Я наклоняюсь над прилавком и понижаю голос; это как спрашивать в аптеке противозачаточные средства: «Будьте добры, Mein Kampf».
В торговом доме Dussmann района Берлин-Митте снабженное комментариями издание программного сочинения Адольфа Гитлера просто так на полке не увидишь. На той неделе, когда книга впервые заняла первое место в списке бестселлеров, книготорговцы отказываются от рекламной презентации. У книготорговой фирмы Hugendubel «Гитлера» нет даже в онлайн-продаже. Thalia не ставит книгу на полку, обосновывая это ограниченностью поставок. Dussmann ссылается на выставочный экземпляр.
Везде одно и то же: без визуального контроля никак
Женщина за прилавком в магазине Dussmann скептически взирает поверх очков. Оценивает меня. Я краснею. Затем спрашивает мои данные: фамилия, имя, номер заказа?
До сих пор было нелегко. Когда 8 января появилась эта книга, я была в лавке одной из первых. Гитлера нигде нет. Я перелопатила четыре книжных лавки: напрасно. Издатель, институт истории Мюнхена (Institut für Zeitgeschichte München), запоздал с печатью. Наконец, я внесла себя в список ожидания, после многочисленных других желающих. В марте мне пришла информация, что заказанный мной экземпляр ждет меня. Я была в отпуске, срок приема заказа истек, и снова мне пришлось ждать.
Издательство выпустило второе, третье, четвертое издание, сначала лишь по предварительному заказу. Итог: 47.500 проданных экземпляров за три месяца. «Для научного труда это очень высокий спрос», — говорит по телефону пресс-секретарь издательства Симона Паульмихль (Simone Paulmichl). Затем она сообщает еще кое-что, от чего, возможно, отречется, если ей предъявить ее слова как цитату в письменном виде: «Вот это успех! Не сравнить с каким-нибудь романом типа «Пятьдесят оттенков серого».
Но сейчас она все же сравнила обе книги между собой. Гитлер: порнография немцев?
Почему я, собственно, запала на эту книгу?
Это смесь серьезного научного любопытства и жажды сенсации.
Еще будучи тинейджером, я запоем читала все, что попадало в руки по теме Третьего рейха: Виктор Клемперер (Victor Klemperer), Салли Перель (Sally Perel), Анна Франк (Anne Frank), Стефан Цвейг (Stefan Jerzy Zweig), Имре Кертес (Imre Kertész), и да: конечно, я раздобыла и оригинальный экземпляр Mein Kampf. Я содрогалась не только от грубой антисемитской травли, извращенных идей, которые Гитлер приводил в деталях еще в 1924 году; потрясала и стилистическая топорность этой писанины: Mein Kampf — литературные «ядовитые отходы», читать которые — целое мучение. Хотя самолюбие и щекотала мысль о том, что делаю нечто непозволительное, это все же одна из немногих книг, чтение которых я, в конце концов, прервала (строго говоря, владение оригинальным изданием Mein Kampf не под запретом, запрещена лишь его продажа).
Теперь дело обстоит так, что меня как медийную личность интересуют и медийные хиты. И каким-то образом — спустя пару десятков лет после моего разрыва с «величайшим полководцем всех времен» (Гитлером — прим. пер.) — снова пробудился мой связанный с фюрером невроз. От него не сбежишь: в книжной лавке, в кино, в Польше, прямо у границы, а также: на улицах, в PEGIDA (немецкое политическое движение «Европейцы-патриоты против исламизации Старого Света» — прим. пер.), во Фрайтале, где генеральный прокурор проводит расследование относительно правотеррористского выступления жителей. В поезде, где некий тип орет Heil Hitler.
Везде он «снова тут».
У нас, немцев, комплекс Гитлера?
Когда я училась во Франции, один британец признался мне, что его соотечественники предостерегают друг друга: «Только не заговаривайте с немцами об Адольфе Гитлере!» Когда он, наконец, смог сделать заговорить со мной об этом, он почувствовал, что освободился от тяжкого груза.
Я тоже чувствую облегчение, что снова могу делать это. И что при этом мне даже интеллигентно протягивают руку четыре ученых.
Когда продавщица в магазине Dussmann, наконец, кладет книгу Гитлера на прилавок, я удивлена. Это не книга, это два кирпича. 2000 страниц, 3700 примечаний.
Затем я открываю еще кое-что. Дата на чеке — 20-е апреля. День рождения «фюрера». В моем родном городе Йене в этот день проходит марш неонацистов, повод — открытие филиала ПЕГИДА — Thügida.
Теперь мне стоит побеспокоиться о себе?
Торговые фирмы Dussmann, Thalia и Hugendubel на этот день не анонсируют ничего особенного, никакого аншлага продаж. Пресс-секретарь Dussmann сообщает: «Произведение пользуется спросом у интересующихся с научной целью историей и политикой всех возрастов» — то есть от студента до профессора. Читатели «однозначно не относятся к явно экстремистским кругам».
Пресс-секретарь института Паульмихль добавляет: «Если праворадикальный читатель думает, что просто необходимо заглянуть в эту книгу, пускай; это точно не принесет вреда».
К примеру, потому что он узнает, как Гитлер поносил парламентариев и их высокое жалование, хотя НСДАП сама получала от этого выгоду, поскольку с 1930 года ввела сбор с доходов депутатов рейхстага.
Правая партия, протестующая против правил, которые ей, собственно говоря, на руку: как-то неожиданно актуально.
Возможно, эту книгу действительно не причислишь к списку «коричневого иконостаса».
