское отчество (Абрамовна) и убьют ее. «Я говорю ей, Таня, умоляю тебя, не смотри этот телевизор. Слушай музыку, ходи в театр, смотри культурные программы, — рассказала мне Ирина. — Но она не слушает. Сейчас мы просто не можем говорить о том, что происходит».
Дочь Тани Саша несколько лет назад эмигрировала в США и вышла замуж за американца украинского происхождения. Звоня домой в Ростов, Саша уже не разговаривает со своей матерью об этом конфликте. Сначала она пыталась, рассказывала матери о том, что сообщают западные СМИ, но Таня этому не верила. Поэтому Саша махнула рукой. Информационная война возвела между ними непреодолимый барьер. Моя подруга Анна, чья семья живет в Одессе, одном из самых крупных русскоязычных городов на Украине, где сильны как пророссийская, так и проукраинская фракция, рассказала мне, что ее одесские дедушки и бабушки по отцовской и материнской линии больше не говорят со своими друзьями о том, какие события происходят в городе, поскольку трудно понять, кто каких позиций придерживается.
Читайте также: Алена платит за кризис
Моя семья не единственная, где возникли споры и противоречия по поводу конфликта, и их ситуация ничем особенным не отличается. Война разрушает русские и украинские семьи, и это будет продолжаться до тех пор, пока идут боевые действия. Нашедшая убежище в Польше крымская беженка Татьяна Кавалова рассказала мне: «Эта война разрушила так много семей. Мой тридцатилетний муж начал воевать под российскими знаменами». Теперь Кавалова помогает переселяться другим семьям. Она сказала мне, что в настоящее время ситуация настолько трудноразрешима, что Украине надо просто отпустить восток, и пусть сепаратистские республики присоединяются к России.
В 1915 году американский писатель Генри Джеймс (Henry James) написал на страницах New York Times: «Посреди всего этого трудно найти слова, чтобы выразить свои мысли. Война истощила слова, они ослабли, они выродились». Конечно, ситуация на Украине несопоставима с опустошительной Первой мировой войной, но манипуляция словами с обеих сторон практически лишила слова смысла. На прошлой неделе госсекретарь Джон Керри мечтательно распорядился, чтобы Россия разоружила сепаратистов «в ближайшие часы, буквально». Президент Владимир Путин отказался от права направлять войска на Украину, хотя, как сообщают СМИ, в Луганск вошли дополнительные российские танки. А в прошедшие выходные руководители из стран ЕС, России и Украины на протяжении нескольких часов говорили мимо друг друга по телефону в попытке договориться о разблокировании кризиса. Они обсуждали важность сохранения беспомощного перемирия, которое в действительности даже не начиналось (за десять дней после прекращения огня в ходе боев было убито несколько человек) и необходимость укрепления границ, которые во многих местах даже не обозначены. А европейцы опять грозили санкциями, которые вряд ли когда-нибудь будут применены.
Все это ничего не значит. Все стороны договорились «работать над мирным урегулированием», но уже спустя несколько часов Украина объявила, что перемирие закончено, и возобновила наступление на «паразитов» на востоке страны. В Луганске были захвачены украинские журналисты, и российский информационный канал Life News сообщил, как их «угощали чаем и пирожными». В Москве российские политики пообещали поддержать «антифашистов». Путин обвинил Запад в попытке превратить планету в «мировую казарму», о чем сообщил телеканал RT. Российское Министерство иностранных дел обвинило командующего войсками НАТО Филипа Бридлава (Philip Breedlove) в участии в «пропагандистской кампании» с целью обострения ситуации на Украине. Во вторник Путин заявил на встрече с российскими послами: «Кто боится объективной информации? Видимо, только те, которые совершают преступления». Вот уж действительно.
Вся эта ситуация напоминает другую русскую пословицу: «Говори направо, а смотри налево». Средства массовой информации с обеих сторон проталкивают прямо противоположные версии событий, а руководители говорят одно, а делают совершенно другое. Двусмысленные разговоры на четырехсторонней встрече в Берлине в среду дают мало надежд на предстоящие недели, хотя российский и украинский министры иностранных дел недовольно сидели на ней рядом друг с другом и снова договорились о необходимости очередного перемирия. Их отношения состоят главным образом из взаимных обвинений. (Украинский министр иностранных дел Павел Климкин после переговоров написал в «Твиттере» язвительное сообщение.) Сейчас, когда Украина возобновила свою агрессивную антитеррористическую кампанию, получать объективную информацию будет еще труднее. Для мирного населения, которое оказалось в центре этого конфликта, такое новое состояние дел означает жизнь без воды, без надежного убежища и без связи с внешним миром в любой форме. Остальные наверное побегут на запад, либо будут тихо сидеть на своих местах в страхе и с надеждой на то, что их дома не разбомбят. С учетом всего этого нетрудно понять, почему многие украинцы заняли в этом кризисе такую же позицию, как мой дедушка, ветеран Советской Армии, который родился и провел детство под Киевом: «Лучше об этом вообще не говорить».
