Американские медиа обсуждали решения ИААФ и МОК по поводу участия российских легкоатлетов в Олимпиаде в Рио и российскую реакцию на итоги британского референдума по выходу из ЕС. СМИ также активно критиковали принятие Госдумой пакета антитеррористических поправок, при этом саммит ШОС они «не заметили», но обратили внимание на встречу лидеров РФ и КНР.
Российские официальные лица возражают против запрета легкоатлетической сборной участвовать в Олимпиаде в Рио, сообщила The Wall Street Journal (21.06), напомнив читателям, что речь идет о принятом на прошлой неделе решении Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ) отстранить российскую команду по легкой атлетике от Олимпийских игр. По мнению газеты, таким образом российские должностные лица подготавливают общественность к принятию окончательного и, скорее всего, неприятного решения Международного олимпийского комитета (МОК) по вопросу широкомасштабного допинга в России.
А дальше случилось непредвиденное: мнение и действия МОК оказались совершенно «несогласованными» с мнением американских медиа. И это их возмутило. Не сразу — первая реакция была вполне нейтральной. The Wall Street Journal (22.06) отметила лишь, что «МОК подтверждает дисквалификацию российской легкоатлетической сборной». При этом процитировала свежее заявление Министерства спорта Российской Федерации: «Мы давно заявляли, что ряд спортсменов в России готов продемонстрировать свою невиновность и доказать, что они чисты. Наши олимпийцы готовы повторно пройти все антидопинговые тесты, чтобы показать свою приверженность чистому и честному спорту».
Президент Олимпийского комитета России Александр Жуков сообщил российским информагентствам, указала газета, что Москва поможет спортсменам подавать иски против ИААФ с целью опровержения обвинений в применении допинга.
Полной неожиданностью для СМИ стали слова президента МОК Томаса Баха о том, что российские спортсмены, которые подтвердят, что они чисты от допинга, выступят под российским флагом. Более того, «Олимпийский комитет России не отстранён», — сказал Бах, назвав организацию «очень полезной в выяснении сложной ситуации в России». В этой связи «cмеясь, Бах заявил, что не говорил с президентом России Владимиром Путиным в последние дни», — растерянно сообщила International New York Times (22.06).
«МОК подает плохой сигнал, уступая России», — гневно откликнулась газета USA Today (22.06) на саммит МОК в Лозанне, который рассмотрел вопрос о так называемой «коллективной ответственности» спортсменов и отказался допускать возможность распространения санкций на всю сборную России. «Международный олимпийский комитет сдался. Это единственный способ объяснить заявление МОК во вторник о том, что российские легкоатлеты, которые смогут доказать, что они „чистые“, получат возможность выступить на Олимпиаде в Рио под своим флагом», — возмущалась газета. По ее мнению, «Все разговоры о соблюдении прав чистых спортсменов и защиту честной конкуренции — это просто пустой разговор».
«Многие из нас будут продолжать призывать к отстранению всей российской сборной от участия в Играх в Рио, рассматривая это как своего рода премию за достижения всей жизни. Бах, однако, может сделать как раз наоборот», — продолжала гневаться эта газета и на следующий день (USA Today, 23.06).
«Международные федерации пытаются решить, что делать с российскими спортсменами, — указала в итоге дискуссии The Washington Post, (27.06), отметив, — Последнее слово остается за Спортивным арбитражный судом (САС) в Лозанне. Российская сборная по легкой атлетике обратилась в CAС с просьбой отменить запрет ИААФ, а на прошлой неделе министр спорта России Виталий Мутко заявил, что тяжелоатлеты его страны также опротестуют их отстранение от Рио в CAС».
При этом, подчеркнула газета, «Есть 28 международных федераций, у которых могут быть 28 различных правил для определения того, как проверять российских спортсменов. А затем есть САС как конечная инстанция, которая может признать недействительным любое или все из них. А 15 июля — ровно за три недели до церемонии открытия в Рио — ВАДА опубликует результаты очередного исследования по допингу в России, в котором может оказаться больше свидетельств о государственном вмешательстве и применении допинга в других видах спорта».
Переполох, устроенный решением саммита МОК на прошлой неделе, мог обсуждаться еще более активно, если бы не итоги британского референдума по выходу из Евросоюза. Казалось бы, при чем здесь РФ и её президент? Однако не стоит искать формальную логику в освещении американскими СМИ текущих мировых процессов: если что-то идёт не так, как нужно Америке, то в этом всегда виновата Россия и Владимир Путин. Поэтому реакция Москвы на «Брексит» оказалась в центре внимания медиасообщества.
«На мой взгляд, наиболее важным долгосрочным последствием всего этого является то, что выход Британии избавит Европу от англосаксов, т. е. от США. Это не независимость Британии от Европы, но независимость Европы от США», — эти слова Бориса Титова, уполномоченного при президенте России по правам предпринимателей, первой процитировала The Washington Post (24.06), а вслед за ней многие другие издания. Часто цитировали и московского мэра Сергея Собянина: «Без Великобритании в ЕС уже некому будет так рьяно отстаивать санкции против нас».
Гораздо реже вспоминали председателя Комитета по иностранным делам Госдумы Алексея Пушкова: «Не нужно перекладывать с больной головы на здоровую: Россия не имела ничего общего с этим. Это поражение противников „Брексита“. И личная неудача Барака Обамы».
Бывший посол США в России, а ныне — политолог и профессор Стенфорда Майкл Макфол (Michael McFaul), — в The Washington Post (27.06) доказывал публике — «Почему „Брексит“ выгоден Путину». По его мнению, «Важнее всего, что один из наиболее принципиальных критиков российской агрессии в Европе больше не будет иметь права голоса в Брюсселе. Это соответствует интересам Путина, но противоречит национальным интересам США». Во-вторых, теперь свои позиции несколько усилили пропутински и евроскептически настроенные политики в других частях Европы, считает Макфол, добавляя, что, в-третьих, «любые сомнения в преимуществах членства в Евросоюзе ослабляют противников Путина на Украине».
Он считает также, что «тенденция к распаду Европы и интеграции ЕАЭС не будет господствовать в ближайшие 30 лет — подобно тому, как в предыдущие 30 лет господствовали противоположные тенденции. … Однако сдвиг баланса между объединенной демократической Европой и нелиберальной Россией в краткосрочной перспективе очевиден, и это не может не тревожить».
Авторы The New York Times (26.06) были уверены, что «Владимир Путин получил геополитический эквивалент манны небесной, когда британские избиратели предпочли покинуть Евросоюз, содействуя таким образом его долгосрочной цели ослабить самый мощный альянс, противостоящий Кремлю в его стремлении восстановить свои сверхдержавные мускулы». Они напомнили, что российский лидер высказался по поводу британской кампании еще за неделю до голосования, чтобы опровергнуть обвинения в том, что Кремль пытается повлиять на её исход.
И даже частично процитировали это высказывание: «Это не очень прилично пристегивать Россию к любой проблеме, даже той, к которой мы не имеем абсолютно никакого отношения, делать из России какое то пугало, — сказал он. — Это дело Евросоюза и дело народа Великобритании». Российский лидер выразил недоумение в связи с решением премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона провести референдум, отметила газета: «Зачем он инициировал вообще это голосование?— спросил господин Путин. — Чтобы Европу пошантажировать либо кого то напугать? Цель какая, если он сам против?»
Россия предпринимает шаги по ужесточению антитеррористического закона, сообщила The New York Times (25.06), комментируя принятие российскими законодателями комплекса антитеррористических мер, названного «Пакетом Яровой» в честь их главного инициатора, Ирины Яровой. Эти меры были предложены как реакция на октябрьской взрыв российского пассажирского самолета над Синайским полуостровом в Египте, указала газета. «Ведущие российские правозащитники заявили, однако, что власти использовали воздушную катастрофу в качестве предлога для посягательства на основные свободы. Таня Локшина, директор программ по России НКО Human Rights Watch, назвала законопроект „пакетом законодательных поправок, которые серьезно подрывают свободу слова, совести и право на неприкосновенность частной жизни“».
Сноуден против «Пакета Яровой», — сообщила The Washington Times (25,06), указывая. что «после того как в пятницу, 24 июня, Госдума одобрила этот пакет поправок, утром в субботу г-н Сноуден опубликовал на своей странице в Твиттере сообщение, в котором призвал президента России Владимира Путина не подписывать этот закон».
Саммит ШОС в Ташкенте американские СМИ «не заметили», но игнорировать встречу лидеров России и Китая в Пекине просто не могли. «Председатель КНР Си Цзиньпин и Президент России Владимир Путин после однодневной двусторонней встречи в Пекине в субботу раскритиковали действия Запада, которые ослабляют глобальную „стратегическую стабильность“ и ущемляют интересы Пекина и Москвы. … В заявлениях обозначен консенсус Китая и России по целому ряду глобальных … вопросов, и подчеркнуто углубление партнерства между Пекином и Москвой против своих геополитических соперников на Западе», — писала The Wall Street Journal (26.06).
«Соединенные Штаты в состоянии найти возможность для повышения статуса России в мировом порядке, а также пойти навстречу российским интересам, где это возможно — проводя при этом твердую линию, когда необходимо, и постоянно действуя с позиции силы. Такая задача, и параллельно аналогичные действия в отношении Китая станут для США самой сложной эквилибристикой в современную эпоху», — писал Майкл Мазарр (Michael J. Mazarr) в The National Interest (22.06).
«В предстоящие 10 лет внешняя политика США наверняка будет сосредоточена на решении задачи по налаживанию отношений среди жестких и амбициозных великих держав, которые полны решимости хотя бы частично сместить баланс сил в свою сторону и прочь от Америки. В данный список входят не только Китай и Россия, но и такие страны, как Бразилия, Турция, Индонезия и Индия, которые являются демократиями на этапе становления и вполне ответственными и заинтересованными сторонами в нынешней системе, однако требуют для себя больше прав и полномочий».
По мнению автора, это вызов и важно понять, «насколько новым и непривычным такой вызов станет для Соединенных Штатов, ибо в мире просто не существует современной аналогии улаживанию таких калейдоскопических отношений между множеством амбициозных великих держав».
«Первая опасность — что Соединенные Штаты недостаточно серьезно отнесутся к возникающему соперничеству, особенно с Китаем и Россией, и не сумеют уравновесить региональные амбиции этих двух государств, — указывает Майкл Мазарр. — Вторая опасность, — что Вашингтон, привыкший руководить им самим созданным миропорядком, преувеличит угрозу со стороны Китая и России, проявляя все большее недовольство и раздражение нежеланием других ведущих держав послушно выполнять все требования и указания США».
