Политических лидеров зачастую упрекают в том, что они дают не лучшее «воплощение» своей должности. Глава государства должен скрывать свое тело, чувства и личную жизнь. Франсуа Миттерану и Владимиру Путину прекрасно это удалось, чего нельзя сказать о Франсуа Олланде и Борисе Ельцине.
Два тела президента
В январе 2014 года Франсуа Олланда засняли на скутере по пути к его подруге Жюли Гайе (Julie Gayet). Катастрофа для того, кто стремился представить себя «нормальным» президентом. Ведь в глазах публики нет ничего более ненормального, чем выставляющий свою частную жизнь напоказ президент.
Олланд явно не сделал для себя выводов из книги историка Эрнста Канторовича (Ernst Kantorowicz sur) о двух телах короля.
Как только лидер занимает руководящую должность, он раздваивается, то есть является одновременно самим собой и институтом, который воплощает. Метафора говорит о многом: должность президента воспринимается как второе тело, которое накладывается поверх человеческого. Осознав это, мы можем лучше понять, что социальная группа ждет от своего лидера.
Два этих тела никогда не находятся на одном уровне: после коронации или избрания глава государства должен скрыть человеческое тело, подверженное старению и превратностям судьбы, за государственным, которое отличается неизменностью и преображает его. Человек, ставший президентом, уже не просто индивид, а воплощение группы.
Именно по этой причине подданные короля и сограждане президента всегда будут осуждать его индивидуализм и приветствовать служение общему делу. Лидер, умеющий воплощать свою должность, получает немалую легитимность, которую зачастую сопровождает реальная популярность.
Франсуа Олланду по-настоящему удалось сделать это всего один раз за весь президентский срок: после терактов января 2015 года. Он в полной мере взял на себя президентскую роль и получил в ответ подъем рейтингов. Однако впоследствии он вновь погряз в самоубийственной ненормальности. Вышедшая в октябре 2016 года книга «Президент не должен этого говорить» обрушила его популярность до невиданной прежде 4% отметки. Два месяца спустя ему пришлось отказаться от борьбы за второй мандат.
Его предшественник Николя Саркози уже открыл путь для отречения от величественного президентского статуса. На пресс-конференции в январе 2008 года он произнес ставшую известной саморазрушительную фразу: «С Карлой у нас все серьезно!»
По факту, президент оголяется на публике перед 600 журналистами! Он выставляет напоказ частную жизнь, что бьет по институту, который он должен воплощать, и идет вразрез с ожиданиями большинства граждан от главы государства.
Внешний вид имеет значение
В такой перспективе французская политическая культура до сих пор несет на себе большой отпечаток наследия монархии: внешний вид имеет значение, как и во времена Людовика XIV. Глава государства — не простой смертный. Франсуа Миттеран прекрасно понял это и поэтому старательно скрывал существование внебрачной дочери до самого конца президентского срока.
По иронии судьбы, в своем неловком выступлении Николя Саркози упоминал Франсуа Миттерана и критиковал его, чтобы дистанцироваться от него. Он хотел отойти от «прискорбной традиции нашей политической жизни: лицемерия». Грубая ошибка: такое лицемерие является политической необходимостью, которая прописана в самом определении главы государства на протяжение как минимум последних пяти тысяч лет. Это инвариант человеческой истории. Нормы, которые сформировали первых лидеров в Месопотамии и Египте на заре человечества, до сих пор в силе. И Николя Саркози дорого поплатился за нежелание следовать древним неписанным правилам.
Еще более серьезным моментом, чем шибка Саркози и поездка Олланда стало дело Моники Левински в 1998 году: президент Билл Клинтон был вынужден подробно расписывать свои сексуальные связи. Помимо собственной воли он стал чем-то вроде актера в унизительном порнографическом фильме. Тем не менее ему все же удалось избежать начатой в его отношении процедуры импичмента.
Позднее, потенциальный кандидат в президенты Франции в 2012 году Доминик Стросс-Кан (Dominique Strauss-Kahn) тоже был застигнут «без штанов», что сразу же перечеркнуло его перспективы занять пост главы государства.
Спортсмен против алкоголика: Путин и Ельцин
Россия дает нам интереснейший пример противопоставления тела Бориса Ельцина и его преемника Владимира Путина. Первый был в 1990-х годах недостойным президентом: алкоголик, шут и дурак, неспособный вести себя на публике. Он шатался на официальных церемониях и, наверное, даже рухнул бы, если бы его не поддерживали члены окружения. Многие россияне чувствовали себя униженными при виде больного и нелепого лидера.
Владимир Путин же старательно формировал диаметрально противоположный образ, который неизмеримо лучше соответствует вневременной фигуре лидера. Официальные биографы рассказывают историю его тела. Путин начал заниматься спортом с детства, чтобы возглавить свору рабочих ребят, которые играли во дворе его дома. В тот момент будущий президент был слаб, однако ему удалось преодолеть изначальные недостатки, которые могли стать угрозой для его будущего. Он сам изменил свое тело и выбрал собственный путь. Все это намекает на то, что теперь он подходит для самых высоких должностей.
В этой истории тело Путина символизирует ослабленное и коррумпированное в прошлом российское государство, которое президент стремится поднять и усилить. Параллельно с этим российский лидер ничего не говорит о своей частной жизни, позволяя мировой прессе фантазировать насчет его реальных или вымышленных отношений.
Лидер не может заниматься чем попало. Его тело и поведение продиктованы прописанными в политической культуре ожиданиями граждан или подданных. Он должен придерживаться определенного поведения, создавать видимый образ. Его должность кодифицирована стереотипами, которые так же стары, как и сама история человечества.
Именно об этом напомнил Франсуа Фийон: сложно представить себе «генерала де Голля под следствием». Как и побежденного в бою Александра Македонского или пошедшего против египетских богов Рамзеса II. «Нормальность» главы государства — источник прочного и устойчивого авторитета.
