Эта небольшая страна, которая на востоке граничит с Россией на протяжении 1 340 км, стала целью дестабилизационных и дезинформационных кампаний Москвы, однако демонстрирует удивительную стойкость, связанную отчасти с ее историей.
11 марта 2016 года государственное российское мультимедийное агентство Sputnik заявило о прекращении деятельности на финском языке после менее года работы. Его концепция не сработала. Прежде всего трудности создавал редкий и сложный язык: редакторы сайта владели им не лучшим образом, что мешало читать статьи. Кроме того, особого читательского интереса не наблюдалось. Наученные историей финны (в этом году они празднуют столетие своей недолгой независимости, которое было отмечено двумя войнами с неспокойным восточным соседом) давно привыкли не доверять идущим из России новостям.
Как утверждают в Хельсинки, такая сопротивляемость к попыткам дестабилизации со стороны России стала одной из причин размещения в финской столице нового европейского центра по борьбе с гибридными угрозами. Более того, многих в Финляндии удивляет, что остальной мир только открыл для себя умение Москвы портить другим жизнь и ее возможности в сфере гибридной войны.
Как напоминает бывший дипломат Рене Ниберг (René Nyberg), еще задолго до подозрений о вмешательстве в американскую предвыборную кампанию «в Германии разразилась настоящая информационная буря после заявлений Лизы Ф. о том, что ее изнасиловали беженцы. Стоит вспомнить и о ходивших в интернете фальшивых документах шведского Минобороны, в которых говорилось о поставках Стокгольмом оружия на Украину.
Методы и инструменты варьируются в зависимости от обстоятельств, однако стратегия гибридной войны Москвы остается неизменной, отмечает Ярно Лимнелл (Jarno Limnell), специалист по кибербезопасности из Университета Аалто: «Цель в том, чтобы выявить и использовать слабости конкретного общества с применением политических, социальных и информационных средств с разной степенью интенсивности для подрыва доверия местного населения к государственным ведомствам и руководству страны».
Хотя отношения Хельсинки и Москвы наладились после окончания холодной войны, аннексия Крыма в 2014 году стала поворотным моментом. Отголоски конфликта ощущались вплоть до севера Финляндии. «Тем летом было жарко, — вспоминает главный редактор информагентства STT Минна Холопайнен (Minna Holopainen). — Это выглядело очень странно, словно мы вернулись назад на годы в прошлое. Люди сидели на террасах и обсуждали Россию».
В тот момент наблюдалась активизация российских военных учений у границ страны, а также рост числа проникновений самолетов и кораблей. С 2005 года власти сообщали о каждом таком инциденте, и у финнов не могли не возникнуть вопросы по этому поводу. Что это, ошибочно проложенный курс или запугивание? «Все видели в соцсетях фотографии российских и натовских самолетов, — рассказывает Мина Холопайнен. — Это был стратегический пиар. Нам пришлось быстро учиться разбираться в попадавших к нам документах и интерпретировать их, чтобы рассказать читателям, что происходит на самом деле».
Информационная война
Кроме того, в тот же самый момент в интернете стали появляться фальшивые новости о ситуации в Крыму и войне на Украине. «Мы поняли, что имеем дело с информационной войной», — рассказывает журналистка. Осенью 2014 агентство организовало специальные курсы «для облегчения анализа противоречивых утверждений и скорейшей реакции на них».
Ответственным за связи с общественностью сотрудникам финского правительства в свою очередь пришлось иметь дело с полемикой, которую разжигали российские СМИ: они обвиняли финские социальные службы в похищении живших в Финляндии российских детей от смешанных браков. «Некоторые даже утверждали, что раз наше население быстро стареет, нам нужна новая кровь, — говорит бывший директор пресс-службы премьера Маркку Мантила (Markku Mantila). — Нам потребовалось какое-то время, чтобы понять, что все было преднамеренно». И напечатать брошюры на русском для борьбы с дезинформацией.
Предполагаемая дискриминация русскоязычного меньшинства в Финляндии является одной из главных тем направленной против страны дезинформационной кампании. «Москва стремится повлиять на 75 000 проживающих в Финляндии русскоязычных людей, а также российское население, у которого формируются отрицательные представления о соседях», — отмечает Йори Арвонен (Jori Arvonen), ответственный за европейскую политику в канцелярии премьера.
Вопрос вступления Финляндии в НАТО тоже является одним из излюбленных в прокремлевских СМИ. «Москва согласна на то, что мы входим в Европейский союз, но пытается нас запугать, чтобы мы не вошли в НАТО», — считает бывший глава правительства Александр Стубб (Alexander Stubb), сторонник вступления в Североатлантический альянс. Эта тема все еще остается очень чувствительной в стране, большинство населения которой выступает против, так как стремится сохранить хрупкое равновесие в отношениях с Россией. В то же время никто больше не говорит о возвращении во времена «финляндизации» в период холодной войны, когда Хельсинки обвиняли в излишне примирительном отношении к СССР.
В общей сложности за последние годы финское правительство задокументировало порядка двух десятков дезинформационных кампаний. «Они призваны создать замешательство, — уверена официальный представитель финского МИДа Веса Хаккинен (Vesa Häkkinen). — В этом и заключается стратегия «рефлексивного контроля»: подтолкнуть противника к принятию решений, которые наносят ущерб ему самому, однако служат интересам Москвы».
В разгар миграционного кризиса зимой 2015 года Россия пропустила через границу в Финляндию 1 713 беженцев, нарушив тем самым действовавшее в течение нескольких десятилетий правило о том, что каждая страна обеспечивает пограничный контроль. «Это была явная попытка дестабилизации», — считает бывший посол в Москве Рене Ниберг.
Вместо того чтобы отмалчиваться, в Хельсинки решили сделать ставку на прозрачность. В октябре 2015 года президент Саули Нийнисте публично признал, что Финляндия стала целью попыток дестабилизации, и подчеркнул, что на каждом гражданине лежит ответственность по обороне страны. «Защитив компьютер от вирусов и не распространяя фальшивые новости», — уточняет Ярно Лимнелл.
Военные и гражданские ресурсы
Не отказались в Хельсинки и от доктрины «тотальной обороны», которая была разработана во время холодной войны и подразумевает скоординированную мобилизацию гражданских и военных ресурсов. Она чрезвычайно эффективна в противодействии гибридной войне, считает военный эксперт Саара Янтунен (Saara Jantunen): «Раз гибридная война нацелена на все общество, мы превращаем оборону в дело каждого человека. В этом заключается модель гибридной защиты».
Бывший пресс-секретарь премьера Маркку Мантила также говорит о проведении регулярных собраний с его коллегами из различных министерств и ведомств для координации действий. Иногда это приходилось делать в экстренном порядке, например, 4 декабря 2016 года, когда мужчина убил трех женщин в городке Иматра на юго-востоке страны у границы с Россией.
«По соцсетям ходили слухи о том, что стрелявшим был финский солдат, а жертвами — россиянки. Естественно, это было неправдой. Представитель нашей группы быстро отреагировал на случившееся и обнародовал все имевшиеся у нас на тот момент данные», — рассказывает Маркку Мантила, который ушел из канцелярии премьера и основал собственное агентство по борьбе с дезинформацией.
По словам Джеда Уилларда (Jed Willard), профессора Гарварда и специалиста по «публичной дипломатии», в таких случаях необходимо «не повторять ложную информацию, поскольку ее станет лишь труднее опровергнуть, а противопоставить ей собственную версию событий». В январе 2016 года он провел по просьбе финского правительства занятия для сотни высокопоставленных чиновников в Хельсинки, в ходе которых рассматривались способы распространения фальшивых новостей и методы противодействия им.
Уиллард уверен, что у Финляндии имеется множество козырей. Она регулярно появляется на вершине мировых рейтингов благодаря своей системе образования, которое является одним из самых эффективных в мире и помогает бороться с дезинформацией. Кроме того, страна занимает третье место в списке наименее коррумпированных стран Transparency International. «Эффективность нападок зависит от крепости демократии, — отмечает эксперт. — Финны доверяют своим государственным ведомствам. Именно поэтому история с похищением детей не сработала: люди знали, что это неправда. Они продемонстрировали психологическую стойкость».
При попытках вызвать раскол среди населения страна должна иметь «четкое представление о национальной идее, так как в противном случае она подставляется под внешнее воздействие», — уверен Ярно Лимнелл. Празднования столетия независимости страны 6 декабря 2017 года станут важным моментом. «Они дадут возможность почтить этот первый век и достигнутое нами после разрыва с Россией», — продолжает он. «Это очень серьезный аргумент против российских властей, которые хотят заставить нас поверить в ослабление Запада», — согласен Джед Уиллард.
Фабрика троллей
«Хотя с осени 2016 года и установилось затишье, не стоит забывать о ведущихся в тени усилиях по воздействию на общественное мнение», — предупреждает Саара Ятунен. Кроме того, она отмечает смену стратегии с появлением «психологических операций, направленных на людей, которые активно участвуют в общественном обсуждении таких вопросов как иммиграция, Европа и Россия».
Главным тому примером стала журналистка телеканала Yle Джессика Аро (Jessikka Aro). В начале 2014 года она проявила интерес к троллям, которые распространяли фальшивые новости о войне на Украине. «Мне хотелось понять, как они влияют на обсуждение этих вопросов в Финляндии», — рассказывает она. В результате ей удалось выйти на целую «фабрику троллей» в Санкт-Петербурге. С тех пор она подвергается каждодневным преследованиям. Ее фото ходит по интернету, а ее саму называют агентом НАТО, душевнобольной, наркоманкой… Как-то ей пришло SMS от умершего 20 лет назад отца с сообщением, что он смотрит за ней. «Целью было надавить на меня и заставить меня замолчать».
Одним из главных участников этой клеветнической кампании был завоевавший скандальную репутацию Йохан Бекман (Johan Bäckman), который работает в Хельсинки на Российский институт стратегических исследований (он финансируется Кремлем, а пост руководителя занимает бывший директор ФСБ Михаил Фрадков). 11 апреля, в день подписания меморандума о формировании в Хельсинки центра по борьбе с гибридными угрозами, он организовал в соседнем отеле конференцию с участием российского интеллектуала-националиста Александра Дугина, на которой осуждались попытки Запада дестабилизировать Россию. Министр иностранных дел Тимо Сойни назвал это «попыткой создать замешательство», однако она принесла плоды: один из послов в Хельсинки спутал два мероприятия.
Еще одни источником нападок на Джессику Аро является антииммиграционный сайт MV-lehti. На имя его основателя, гражданина Финляндии Ильи Яницкина был выписан европейский ордер на арест, и с октября он скрывается в России. У него есть связи с ультраправым движением Suomi Ensin, вице-президент которого Марко Де Вит (Marco De Wit) побывал летом 2016 года в Донбассе и встретился там с другим финном, главой официального информагентства ДНР DONi Янусом Путконеном (Janus Putkonen).
Подобная «синергия» ряда финских движений тревожит Саару Ятунен: «быть может, у нас и есть иммунитет от традиционной пропаганды России, о чем свидетельствует неудача Sputnik, но это явно не касается антииммиграционной риторики». Беспокойство лишь усилилось после событий 18 августа в Турку, где марокканский иммигрант убил ножом двух женщин. Полицейские назвали его «террористом», однако его мотивы пока не ясны. В любом случае, произошедшее может стать первым терактом в истории страны. Финляндия прекрасно умеет противодействовать российской угрозе, но теперь открывает для себя угрозу терроризма.
