Вместо того, чтобы европеизировать британцев, европейцы сами «обританились». То ли из соображений здорового евроскептицизма, то ли больного национализма Брюссель перестал быть доброй феей и превратился в самую злую ведьму из всех сказок. И чтобы спасти Европу от костра, мы должны понять, что европейское общество стало менее верующим, или менее доверчивым. Более англосаксонским.
С момента своего вступления в Евросоюз британцы всегда держались особняком. Два года спустя они уже созвали референдум по поводу своего членства и поставили под сомнение козырную идею Брюсселя — общую аграрную политику. Даже в лучшие времена мало кто из британцев полностью одобрял идею Евросоюза. Брексит таким образом никого не должен был бы удивлять.
С такими показателями сложно продолжать расширять Европу. Но зато можно сделать ее лучше. Для этого европейские политические элиты должны понять, что евроскептицизм — это не выдумка политиков-популистов, которые обманывают избирателей, а глубинное общественное течение. Мы не доверяем власти, которая не отвечает за свои действия. И это не реакционный принцип, а основа англосаксонской политической мысли.
Выход Великобритании может подсказать дорогу к новой Европе, формируемой созвездиями стран, которые объединяются для определенных проектов (евро, единый рынок, Шенген) под руководством очень ответственных лиц. Это будет менее впечатляющая Европа, но более гибкая.
Теперь, когда британцы ушли, англосаксонский прагматизм может помочь спасти Европу.
