Маск назвал ракеты Южмаша лучшими в мире после его Falcon. На секунду сердце наполнилось гордостью за свою страну, но и закипела здоровая злость. Ведь Маск говорил о разработках 40-летней давности, немного модернизированых 20 лет назад — и даже при этом они вторые в мире! Представляете, какое бы место в космической индустрии мы бы занимали, если бы последние два десятилетия не проедали старые наработки, а развивались хотя бы параллельно с корпорациями Илона Маска? Кто бы тогда был на первом месте, и кто бы готовился первым колонизировать Марс?
Зато из окна моего рабочего кабинета видно бесконечную череду кораблей. Ближе ко мне те, которые идут в\из порта Одесса, а дальше, в сторону горизонта — те, что держат курс к\из порта Южный.
В направлении берега идут груженые «по самое не могу» контейнеровозы и пустые рудовозы с лесовозами. Обратно в море контейнеровозы идут порожняком, выпрыгивая из воды чуть ли не по винты, а рудовозы с лесовозами ползут, зарываясь носом в волны, наряду с такими же перегруженными зерновозами.
Нас превратили в сырьевую страну, которая поставляет на мировой рынок или необработанную сырье (зерно, лес и руду), или продукт первичной обработки (трубопрокат, черный металл). Зато покупаем мы готовы изделия с высокой добавленной стоимостью. Типичная экономика страны «третьего мира», сырьевого придатка к индустриальным и постиндустриальным странам.
Мы видели такое в разных «нигериях», включая соседнюю «Нигерию в снегу». И пусть нас не радует, что российская нефть — ресурс невосполнимый, а наше зерно нарастает каждый год (и то, пока почва не истощится). В политическом смысле наш хлеб и российская нефть — полные аналоги, это тот самый сырьевой базис, который воспроизводит вполне себе по Марксу одну и ту же политическую «надстройку».
Единственной возможной политической надстройкой для сырьевой экономики является феодализм. У феодализма много инвариантов — абсолютная восточная монархия «а-ля» Назарбаев или Алиевы, «наполеоновская диктатура» Лукашенко и Путина, «равновесие феодальных кланов» в стиле Кучмы, Ющенко и Порошенко. Но в любом случае это феодализм, и пока экономика остается сырьевой — ничего другого в стране построить невозможно.
Моя страна заплатила за индустриализацию самую дорогую плату из всех народов мира — нас индустриализировал Сталин, ценой жизней миллионов убитых голодом украинских крестьян, ценой труда миллионов бесплатных рабов ГУЛАГа, от рядовых шахтеров до заключенных головных конструкторов в «шарашках». Моему поколению внуков жертв Большого террора и индустриализации досталось в наследство от замученных предков огромное хозяйство, на уровне наиболее развитых стран современного мира. Но мы не сохранили свою «Мрiю», мы дали обмануть себя и свести к «аграрной сверхдержаве».
Придя к власти в индустриальной стране, вчерашние парторги и комсомольцы с «новой элиты» 90-х получили возможность выбора вектора развития. И они выбрали, четко и недвусмысленно: никакого «постиндастриала», никаких инвестиций в новые технологии и даже в поддержку и обновление основных фондов, только жесткий дерибан наиболее просто добываемых природных ресурсов. И построение соответствующей этой модели феодальной псевдоэлиты — олигархии. Нас вполне сознательно столкнули в феодализм со стадии «зародышевой», которая только наметилась после десятилетий тоталитаризма, но все же «живой» демократии. И с индустриальной страны в сырьевую мы также превратились в сознательном замысле вполне конкретных персонажей.
Сравните списки приватизированных предприятий и предприятий, мертвым грузом висящих на госбюджете. «Новые феодалы» радостно расхватали все добывающие предприятия, и предприятия самого первого цикла обработки сырья, — и почти не затронули более сложные производства. Индустрия требует обновления фондов и технологий, постоянных инвестиций, рисков в условиях жесткой конкуренции. Так, в итоге прибыль будет намного выше (закон добавленной стоимости никто не отменял), но зачем ждать этого не быстрого и негарантированного в итоге? На жизнь самых олигархов, их детей, внуков, а также детей и внуков их последних «шестерок», вполне хватит легкой сверхприбыли на примитивном дерибане «даров природы». А индустрию пусть содержат из своего кармана рядовые лохи — налогоплательщики. Апофеозом такого подхода была относительно недавняя попытка подготовить приватизацию подвижного состава Укрзализныци, при этом оставив на шее налогоплательщиков рельсы, станции и другую «убыточную» инфраструктуру.
А дальше пошло то, что в теории систем называют «процесс с положительной обратной связью», или, если по-простому — процесс, усиливающий сам себя. Чем больше коллапсировало индустрильное производство, тем глубже мы проваливались в олигархический феодализм. А с каждой политической победой «новых феодалов» усиливался коллапс промышленного производства. Пока мы не разорвем этот замкнутый круг, олигархия останется непобедимой, сколько бы раз мы не выходили на Майдан. Законы политэкономии невозможно обмануть. Их можно только понять, изучить и попытаться использовать.
Конфликт, начавшийся на Майдане в 2013, и до сих пор не нашедший своего решения, вполне вписывается в анналы политэкономии. Баррикады посреди Киева разделяли феодальный Печерск с его «княжескими палатами», «новым дворянством» и «княжеской дружиной» — «Беркутом», от мира «новорожденной буржуазии», представленной пестрой смесью студентов, профессоров, «торгового люда» из среднего, а не олигархического бизнеса, современных «свободных ремесленников» — айтишникив, и прочая, и прочая. Не редкостью были на баррикадах и «реликты индустриальной эпохи» — вымирающие инженеры, и это также не случайно.
Пора понять: если мы хотим реальной демократии, а не власти феодальных кланов, «разборки» между которыми за право воровать наши налоги, масс-медиа, принадлежащие этим же кланам, нам преподносят как «политическую борьбу» и «демократические выборы» — необходимо вырваться из мрака сырьевой экономики, пройти путь ре-индустриализации, восстанавливая те производства, которые еще возможно восстановить, и через фазу развитой индустриальной экономики (политической надстройкой которой является реальная многопартийная парламентская демократия, соединенная с сильной независимой судебной системой) перейти к пост-индустриальному обществу (политическая надстройка которого еще только формируется даже в западном мире и включает в себя элементы прямой демократии, децентрализации и самоуправления общин и сложные механизмы одновременной гарантии прав большинства, меньшинств и отдельных индивидуумов).
И в то же время — если мы хотим, чтобы снова взлетали в небо украинские самолеты, космические ракеты и спутники, чтобы наша армия воевала высокотехнологичным оружием последнего поколения, сделанным на наших заводах, а по рельсам бегали наши скоростные поезда — необходимым условием для этого является свержения олигархического строя.
Скептики могут отметить, что поезд ушел, и нам уже никогда не догнать в индустрии Китай или Южную Корею, а единственное для нас место в системе мирового глобализованного рынка — это роль «аграрной сверхдержавы». Согласен с этим лишь частично — в части товаров массового потребления. Нам действительно никогда не догнать «азиатских тигров» в роли производителей массового дешевой одежды, телевизоров, автомобилей — исторически и культура труда, не та оплата труда квалифицированного персонала и так далее. Собственно, попытки развития отечественного автопрома, который за двадцать лет так и не дал ни одного конкурентоспособного продукта, и держится «на плаву» исключительно антирыночными и вредными для конечного пользователя государственными протекционистскими методами, очень показательны.
Но это лишь часть правды. В то же время антоновские самолеты до сих пор лучшие в мире по соотношению «цена-качество», а в классе тяжелых грузовых самолетов до сих пор не имеют аналогов — ни «Руслана», ни «Мрию» никто кроме нас не создал. Все попытки России и Китая скопировать вертолетные моторы Мотор-Сича и наладить свое производство так ни к чему и не привели, кроме крупноузловой сборки наших же украинских изделий. Южмаш сейчас переживает далеко не лучшие времена, но некоторые тамошние технологии до сих пор не смогли превзойти даже американские конкуренты — поверьте Маску.Украинские управляемые снаряды и ПТУРы на одно поколение отстали от последних разработок НАТО, но при этом дешевле на порядок, то есть вполне конкурентоспособные. И этот список можно продолжать.
Наше место на мировом рынке — не в конкуренции с Китаем и Кореей, а в одном ряду с США, странами Западной Европы и Японией.
Это место изготовителя не массовых, но высокотехнологичных инновационных продуктов с высокой добавленной стоимостью. Под руководством феодалов мы стремительно теряем конкурентные преимущества, но занять указанное место в глобальном рынке «с нуля» настолько сложно, что пока для нас еще остается достаточно большая щель. Если, конечно, наша ре-индустриализация начнется в ближайшее время. Время работает не на нас, наш «стартовый капитал» в виде в свое время очень «продвинутых» заводов и КБ быстро изнашивается и выходит из строя, технологии устаревают, а конкуренты постепенно занимают на рынке даже те ниши, в которых мы были вчера уникальными «естественными монополистами». «Окно возможностей» для старта ре-индустриализации Украины будет приоткрытое еще от 3 до 5 последующих лет.
Как только начнем реиндустриализацию — после первых же толчков возрождения сложных производств автоматически запустится процесс с обратной связью, который приведет к трансформации аграрно-феодального общества в современную развитую демократию. Антонов, Мотор Сич и Южмаш — это вершины долгой технологической цепочки, в основе которой — много малых и средних предприятий — производителей комплектующих.
В СССР эта ниша была занята неповоротливыми госпредприятиями, которые были уничтожены во время шулерской приватизации 1990-х годов. В современном мире это сфера частного бизнеса, причем сфера не больших корпораций (они — в конце «пищевой цепочки», там, где уже собирают готовые авиалайнеры и ракеты), а небольших частных компаний, которые начинаются с «гаражных» технологических стартапов, конкурирующих между собой за рынки сбыта и обеспечивающие хорошо оплачиваемой работой тысячи высококвалифицированных работников — тот самый средний класс, на котором держится современная демократия.
Кстати, закрепившись сначала за счет поставок комплектующих для наших Антонов и Мотор Сич, такие украинские предприятия могут в дальнейшем встроиться и в технологические цепочки Аэробус, Боинга и других западных корпораций. В соседней Польше, которая на старте была несравненно хуже технологически, чем Украина, именно такой путь в процессе конкуренции поставщиков для европейских компаний привел к экономическому росту в последние десятилетия. Появление пула конкурирующих технологических компаний и рынка квалифицированного труда автоматически приводит к развитию высшего и среднего образования, науки и других «надстроек», среди которых рано или поздно возникают культура и политические институты, соответствующие запросам образованного современного общества. А там уже и до пост-индастриала один раз мышкой кликнуть.
Где же взять деньги на первый толчок ре-индустриализации?
Там же, где большевики брали на страшную индустриализацию 1930-х — путем перераспределения общественного капитала. Только тогда для создания промышленных монстров-гигантов и пула пролетариев, готовых работать за миску каши, государство грабило и морило голодом немногочисленный аграрный средний класс — «кулаков», а когда он закончился — выжимали последнее из вконец уже обнищавшего народа, и сосредоточила практически весь капитал населения советской империи в руках тогдашних «новых феодалов» — государственной компартийной бюрократии. В современной Украине большой процент национального капитала сосредоточен в руках выходцев из той же советской партбюрократии — нескольких сверхбогатых феодальных кланов, причем сосредоточен, мягко говоря, не совсем правовым путем.
Общество имеет полное право вернуть себе хотя бы часть украденного коррумпированными олигархическими финансово-промышленными группами и реинвестировать возвращенное в возрождение производства и восстановление промышленного потенциала нации. А дальше — поиск ниш в глобальной мировой экономике, суровая конкуренция и другие сложные процессы, приводящие к прогрессу и развитию.
Осталась «мелочь» — забрать у олигархических кланов власть, и разумно распорядиться возвращенной собственностью. Простая смена одних феодальных физиономий на другие, немного по симпатичнее — это не революция, а всего лишь очередной бунт.
Революция, начавшаяся в 2013 году, победит только тогда, когда средний класс, который ее начал, сам, своими руками возьмет политическую власть — и сразу использует ее для изменения «правил игры», в том числе и для модернизации экономической системы страны.
Наш путь от «пшеничной Нигерии» к настоящей европейской стране лежит через триаду «буржуазная революция — ре-индустриализация — развитая демократия». Путь очень сложный, но другого нет. Точнее, все остальные пути ведут к окончательной и полной «Нигерии», которая навсегда осталась в «третьем мире» вместо «первого». Верю, что наше место все же в первом мире, пост-индустриальном и демократическом. Но за это место еще придется повоевать — как за наше место на марсианском корабле Илона Маска.
И так, перефразируя Кинга, у меня есть «Мрія»!
