Трагическая гибель Никколо Чатти, произошедшая 13 августа в испанском городе Льорет-де-Мар, вызвала целую серию размышлений о равнодушии окружающих, готовых снимать драку на мобильный телефон, а не выступать в защиту молодого человека. Их поведение интерпретировалось в тех же направлениях, в которых это принято при подобных дискуссиях: аналитики, психоаналитики, комментаторы с готовностью описывают равнодушие и оправдывают бездействие страхом и чувством отстраненности. Некоторые говорят даже о своего рода антропологической трансформации человека, связанной с мобильными телефонами и привычкой наблюдать насилие на экране: когда человек присутствует при подобном эпизоде, он чувствует себя под защитой какого-то фильтра, как будто экран, создающий дистанцию, нивелирующую необходимость вмешательства и оказания помощи в реальной жизни. Взаимодействие с внешним миром ограничивается глазами и большим пальцем, постепенно в видеозаписях пропадает даже звук, и доходит до того, что никто даже не просит о помощи. Я воспринимаю реальность глазами и большим пальцем. Больше ничем.
В действительности, в размышлениях, вызванных этой трагической смертельной агрессией, как в Италии, так и в Испании почти совсем игнорируется тот факт, что Коста-Брава находится под полным контролем восточных мафиозных организаций, в частности российских, и фактически стала их монополией. «Организация» (название, определяющее структуру, состоящую из мафиозных группировок из бывшего СССР) является основным работодателем на туристическом рынке юга Испании. Большинство заведений на этой территории находятся во власти чеченской и грузинской мафии, а также кланов из Санкт-Петербурга. Чеченская мафия — «Община» — в последние годы стала крайне влиятельной благодаря трафику афганского героина: настолько, что под ее монопольным контролем находятся все кипрские порты. Это обеспечило приток наличных, которые чеченцы вкладывают в Коста-Браву с конца 90-х годов и по сей день.
Ошибочно, таким образом, объяснять это событие при помощи психоанализа, не интерпретируя его в структурном контексте. Было бы несправедливо по отношению к семье Никколо остановиться на констатации отсутствия реакции и помощи со стороны окружающих. Убившие его чеченцы заслуживают глубокого расследования, а не банальных обвинений в драке. К каким структурам они принадлежат? Почему они были там? С каким отелем или рестораном они связаны? Я ни в коем случае не верю в случайности: судя по биографии и манере действий, люди, убившие Никколо, могут быть связаны с «Общиной». Пусть никто или почти никто об этом не говорил, но вся Коста-Брава уже стала их колонией. И эти психопаты, вероятно, — ее армия.
Чеченская мафия занимается вымогательством в отношении всех местных заведений, которые вынуждены платить ей дань под видом консультаций частных охранных предприятий, охраны, управления парковками, и Испания закрывает глаза на эту проблему. Даже в делах юга Испании «Братский круг» из Санкт-Петербурга имеет больший вес (влиятельный клан, гегемония Семена Могилевича), чем министр внутренних дел. Неужели Испания ничего об этом не знает, или она просто этому потворствует?
Никколо Чатти стал жертвой всех этих процессов. Мы рискуем сделать большое одолжение российским преступным организациям, списывая всякий раз подобные происшествия на конфликты по пьяни или на варварство отдельных людей с околовоенным прошлым. За этим насилием в действительности скрывается целая территория, вышедшая из-под контроля.
