В декабре прошлого года российский президент Владимир Путин заявил о победе в Сирии над «Исламским государством» (запрещенная в России организация — прим. ред.). Это, конечно же, было целью Кремля, о которой было объявлено в 2015 году, когда Россия впервые вмешалась в события в этой стране. Однако с самого начала российские удары с воздуха наносились главным образом не по целям «Исламского государства». Вскоре стало очевидным, что главная цель Путина — обеспечение будущего Башара Асада, сирийского диктатора. Заручившись российской военной поддержкой, Асад, смерть которого когда-то была очевидной целью американской политики в Сирии, смог обеспечить выживание своего режима, а также обеспечить возвращение под свой контроль значительных территорий, которые ранее контролировались поддерживаемыми американцами повстанцами.
Ранее в этом месяце российские наемники и сторонники сирийского режима напали на хорошо известную базу поддерживаемых американцами сил вблизи расположенного на востоке Сирии города Дэйр-эз-Зор. Соединенные Штаты незамедлительно начали атаку с воздуха, в результате которой, по данным из независимых источников, погибли сотни россиян. Первоначально предпринятая российскими наемниками атака, судя по всему, была попыткой либо проверить реакцию Соединенных Штатов, либо запугать их и заставить вывести из этого региона оставшиеся силы. Министр обороны США Джеймс Мэттис назвал предпринятое Россией нападение на базу «непонятным».
Пока еще полная картина той атаки остается неясной, однако нет ничего загадочного относительно желательного для России эндшпиля. Истинная геополитическая победа Путина — это успешное противодействие интересам Соединенных Штатов на Ближнем Востоке, а также укрепление статуса России в качестве влиятельного игрока во всем ближневосточном регионе.
Борьба против «Исламского государства» никогда не была главной целью России в Сирии. Москва предельно ясно показала это в 2016 году своими жестокими атаками на Алеппо, который когда-то был крупнейшим городом Сирии и индустриальным центром. В ходе проводившихся Россией налетов с воздуха в качестве целей сознательно выбирались районы с большим количеством мирных жителей, включая больницы, а также поддерживаемых Соединенными Штатами сил оппозиции (Российские официальные лица, естественно, отрицали любые неправомерные действия).
Тогда Стивен О'Брайен, (Stephen O'Brien), заместитель генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам и координатор по оказанию чрезвычайной помощи, назвал российские беспорядочные бомбардировки Алеппо, в результате которых погибли тысячи людей, «позором нашего поколения». Во время продолжавшегося несколько месяцев наступления Россия блокировала принятие двух резолюций Совета Безопасности ООН по Сирии, а также многократно нарушала договоренности о прекращении огня.
С учетом всего этого события последних нескольких дней воспринимаются как дежавю (фр. déjà vu, нечто «уже виденное» — прим. пер.) В очередной раз Россия препятствовала принятию решения Совета Безопасности ООН, а затем выхолостила содержание документа, предусматривающего введение гуманитарного прекращения огня в Сирии из-за сотен жертв среди мирных жителей. На этот раз поддерживаемые Россией сирийские правительственные войска подвергают массированному обстрелу Восточную Гуту, пригород Дамаска и один из районов, удерживаемых настроенными против Асада повстанцами, в том числе Свободной армией Сирии.
Путин, наконец, снял российское вето после личных обращений президента Франции Эммануэля Макрона и федерального канцлера Германии Ангелы Меркель. Однако спустя сутки после принятия резолюции, в прошлую субботу, бомбардировки с воздуха и обстрелы с земли возобновились. Недавний призыв Путина о введении «гуманитарной паузы», вероятно, ожидает такая же участь.
Атака на Восточную Гуту продолжается, и Асад, отстранение от власти которого составляло основу политики Барака Обамы в Сирии, укрепляет свои позиции. Для Москвы сохранение Ассада у власти означало не столько заботу о нем лично, сколько сохранение того, что Путин считал очередной фишкой домино в целой серии организованных Соединенными Штатами революций на российском заднем дворе.
Падение ливийского диктатора Муаммара Каддафи обеспокоило Путина. Согласно многочисленным сообщениям, его поразило жестокое видео убийства Каддафи, и он обвинил в этом Соединенные Штаты, в частности, тогдашнего госсекретаря Хиллари Клинтон. Для Путина руководимая Соединенными Штатами интервенция в Ливии стала «показательным примером западного вмешательства», по выражению журнала «Нью-Йоркер», примером политики смены режимов под прикрытием риторики в поддержку прав человека.
Летом 2011 года Путин видел, как Арабская весна достигла Сирии, ввергнув ее в гражданскую войну. В то время он был премьер-министром, и его способность действовать в одностороннем порядке была ограничена. В 2013 году народные протесты прошли на Украине — это бывшая Советская республика, которую многие россияне считают своим младшим братом, — и Путин, вновь ставший тогда президентом, не мог сидеть сложа руки и позволить произойти тому, что он считал возглавляемой Соединенными Штатами попыткой государственного переворота для свержения лояльного Кремлю режима.
Не очень впечатляющий ответ на аннексию Россией Крыма и вторжения в восточную Украину подстегнул Россию к тому, чтобы начать интервенцию в Сирии. События на Украине убедили Путина в том, что администрация Обамы готова только на то, чтобы оказывать поддержку своим союзникам. Он понял, что гибридная война, основанная на применении асимметричных мер для поддержки дополнительных военных операций, является полезным инструментом для того, чтобы сбить с толку Запад, сохраняя при этом максимум возможности отрицать участие России в событиях на Украине или в любом другом месте.
Подобная стратегия включает в себя использование боевиков по доверенности (так называемых зеленых человечков), а также распространение дезинформации, чтобы отвлечь внимание от реальной ситуации на земле. В таком случае не должно вызывать удивления то, что Москва попыталась скрыть количество убитых россиян в Сирии в тот момент, когда Путин намерен действовать в качестве посредника в этом конфликте.
Интервенция Путина в Сирии, как и большинство других его решений в области внешней политики, была рискованной игрой, в результате которой могло произойти столкновение российских и американских вооруженных сил. Однако эта игра стоила свеч — с точки зрения Кремля, относительно недорогая российская авантюра устранила угрозу новых попыток смены режима, а также вернула Россию на площадку соперничества великих держав. Это Путин, а не президент Дональд Трамп, позвонил премьер-министру Израиля Биньямину Нетаньяху и попросил его не прибегать к эскалации, после того как израильтяне нанесли бомбовый удар по сирийским и иранским целям в ответ на вторжение иранского беспилотника в воздушное пространство Израиля.
Это Путин позвонил в январе турецкому президенту Реджепу Тайипу Эрдогану для обсуждения его наступления на поддерживаемых Соединенными Штатами курдских ополченцев на севере Сирии. И это Россия, а не Соединенные Штаты, провела у себя (безрезультатные) мирные переговоры по Сирии в том же месяце. Война в Сирии продолжается вот уже семь лет, и Россия вполне может оказаться в «тумане войны», пытаясь ориентироваться в сложных региональных конфликтах.
На самом деле, трудно представить себе чистый выход России из Сирии, который не оставил бы Асада в уязвимом положении. Однако Путин не хочет предоставлять еще больше российской помощи и военной поддержки Асаду, особенно в тот момент, когда российская экономика продолжает стагнировать. Если старые схемы окажутся верными, и если оставшиеся анклавы повстанцев будут уничтожены, Путин, вероятно, попытается разработать международный план по восстановлению Сирии.
Если это произойдет, то международное сообщество не должно позволить ввести себя в заблуждение — ответственность за разрушение Сирии лежит полностью на плечах Путина. Если Россия хочет играть в игру великих держав, она должна смириться с последствиями, которые с этой игрой связаны.
