«Спектр» продолжает публиковать серию перевода на русский язык исследований издания Re:Balticа о возможном будущем Латвии, которые были проведены с учетом современных тенденций и прогнозов экспертов. Ранее издание уже рассмотрело проблему стремительного старения населения Латвии и нехватки рабочей силы.
В этот раз журналистка Эвита Пуриня рассказала о Лелде Страздине, которая 17 лет жила за границей, а потом вернулась в Латвию, где занялась реставрацией мебели в собственной мастерской. Кроме того, журналистка рассмотрела проблему отъезда латвийских граждан из Латвии и объяснила, почему предложения властей страны по их возвращению пока не работают.
Чтобы компенсировать грядущий дефицит рабочей силы с помощью эмигрантов, нужно возвращать из-за границы как минимум 9 тысяч 500 человек в год. Сегодня этот план выполняется примерно наполовину, однако из Латвии по-прежнему уезжает по небольшому городку в год.
Лелде Страздиня (34 года) перебралась в Цесис полтора года назад, приехав на неделю к маме в раздумьях о будущем. Цесис понравился ей приятной средой обитания и поддержкой самоуправления. Лелде прожила 17 лет за пределами Латвии, но вернулась и сейчас занимается реставрацией мебели в собственной мастерской.
В небольшом кафе, в котором мы договорились встретиться, Лелде паре туристов на испанском объясняла, где в Цесисе можно вкусно поесть. Из своих странствий по миру она вернулась со знанием пяти иностранных языков.
Сразу по окончании средней школы Лелде уехала в Мюнхен работать няней. В поисках более теплого места перебралась в Барселону и выучилась на дизайнера интерьеров и реставратора.
Еще во время учебы она подрабатывала упаковщицей подарков в магазине косметики и разных мелочей, принадлежавшем голландцам. Уже через год она сама обучала персонал в этом магазине и давала консультации по открытию новых магазинов в Испании, Нидерландах и других странах мира.
«Хорошая работа, хорошая зарплата, жизнь в самолетах и ужины в отелях в десять вечера», — прагматически перечисляет молодая женщина. Но скоро карьерная гонка привела ее к эмоциональному выгоранию. Одновременно потерпели крах отношения с другом, и Лелде с рюкзаком за спиной отправилась в Южную Америку, странствуя в одиночку по Мексике и работая волонтером с детьми в Гватемале.
Через некоторое время, Лелде вернулась в Цесис к матери. «Неделю я осваивалась, пока наконец не ощутила себя здесь дома. Ни на минуту не пожалела о том, что осталась», — признается она.
Фантазии не совпадают с реальностью
Молодая, образованная, предприимчивая, с отличным опытом работы за границей — Лелде полностью соответствует образу реэмигранта, которым грезят политики. Возвращение их на родину — один из пунктов плана по преодолению грозящего дефицита рабочей силы.
Предполагается, что к 2030 году численность трудоспособного населения сократится на пятую часть, и почти половина (46%) жителей Латвии будет старше 50 лет. По данным Центрального статистического управления (ЦСУ), с 2000-го года в результате эмиграции Латвия потеряла 250 тысяч человек.
Правительство в своих планах предается голубым мечтам реэмиграции.
Министерство экономики в выпущенном еще в 2016 году прогнозе развития рынка труда рассчитало, что за семилетний период с 2015 по 2022 годы в Латвию вернется 76 тысяч граждан, по 9 тысяч 500 в год, и столько же с 2013 по 2030 годы. Это значит, что только благодаря эмигрантам уже в 2019 году в Латвию въедет больше народу, чем ее покинет. Хотя в результате снизившейся рождаемости общее число жителей продолжит уменьшаться, реэмиграция, как ожидается, существенно замедлит депопуляцию.
Согласно данным ЦСУ, только в 2016 году Латвию покинули более 20 тысяч человек, из которых более 17 тысяч были латвийцами. На постоянное жительство в Латвию переселились 8 тысяч, из которых латвийские граждане и неграждане, то есть, реэмигранты, составили немногим более 5 тысяч. Цифры за два предыдущих года схожие, и многообещающих тенденций в них нет.
В министерстве экономики сейчас тоже признают, что прогнозы были слишком оптимистичными и только обозначили желательный сценарий развития. Он разработан на основе данных 2014 года, когда тенденции были положительными. В действительности же преобладание эмигрантов над иммигрантами в 2016 году оказалось даже большим, чем предсказывал Евростат в своих куда более приземленных расчетах, которые не обещают Латвии позитивного миграционного сальдо до 2030 года.
Разница в зарплатах по-прежнему гигантская
Миериня указывает на еще один негативный фактор. Исследователи Международного валютного фонда (МВФ) заметили такую особенность Латвии, выделяющую ее наряду с Литвой, Чехией, Венгрией и Польшей из общего числа стран: из нее уезжают очень образованные люди. Исследователь миграции, профессор ЛУ Михаил Хазан выяснил, что в Великобритании, где живут почти две трети эмигрантов XXI века из европейских стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), высшее образование есть почти у половины этих людей.
Исследователи МВФ указывают, что в долгосрочной перспективе это может привести к снижению эффективности государственного управления, поскольку именно такие люди формируют спрос на позитивные перемены в обществе. В свою очередь, слабое государственное управление подталкивает к отъезду еще большее число жителей. Оно также не способствует привлечению высококвалифицированных зарубежных специалистов, которые в упомянутых странах могли бы смягчить негативный эффект эмиграции коренного населения.
Министерство экономики прогнозирует объемы реэмиграции, основываясь на данных по ожидаемому приросту ВВП и средней заработной платы. Она растет, в 2017 году, миновав отметку в 900 EUR дo уплаты налогов. Однако оплата труда все еще существенно ниже, чем в Великобритании, Ирландии и Германии — странах, в которые в годы кризиса уехало больше всего латвийцев. Еще разительней различия в минимальной зарплате, а именно получателей низких зарплат в Латвии больше, чем где-либо.
Исследовательская группа ЛУ под руководством Инты Миерини опросила более 14 тысяч латвийцев за рубежом. В ближайшие пять лет возвращаться планируют только 16% эмигрантов, 30% респондентов ответили, что обдумывают возвращение при определенных обстоятельствах, а еще 30% не намерено делать этого вовсе. «Достаточно много тех, кто в данный момент не планирует возвращаться, но следит за ситуацией, — говорит Миериня. — Для того, чтобы было кому возвращаться, когда ситуация в Латвии улучшится, важно сохранить их связь с родиной в этот период ожидания».
Наиболее частая причина невозвращения — опасение, что на родине невозможно будет найти подходящую работу. Исследователь предлагает внимательней присмотреться к отдельным группам эмигрантов.
Кризис в здравоохранении
«Например, в огромных количествах уезжают работники здравоохранения, и они же реже других планируют возвращаться, — отмечает она. — В Латвии крайне низко финансирование здравоохранения — различия в зарплатах гигантские».
По данным Общества врачей, в последние годы разрешения на работу за границей получает в среднем 15 врачей в месяц и важно то, что большинство моложе 35 лет. Часть из них — иностранцы, но уезжают и много латвийцев. Министерство здравоохранения рассчитало, что к 2015 году в Латвии будет не хватать почти тысячи врачей. Дефицит медсестер по сравнению с нынешней ситуацией удвоится и достигнет 3 тысяч.
Эмигранты скептически относятся к латвийским социальным гарантиям, здравоохранению и возможности образования для детей. Заметна неудовлетворенность и в среде реэмигрантов: хотя известно, что вернувшиеся в среднем более активны экономически и зарабатывают больше остальных, они также намного более скептически настроены по отношению к действиям латвийского правительства.
Ценность на бумаге
В 2013 году правительство утвердило трехлетний План поддержки реэмиграции. Ответственность распределили между примерно двумя десятками учреждений, на его исполнение было выделена половина из запланированных трех миллионов, но многие мероприятия так и остались на бумаге.
Например, пока еще не была создана единая справочная служба, которая могла бы предоставить желающим вернуться необходимые консультации, хотя именно предоставление информации о трудоустройстве, начале предпринимательской деятельности и различных бытовых проблемах реэмигранты называли одной из важнейших форм необходимой им поддержки.
После долгих дискуссий в конце 2016 года политики отказались от этого плана. Вместо этого они решили передать контроль над осуществлением политики реэмиграции МИДа, в сферу ответственности которого и так входят связи с диаспорой. На вопрос, что должно быть сделано во внешнеполитическом ведомстве, отвечают, что конкретные мероприятия будут включены в план по взаимодействию с диаспорой на 2019-2025 годы.
Это означает, что до 2019 года новых мероприятий по поддержке реэмиграции, скорее всего, не ожидается.
Работа для самоуправлений
Вернувшись после 17 лет за границей Лелде получила-таки поддержку, но ее оказало не государство, а самоуправление. Поскольку все ее накопления «растаяли» в Мексике, ей пришлось начинать заново. Она подала заявку на конкурс грантов по программе «Делай для Цесиса», которая является одной из муниципальных форм поддержки малого бизнеса. Получила 1 тысячу 500 евро на приобретение оборудования для шитья и реставрации мебели и основала фирму. Помещение под мастерскую она арендует в здании бывшего профтехучилища в центре Цесиса. По инициативе самоуправления в нем пару лет назад был образован центр творческой индустрии. Теперь коворкинг, единственный за пределами Риги, полон начинающих предпринимателей из самых разных отраслей.
У Цесисского самоуправления нет ни одного финансового инструмента специально ориентированного на реэмигрантов. Однако в отличие от премьер-министра Мариса Кучинскиса (СЗК), который еще в 2016 году заявил, что не станет зазывать эмигрантов на родину, пока ему нечего будет им предложить, Цесис старается не терять связи с уехавшими горожанами.
Председатель краевой думы ездил встречаться с земляками в Ирландию и Великобританию, теперь подумывает о поездке в Норвегию и Германию, где их тоже много. Самоуправление регулярно рассылает своим эмигрантам электронные письма с городскими новостями, в том числе и открывшимися трудовыми вакансиями.
«Осталась бы я здесь, не получи я грант?— размышляет Лелде. — Он дал мне возможность начать прямо сейчас. Они видят, что есть будущее, что человек останется в Цесисе. Дают человеку удочку, а не рыбу». Среди причин возвращения реэмигранты чаще других упоминают семью, друзей и тоску по родине. Лелде, напротив, называет себя гражданином мира. Но в Цесисе она нашла то, чего не получила нигде — натуральные продукты, чистый воздух, красивый город, который можно обойти пешком, с отличной культурной жизнью и возможность работать на себя, не залезая в кредиты.
