Вестерплатте — это хорошая идея

В своей оценке торжеств на Вестерплатте, приуроченных к 70-летней годовщине окончания Второй мировой войны, Александр Квасьневский (Aleksander Kwaśniewski) был неправ. Он заявил (Gazeta Wyborcza, 3 февраля), что это идея президента Бронислава Коморовского (Bronisław Komorowski) неудачна, ведь «парад победы на Вестерплатте не сможет превзойти парад победы в Москве». Квасьневский добавил, что польскому президенту не следует появляться 9 мая в российской столице, а от нашего государства туда должен поехать только «высокопоставленный представитель». В «отдельных чувствительных вопросах, особенно исторических, связанных со Второй мировой войной, россиян не следует загонять в угол», — резюмировал экс-президент.

Начнем с фактов. Концепция празднования 70-й годовщины окончания Второй мировой войны на Вестерплатте и в Гданьске еще не утверждена окончательно. Ясно одно: в Польше не будет никакого «парада», никакого соперничества с демонстрацией российского милитаризма на Красной площади, марша ветеранов, военных или старых и новых вооружений. Никто не станет устраивать такого мероприятия на Вестерплатте, потому что парады польской армии проходят 15 августа — в День вооруженных сил Польши.

Парада не будет в том числе по историческим причинам. В польской памяти о победе над Третьим рейхом есть две составляющие: радостные воспоминания об окончании длившейся шесть лет немецкой оккупации сочетаются в ней с осознанием бед, которые принесли советские войска после 17 сентября 1939 года. Слишком многие герои Польского подпольного государства провели долгие годы не только в немецких, но также в советских лагерях и тюрьмах. И этот факт нельзя не учитывать. Празднование 70-й годовщины окончания Второй мировой войны на Вестерплатте и в Гданьске станет поводом погрузиться в раздумья об ужасных последствиях пакта Молотова — Риббентропа, а не в воспоминания о военном и государственном «гении» Сталина — великого предшественника Путина.

Москва объявила, что в параде на Красной площади примут участие кадеты из севастопольского Морского корпуса, который до марта прошлого года был украинским. Путин и его генералы изменили бы себе, если бы не воспользовались случаем устроить собственный праздник «победы над киевскими фашистами» и «возвращения Крыма в лоно России».

Как вести себя представителям западных государств в контексте таких фактов? Сделать вид, что ничего не произошло, или просто решить не принимать участия в военной пропаганде государства-агрессора и устроить собственные торжества? Ведь на ход московского праздника и содержание речей Путина никто повлиять не сможет. Так что нет ни малейшего повода ездить в Москву или отправлять туда представителей своего государства.

Торжества, которые предложил устроить президент Коморовский, задуманы не для того, чтобы «загнать Россию в угол», а для того, чтобы не загонять в него руководство Польши и других стран ЕС. Только самые большие оптимисты могут надеяться, что в начале мая Россия выведет своих военных и тяжелую технику из Донбасса, а заодно начнет переговоры по возвращению Крыма под юрисдикцию Украины.

Путина мало заботит «ранимость» россиян в исторических вопросах, он использует историю для одурманивания собственного населения, превратив ее в инструмент сохранения власти. «Гибридная» война России с Украиной показала, к каким преступным последствиям ведет исключительная инструментализация прошлого, которую использует Москва. Украинский народ окрестили «фашистами» и «бандеровцами», обвинив в «фашистских» наклонностях также латышей и эстонцев. Но все уже знают, что путинские аппетиты распространяются далеко за пределы границ Украины. И в настоящий момент его поддерживают более 80% россиян.

«Решающее участие в военной победе — это ни в коей мере не то же самое, что освободительная миссия. Великодержавные интересы СССР шли с такой миссией вразрез. Это должны хорошо понимать жители Восточной Европы и Германии, которые столкнулись с двумя страшными тираниями», — напомнил Сергей Ковалев («Нельзя потакать агрессору», Gazeta Wyborcza, 8 февраля).

К Ковалеву следует прислушаться особенно внимательно, ведь после прихода Путина к власти он предостерегал, что тот станет большой бедой для России и угрозой миру. Если российское государство хочет обрести шансы на нормальное развитие, ему следует принять подход Ковалева. Иное восприятие и «особая ранимость» россиян в исторических вопросах привели к возрождению агрессивного империализма, из-за которого Европа и мир оказались на пороге масштабной войны.

На Западе тоже лежит доля вины. В нашумевшей статье «Соучастники: европейские пособники Гитлера в истреблении евреев», которую в 2009 году напечатал немецкий еженедельник Der Spiegel, среди народов, сотрудничавших с нацистами не были названы русские. Между тем нашивки Русской освободительной армии генерала Андрея Власова носили более 500 тысяч солдат этого соединения, которое как раз сотрудничало с Германией. В благодарность Путин даже заявил, что немцы имели право чувствовать себя обиженными после Первой мировой войны, а Геббельс был «талантливым человеком». Россия как победительница Великой Отечественной войны великодушно простила немецкие прегрешения, а немцы признали особую роль России в наведении порядка в Европе. Этого подхода значительной части немецких элит не изменила даже война, о чем свидетельствовало декабрьское письмо 60 немецких интеллектуалов и политиков (включая трех бывших канцлеров) в котором звучала резкая критика в адрес Ангелы Меркель и США, «загоняющих Россию в угол».

Война длится уже год, но многие продолжают мыслить в категориях ушедшей эпохи, а также питать надежду, что все, как по мановению волшебной палочки, вернется к status quo ante bellum. Но оно не вернется. Из этой войны изменившейся выйдет Украина и, возможно в более долгосрочной перспективе, — Россия. Для положительной эволюции необходимо сформулировать новые принципы политики Запада, в том числе Польши, в отношении России.

Контуры этой новой политики становятся постепенно все четче. Кремль яростно напал на министра иностранных дел Гжегожа Схетыну (Grzegorz Schetyna) за высказывание об участии украинцев в освобождения концлагеря Аушвиц и резко раскритиковал предложение президента Коморовского по празднованию годовщины окончания войны. Российская сторона почувствовала, что с принципом «не загонять Россию в угол в исторических вопросах» покончено. Помимо этого возвращается фундаментальная идея, легшая в основу объединенной Европы, гласящая, что мир должен извлечь урок из кошмара тоталитаризма, чтобы не допустить больше повторения войн. Ведь новой войны старый континент может не пережить.

Концепция празднования 70-й годовщины еще не готова, но это не упрек. До мая остается достаточно времени, чтобы совместно с западными политиками утвердить детали программы. Важно, что верна сама эта идея, и что польская политика не плывет по течению событий, а сама старается на них влиять.