Директор белградского Форума по этническим отношениям Душан Янич рассказывает порталу Avangarda о правлении Александра Вучича, которым руководят сербские криминальные и разведывательные структуры, о провальной поездке Вучича в США, которую он в своих СМИ пытается преподнести иначе. А также о влиянии России в Сербии и о новом правительстве, в котором большинство министров поддерживает РФ. Кроме того, Душан Янич комментирует формирование так называемой мини-Югославии посредством создания единого балканского рынка, и рассказывает о том, как Загреб подрывает работу Триестского саммита и блокирует подписание Боснией и Герцеговиной так называемого Транспортного соглашения.
Несмотря на заявления подконтрольных Белграду СМИ, похоже, что президенту Сербии Александру Вучичу все же не удался первый визит в США в качестве главы государства. Подобное впечатление не помогло сгладить даже выступление Вучича в программе TV Pink, в которой он, находясь еще в Вашингтоне, похвастался перед зрителями тем, что его хозяин, вице-президент США Майк Пенс, «оказал по-настоящему большую честь сербской делегации тем, что после переговоров проводил до ворот Белого дома».
С другой стороны, предполагают, что Александр Вучич мог ожидать в Вашингтоне «холодный душ», поскольку перед поездкой в Америку президента Сербии ознакомили с письмом члена американского Конгресса Эдди Бернис Джонсон. Она предупреждала вице-президента США Майка Пенса о «шести крайне неприятных аспектах, которые препятствуют развитию отношений между двумя странами». В частности, Джонсон привлекла внимание вице-президента США к совместным войсковым учениям Сербии, России и Белоруссии под названием «Славянское братство». Учения проводились на границе с Польшей и именно «в тот день, когда Черногория стала членом НАТО». Кроме того, Джонсон упомянула о по-прежнему нерешенном вопросе со статусом российского гуманитарного центра в Нише, об укреплении дипломатических отношений между Сербией и Ираном, о все еще не расследованном инциденте с поджогом посольства США в Белграде после провозглашения косовской независимости в 2008 году, а также об убийстве американских граждан (братьев Битич), которых сербские силы ликвидировали в 1999 году в Косово.
Особенно интересной деталью в письме госпожи Джонсон, адресованном вице-президенту Пенсу, является ее обеспокоенность новостью о том, что «небольшая группа, в которую входит брат президента Андрей Вучич и четверо его близких друзей (Никола Петрович, Звонко Васелинович, Славиш Кокез и Ненад Ковач), продолжает руководить всей инфраструктурой и государственными проектами. Их связь с Александром Михайловичем Бобаковым, спецпредставителем президента РФ Владимира Путина, также необходимо разъяснить».
В конце своего обращения Эдди Бернис Джонсон выражает надежду на то, что встреча вице-президента США с президентом Вучичем «будет отложена, пока не произойдут ощутимые подвижки и не будут даны четкие обещания». И все-таки в начале этой недели встреча состоялась. Правда, по-прежнему неизвестно, поставил ли Пенс на встрече с Вучичем какие-то из вышеперечисленных вопросов. Также неизвестно, какие ответы вице-президент США на них получил.
«Несмотря на крайне скудную информацию, предоставленную кабинетом вице-президента США средствам массовой информации после встречи с Александром Вучичем, мы предполагаем, что во время этой беседы в Белом доме речь шла об отношениях в регионе, а также, вероятно, о постоянно растущем российском влиянии на Балканах. Хотя я полагаю, что президент Сербии говорил об этом больше с американскими конгрессменами, с которыми также встречался, а не с вице-президентом Пенсом. Почему? Потому что, в отличие от Вучича, вице-президент США знает, что сербский президент — не самый компетентный собеседник, когда речь идет о будущем и перспективах развития Балкан», — говорит директор Форума по этническим отношениям Душан Янич.
— Avangarda: Если не самопровозглашенный «лидер Балкан» Вучич, то кто является для Вашингтона компетентным собеседником на эту тему? Москва?
— Душан Янич: Конечно. Что бы Сербия о себе ни думала, она — лишь сопутствующий ущерб в большой игре между Вашингтоном и Москвой. Поэтому зачем вице-президенту Пенсу тратить время на разговоры с Вучичем о российском влиянии на Балканах, если он поддерживает прямую связь с Кремлем? Так что эта тема не поднималась.
— А какие темы обсуждались?
— Прежде всего, нерасследованное убийство братьев Битич и поджог американского посольства в Белграде в 2008 году. Разумеется, также говорили об отношениях Сербии и НАТО. Похоже, русские — я даже понимаю зачем — распространяли ложь о том, что в ЕС можно войти без предварительного вступления в НАТО. Европа долго это терпела, но, по-видимому, подошло время нулевой толерантности в отношении этого «аргумента».
— Президент Вучич говорит, что во время разговора об убийстве братьев Битич вице-президент Пенс был «конкретен» и не хотел поставить президента Сербии в «трудное положение».
— О какой мере конкретности идет речь, мы поймем по официальному заявлению Министерства юстиции США, которое в октябре или ноябре сообщит результаты.
— Недавно группа республиканских конгрессменов обвинила президента Вучича в том, что он «не выполняет свои обещания». Они имеют в виду, что с момента, когда бывшему высокопоставленному сербскому политическому функционеру Горану Радосавлевичу Гури было предъявлено обвинение в причастности к убийству трех братьев Битич, Вучич «не предпринял ничего, чтобы довести до конца расследование этого преступления». При этом известно, что Радосавлевич — член Главного комитета Сербской прогрессивной партии Вучича.
— Об убийстве братьев Битич в Косово все известно: и роль Гури, и роль Белграда, который дал добро, и имена местных исполнителей. Будь у них хоть немного совести и мозгов, это преступление можно было бы раскрыть еще при премьере Зоране Джинджиче. К сожалению, этого не произошло, хотя речь идет о деле, с помощью которого — осуди Сербия виновных — она могла бы объяснить некоторые вещи. Братья Битич пытались спасти цыганскую семью и перевезти ее в Сербию. Однако они не остановились на контрольно-пропускном пункте, и сербские силы сначала их задержали, а потом, расстреляв в затылок, сбросили в братскую могилу. Об этом сохранились документы и даже видеозаписи. Сейчас проще всего арестовать Гури, который в то время командовал войсками в Косово. Однако я уверен, что западные спецслужбы не заинтересованы в том, чтобы Радосавлевич сидел в тюрьме.
— Почему?
— Потому что им гораздо полезнее следить за его деятельностью в Ливии, России и так далее, чтобы таким образом держать Сербию в кулаке. Ведь Гури — неиссякаемый и полезный источник информации, поэтому спецслужбам Запада выгоднее, когда он на свободе. С другой стороны, убийство братьев Битич и поджог американского посольства в Белграде — это своеобразная проверка для того, кто правит Сербией.
— А кто правит Сербией?
— Незаметные сотрудники служб безопасности, среди которых сегодня видные адвокаты, политики, отцы политиков, советники… Некоторые дипломатические советники в министерстве Ивицы Дачича во времена Слободана Милошевича были членами движения «Сопротивление». То есть спецслужбы внедрили их в студенческую среду, а теперь опять перевели в сербский МИД.
Эти люди правят Сербией и определенным образом связаны с преступниками и криминалом. Эти структуры убеждены в том, что обманули историю, и что теперь пришло самое время для воплощения в жизнь их желаний времен 90-х. Начиная с 2012 года, а в особенности в 2014 году, спецслужбы именно этим и занимаются.
— Вы хотите сказать, что эта система сильнее президента Вучича, что это она им руководит, а не наоборот?
— Конечно, сильнее. Вучич — это только видимая власть, и его влияние ослаблено. Кстати, как можно говорить о «всесилии», если Вучичу приходится даже собственную партию и партнеров по коалиции убеждать поддержать кандидатуру Аны Брнабич на пост премьера?! Или он не может сформировать правящую коалицию по своему усмотрению?! Вот уже много лет ведется жестокая медиа-кампания против Ивицы Дачича, но в итоге правительство Вучича все равно зависит от того же самого Дачича. Что это за всесилие, скажите мне, пожалуйста?
— Говорят, министр Дачич — фаворит Москвы.
— Не только Дачич, но и остальные составляющие системы, о которой мы говорим — это школа Москвы. Посмотрите, кто сегодня у власти! В 90-е годы Слободан Милошевич говорил о так называемом беспартийном плюрализме. Вот он! Что все эти люди сейчас делают? Они разрушают организованные юридические субъекты: партии, институты. Эти люди управляют, руководят, отнимают. Они дискредитируют противников и критиков, чернят их с помощью своих таблоидов, и у них есть внешне сильный лидер, с помощью которого они правят из тени.
— Как это правят?
— В их руках сконцентрированы огромные деньги, которые они черпают, например, из государственных предприятий. Помимо лидера, у них масса помощников, которые инсценируют демократию. Наконец, они освоили IT-технологии, с помощью которых успешно манипулируют обществом. Объясните мне, пожалуйста, феномен недавних выступлений под лозунгом «Вучич — диктатор!», которые волшебным образом «рассосались» за семь дней. С самого начала этот протест настолько хорошо координировался, что любому разумному человеку было ясно — дело кончится ничем.
Нет сомнений в том, что Запад все это прекрасно видит, и я уверен, что Вучичу дадут еще несколько месяцев, а потом начнут направлять ему так называемые тестовые вопросы. Первый из них будет о поджоге посольства США.
Вместе с тем я ожидаю, что Россия еще больше надавит на Сербию. Тем более что в последние месяцы для этого сформировались условия. Таким образом, ясно, что в новом правительстве Аны Брнабич «российское течение» доминирует. Кроме того, такая дезориентированная в политическом, экономическом и социальном отношении Сербия, не привлекающая ЕС — легкая добыча для Москвы. Интересно здесь то, что Москва по-прежнему не доверяет Вучичу.
— Разве не доверяет? Но ведь президент Владимир Путин всего за несколько дней до президентских выборов в Сербии пригласил Александра Вучича в Москву.
— Это правда. Однако Кремль пристально следит за каждым шагом Вучича, наблюдает за его метаморфозами. Главное, что русским не нравится — это направление, в котором происходят изменения. Вспомните, какой шум поднялся вокруг интервью премьера Аны Брнабич агентству Bloomberg! Уже неважно, кто что опубликовал, и кто что сделал главной новостью — важно, что премьер одной страны поставил себя в ситуацию, когда вынужден представлять стенограмму целого интервью послу другой страны. Этот жест характеризует не столько премьера, сколько его страну. Вообще у меня не раз была возможность присутствовать на встречах, где русские прямо и жестко заявляли о том, что думают по поводу нового премьера Сербии.
— Что они говорили?
— «Если вы хотите, чтобы Ана Брнабич была премьером, то забудьте о российских МиГах», — так они сказали, откровенно подчеркнув, что Брнабич не соответствует линии Москвы. Предлагая ее в качестве премьера, Вучич сделал то, что в гимнастике называют двойным сальто. То есть Вучич подал сигнал Западу о том, что хочет быть с ним, а внимание русских он попытался отвлечь составом правительства, в котором преобладают «русские кадры». Я имею в виду, в частности, Ненада Поповича, Александра Вулина и Социалистическую партию Сербии Дачича. Конечно, этот маневр оказался провальным и не возымел никакого особенного действия (за исключением сиюминутного). То есть все понимают, что в сущности ничего не изменилось, и что Вучич пытается сохранить свою прежнюю позицию и хочет выиграть время, пока зрители анализируют его действия.
— Говоря о «прежней позиции», Вы подразумеваете так называемый политический и военный нейтралитет Сербии, на котором настаивает президент Вучич?
— И Запад, и Москва постоянно давят на Вучича, буквально требуют от него определиться и ясно заявить, куда он ведет Сербию: в ЕС или в Евразийский союз.
Вучич действительно настаивает на военном и политическом нейтралитете, но не понимает, что больше это никого не устраивает, и что сохранить его невозможно. Поскольку по сути военный и политический нейтралитет превращает Сербию в вассала, пешку российских интересов на Балканах. Мы помним, что происходило 17 июля этого года во время визита Вучича в США: посол России в Белграде Александр Чепурин позволил себе публично сформулировать «сербские интересы».
Это неслыханный скандал, и так делать нельзя. Не секрет, что заявление Чепурина еще больше осложнило и без того трудный разговор Вучича с американским руководством. Поэтому даже удивительно, что президент Сербии проигнорировал скандальное заявление российского дипломата и не поручил Ивице Дачичу, как главе МИДа, пригласить посла Чепурина и потребовать от него объяснений… Завтра, когда придет время отстранять Вучича, будьте уверены, того потребует не Вашингтон, а Москва, поскольку, я повторюсь, она им недовольна. Конечно, Вучича отстранит парламент Сербии, в котором сегодня 90% депутатов поддерживают вступление Сербии в Евразийский Союз, хотя для виду они рассуждают о Сербии в Европе.
— Почему на этой неделе президент Вучич потребовал от Брюсселя точной даты вступления Сербии в ЕС?
— Во-первых, никто, даже Вучич, не может делить шкуру неубитого медведя.
— Что это значит?
— То, чем сейчас реально обладает Вучич — нравится это кому-то или нет — это как раз те люди, которые в день его инаугурации присутствовали на торжестве в здании бывшего Союзного исполнительного совета. То есть речь о Сербии! И эта Сербия не может позволить Вучичу стать региональным лидером.
— Почему?
— Потому что Сербия — разрушенная страна с потерянной идентичностью. У нас теперь все меньше употребляется экавский тип произношения. Те, кто призывает поддерживать кириллицу, употребляют в основном икавский. Да посмотрите, кто сейчас в лидерах национализма, кто определяет национальную политику, кто раздувает самые большие скандалы, где максимальная концентрация капитала…
— Что Вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что Сербией правит Босния. Мы заменили черногорцев боснийцами, и они теперь всем управляют.
Вы спросили меня, почему Вучич требует от Брюсселя точной даты вступления Сербии в ЕС. Я боюсь, что президент Сербии делает ошибку, которую до него совершил Слободан Милошевич. А он и себя, и Сербию всячески пытался сделать лидером в регионе. Крах Вучича начался в тот момент, когда он вообразил, что он — лидер Западных Балкан. Не секрет, что Запад (из-за собственных интересов) постоянно утверждает его в этом мнении. Однако никто не принимает во внимание на тот факт, что в регионе, где 20 лет назад шла война, вряд ли стоит навязываться таким образом.
Историки и социологи говорят, что для улучшения отношений между странами нужно в четыре раза больше времени, чем то, которое было потрачено на конфронтацию. А мы воевали на протяжении десяти долгих лет. То есть мы прошли только половину пути к обновлению. В этом смысле носиться с благородной идеей типа Балканского союза — значит совершенно не понимать исторические и социальные процессы.
С другой стороны, как только Вучич понял, что идея «мини-Югославии», в которой он и Сербия были бы лидерами, не находит поддержки, он поставил перед Брюсселем вопрос ребром. Мол, когда же вы нас примете, мы так усердно стараемся. Вучич сделал это потому, что понял, что должен хоть что-то предложить своим гражданам. Как будто дата вступления Сербии в Европейский Союз зависит от Брюсселя, а не от Белграда. Вопрос Вучича получил тот ответ, которого заслуживал: мы никому не сообщали дату — не скажем и тебе. Но даже этого ответа Вучичу достаточно, чтобы продолжать манипулировать простыми сербскими гражданами — теми, кто присутствовал на его инаугурации.
— В СМИ высказывались предположения, что за идеей о Балканском (таможенном) союзе стоит канцлер Ангела Меркель?
— Это неправда. Канцлер Меркель поддерживает так называемый берлинский процесс — точнее, идею создания проектов, направленных на сближение стран региона. И она готова направить сюда определенные средства, предназначенные, прежде всего, для инфраструктурных проектов. Наиболее важным документом, который был в этой связи подписан, является Меморандум о сотрудничестве министров энергетики. Западные Балканы занимают пятое место в мире по обширности водных ресурсов и, используя свой энергетический потенциал, способны обеспечить себе стабильность и заложить основу для развития.
— Как только публично заговорили о таможенном союзе, против этой идеи, называемой мини-Югославией, выступили Черногория, Албания, Македония и Косово. Босния и Герцеговина по-прежнему молчит. Почему эти страны против этой идеи, как Вы думаете?
— Во-первых, зачем вам таможенный союз, если уже есть ЦЕССТ? Зачем вам нужна мини-Югославия, если вы идете в Европейский Союз? Несомненно, эта идея о таможенном союзе на самом деле является российской. Мол, мы создадим союз государств, которые как можно дольше останутся за пределами ЕС и будут находиться под нашим (российским) влиянием. Интересно, как именно означенные государства отреагировали на идею таможенного союза. У них три рода аргументов. Во-первых, между странами региона все еще нет доверия из-за памяти о недавнем прошлом, когда было пролито много крови. Во-вторых, все засомневались, нужны ли они в действительности ЕС в качестве членов, или Евросоюз отдаст нас в руки русских. И в-третьих, как кого-то, кто стремится к большому рынку, удержать или заставить остаться в малом? Вообще некоторые страны региона явно восприняли эту идею как намерение ЕС удержать Западные Балканы на так называемом запасном поле. Впервые этот вопрос поднял в своей изощренной и ироничной манере премьер Албании Эди Рама, который даже стал соответственно одеваться.
— Недавно на встрече лидеров стран Западных Балкан премьер Рама действительно появился в странной одежде: в спортивном костюме и кроссовках.
— Если уж нас отправили на запасное поле, позвольте тогда нам соответственно себя вести. Таким было послание Эди Рама. Вы спросили, почему Босния и Герцеговина молчит. А что может сказать государство, которое на протяжении десятилетий не может сдвинуться с мертвой точки? Если Республика Сербская чего-то хочет, то Федерация — нет, и наоборот… Во время последней встречи лидеров стран Западных Балкан, которая состоялась в Триесте, Хорватия помешала включению Боснии и Герцеговины в Транспортный договор. Таким образом, Загреб подорвал работу Триестского саммита, который и без того с самого начала был обречен на провал. На самом деле его самое слабое место — в идее Ангелы Меркель о неком «балканском море с необозначенными границами». Большой вопрос, будет ли немецкий канцлер по-прежнему продвигать эту идею после выборов в Германии. Особенно если допустить, что из провала в Триесте она извлекла определенные уроки.
