В 1969 году два столпа коммунистического блока, Советский Союз и Китайская Народная Республика, едва не начали полномасштабную войну друг с другом. Годы напряженных отношений между этими двумя странами, которые в прошлом были самыми верными союзниками, наконец обернулись столкновениями на протяженной общей границе. Хотя в конечном итоге напряженность постепенно сошла на нет, стоит задуматься о том, что могло случиться, если бы эти два государства начали войну друг с другом.
2 марта 1969 года китайские военные устроили засаду и обстреляли советских пограничников, патрулировавших остров Даманский на реке Уссури. В результате того нападения, произошедшего всего в 200 километрах от крупного советского города Хабаровск, 50 советских военнослужащих погибли и множество получили ранения. Москва была уверена, что нападение было спланировано заранее, поскольку на его проведение Пекин отправил отряд специального назначения. Жестокое обращение китайцев с ранеными советскими пограничниками привело советские власти в ярость.
15 марта советские пограничники провели контратаку на острове и в его окрестностях и, по данным ЦРУ, убили «сотни» китайских военнослужащих. Столкновения продолжились весной и летом, и к августу директор ЦРУ Ричард Хелмс (Richard Helms) сообщил прессе, что советское руководство обращалось к правительствам нескольких стран в попытке выяснить их мнение касательно превентивного удара по Китаю.
Хотя кризис между Советским Союзом и Китаем в конечном итоге утих, что было бы, если бы этого не произошло? Как писал Роберт Фарли (Robert Farley), Советский Союз считал китайское руководство «абсолютно невменяемым» и, возможно, хотел уничтожить нарастающую проблему в зародыше (позволило бы это обеспечить безопасность в долгосрочной перспективе — это уже другой вопрос). В то время как Китай, по всей видимости, не хотел войны и не имел достаточного количества ресурсов для ее ведения, Советский Союз действительно всерьез рассматривал такую возможность.
С момента появления первых признаков раскола в начале 1960-х годов Советский Союз неуклонно наращивал численность своих сухопутных войск в этом регионе. Число боевых подразделений увеличилось с 13 в 1965 году до 21 дивизии в 1969 году. Хотя это может показаться довольно значительными силами, их все равно не хватало для эффективного патрулирования границы протяженностью в четыре тысячи километров. Советские войска, сконцентрированные в этом регионе, в основном представляли собой ориентированные на оборону пулеметно-артиллерийские дивизии, у которых не было возможности эффективно вести наступление. Между тем, по оценкам Госдепартамента, китайские войска в Маньчжурии включали в себя две дивизии пограничников, 24 пехотные дивизии, две танковые дивизии и шесть артиллерийских дивизий.
Если бы Советский Союз решил начать войну, у него было бы два варианта. Первый вариант предполагал традиционное танковое наступление на Маньчжурию, где была сконцентрирована большая часть китайской промышленности, в сочетании с ограниченным ядерным ударом против китайских ядерных войск и объектов для проведения ядерных исследований. В 1969 году атака советских войск на Маньчжурию напоминала бы наступление на японцев, которое произошло в этом же регионе в 1945 году, и, вероятнее всего, она проводилась бы по тем же маршрутам. Атака против китайцев, вероятнее всего, была бы более умеренной по своим масштабам — в 1945 году атаку на японцев осуществляли 1,5 миллиона советских военнослужащих. В 1969 году в проведении такой атаки, скорее всего, было бы задействовано в два раза меньше людей, но при этом было бы применено современное оружие, артиллерия, тактическая авиация и, возможно, даже тактическое ядерное оружие.
Второй вариант подразумевал нанесение ядерных ударов по объектам новой китайской программы по разработке ядерного оружия, но без вторжения в Маньчжурию. Китай испытал свой первый ядерный заряд в 1964 году и провел свои первые подземные ядерные испытания в 1969 году. Неясно, мог ли Китай использовать свое ядерное оружие в войне против Советского Союза, но Москва не хотела проверять это на собственном опыте. Один из главных вопросов заключался в том, был ли Советский Союз готов сопроводить атаку на китайские ядерные объекты термоядерным ударом по Пекину и китайскому руководству. Всего один удар советской межконтинентальной баллистической ракеты СС-8 с термоядерной боеголовкой мощностью в 2,3 мегатонны мог бы стереть Пекин с лица земли и уничтожить более половины 7,6 миллиона его жителей.
Положительной стороной было то, что атаки Советского Союза укрепили бы позиции как ядерных, так и обычных сил Москвы. Советская армия сумела бы стремительно продвинуться на поле боя, выставив современные танковые силы против плохо вооруженной китайской пехоты и устаревших танков.
Отрицательной стороной было то, что ядерный удар против Китая вызвал бы крайне негативную реакцию со стороны мирового сообщества. Атака на Маньчжурию могла также способствовать реализации китайской стратегии «народной войны», которая заключалась в медленном рассеивании сил нападающей стороны посредством действий китайской армии и крестьянских военизированных формирований. Китайское руководство, которое уже продемонстрировало свою кровожадность по отношению к собственному народу, могло без колебаний принести миллионы людей в жертву войне против Советского Союза. С точки зрения Советского Союза, бесконечная война с Китаем не имела четких целей. Атака Советов против Китая обернулась бы тактическим успехом, но стратегическим поражением — или, что еще хуже, не ограниченными по времени стратегическими обязательствами, рядом с которыми Афганистан показался бы детской игрой.
Война с Китаем также ослабила бы позиции Советского Союза в Европе. Чтобы собрать войска для наступательной войны, Москве пришлось бы отправить на восток танковые армии, которые находились на базах в странах Варшавского договора и в европейской части России. Это могло придать смелости активистам в Польше, Чехословакии и Венгрии, которые могли снова попытаться свергнуть советское иго и на этот раз добиться успеха.
Что касается Китая, то у него не было никаких причин развязывать войну со страной, обладающей существенными преимуществами в смысле как обычных, так и ядерных сил. Китай — огромная страна с многочисленной армией и силами народного ополчения — не могла проиграть такую войну, но у него не было наступательных сил для того, чтобы выиграть ее. Война, которая окончилась бы оккупацией Манчжурии и уничтожением Пекина, свела бы на нет все так называемые достижения «большого скачка» и Культурной революции. Хотя рано или поздно Пекин был бы восстановлен, а Маньчжурия — отвоевана у СССР, эта война не дала бы Китаю никаких преимуществ, обернувшись очередной битвой за выживание.
Деэскалация советско-китайского кризиса 1969 года позволила избежать того, что могло бы стать еще одной масштабной разрушительной войной XX столетия. Нынешние дружеские отношения между Москвой и Пекином являются отражением того кризиса и осознания того, что этим странам лучше быть друзьями, чем врагами. И сейчас Москва заинтересована в этом как никогда: учитывая стремительный военный и экономический прогресс Китая в последние 30 лет, в следующий раз, в случае столкновения России и Китая, уже Кремль может оказаться в уязвимой позиции.
Кайл Мизоками — специалист в области обороны и национальной безопасности. Живет и работает в Сан-Франциско, а его статьи публикуются в таких изданиях как Diplomat, Foreign Policy, War is Boring и Daily Beast. В 2009 году он стал одним из создателей блога Japan Security Watch.
