Поначалу, как это находило отражение в масс-медиа, казалось, что Турция начинает военную операцию на севере Сирии, на этот раз с прицелом на город Идлиб…
К счастью, заявления, вскоре сделанные военными и политическими властями в Анкаре, показали, что это не продолжение операции «Щит Евфрата».
На самом деле Вооруженные Силы Турции направились в район Идлиба для выполнения задач, предусмотренных трехсторонним соглашением, заключенным в Астане между Анкарой, Москвой и Тегераном, и контроля ситуации в «зоне деэскалации». То есть на этот раз не для того, чтобы начать военную операцию против какого-либо определенного врага (как, например, ИГИЛ (запрещена в РФ — прим. ред.) в ходе операции «Щит Евфрата»), а с целью следить за тем, чтобы в Идлибе преобладала ситуация «деэскалации конфликта» и не происходили боестолкновения между армией режима Асада и разными «джихадистскими» группами, прежде всего «ан-Нусрой» (запрещена в РФ — прим. ред.).
Согласно астанинским договоренностям, в составе в некотором роде «миротворческой силы», которая будет находиться в этом регионе, в центре города будет размещено 500 турецких военных… Так, первая группа турецких военных уже была переброшена в регион (с целью разведки)…
У нас опасная миссия
Однако задачи, которые возьмут на себя турецкие военные на этом новом фронте, не лишены рисков. Идлиб стал центром сосредоточения разных джихадистских групп. Некоторые из них как не признают перемирия, так и выступают против вмешательства иностранных сил.
Как эти группы будут действовать в отношении турецких военных — неизвестно. Здесь также могут иметь место определенные провокации. Вне всякого сомнения, ВС Турции в попытках обеспечить прекращение боестолкновений между армией Асада и джихадистами будут максимально внимательны к тому, чтобы не вступать в бой с этими группами.
Тем не менее следует признать, что турецкие военные берут на себя опасную миссию в Идлибе…
Бесспорно, цель астанинских договоренностей — положить конец жертвам и разрушениям в данном регионе, обеспечить возвращение 3,5 миллиона проживающих здесь людей к нормальной жизни.
Однако у каждой из трех стран, образующих миротворческую силу, также есть свои цели.
Одна из целей Турции — продемонстрировать и на этот фронте свое военное присутствие и эффективность, приобрести весомую роль наряду с ее «союзниками по Астане».
Но, откровенно говоря, главная цель — взять под контроль и нейтрализовать курдские силы Отрядов народной самообороны (YPG) в этом регионе и особенно в Африне. YPG, доминирующие в Африне, Анкара считает угрозой собственной безопасности и открыто говорит, что не допустит создания «курдского коридора» здесь.
Некоторые официальные лица отмечают, что в дальнейшем Африн также может быть взят на прицел в рамках возможной операции. Насколько это входит в реальные военные стратегии Анкары, мы не знаем.
Однако важно, что на это скажет Россия, у которой в районе Африна находится военный контингент. Кроме того, есть опасность того, что такое развитие событий расчистит путь к серьезной войне с силами YPG, присутствующими здесь.
Итак, принимая на себя миссию обеспечения деэскалации в Идлибе, необходимо особенно хорошо просчитать риски вступления в новый конфликт в районе Африна.
