Статья была изначально опубликована в связи с прошлогодним чемпионатом мира по биатлону. Редакция NRK опубликовала ее повторно в связи с решением Уле-Эйнара Бьёрндалена (Ole Einar Bjørndalen) завершить спортивную карьеру.
«Ура-а-а!»
Так взревел от радости Бьёрндален, блестяще выиграв бронзу Чемпионата мира.
В его 43 от него уже не ждут никаких пьедесталов почета, но все же он сумел добавить в свою копилку пятьдесят восьмую медаль Олимпийских игр и Чемпионатов мира.
Именно этот простой мальчик из местечка Симостранда стал лучшим — лучшим не просто в своем районе или даже в стране, а лучшим спортсменом в зимних видах спорта за всю историю.
Можно ли было предсказать его успех еще тогда? Почему лучшим стал именно он? Можно ли вообще определить, что нужно, чтобы стать лучшим?
Охота на победителя
По идее, предсказать победителя должно быть несложно. Но когда из хольменколленского тумана в январе того года выкатились 170 юных лыжников, мы поняли, насколько это бесполезно. Мало того, что их так много, так еще и все они похожи друг на друга как две капли воды.
На старт лыжного фестиваля вышли 4,3 тысячи участников — 8,6 тысяч лыж и 8,6 тысяч палок. Как заметил фотокорреспондент, того и гляди глаз выколют.
Возможно, кто-нибудь из них впоследствии станет олимпийским чемпионом. Вопрос — в том, кто. И на что надо обращать внимание, чтобы знать наверняка.
Кое-кто считает, что разгадка близка.
Перво-наперво: великий миф о тренировках
Рецепт успеха во все времена был предельно прост: тренировка, тысячи часов изматывающих упражнений.
А что если значение тренировок… преувеличено?
В мире спорта о таком и помыслить грешно.
Слова писателя Малкольма Гладуэлла (Malcolm Gladwell) о том, что надо потратить 10 тысяч часов, чтобы стать докой в своем деле, с некоторых пор принимаются за аксиому. Тренируйся больше всех — и ты победишь. Потому-то лыжник Мартин Йонсруд Сундбю (Martin Johnsrud Sundby) тренируется по тысяче и больше часов в год, потому-то пианисты годами играют гаммы, отрабатывая идеальную пальцевую технику.
И Уле-Эйнар Бьёрндален, величайший биатлонист всех времен и народов, — будто живой пример тренировочной наркомании.
В своей книге «Первая лыжня» Бьёрндален рассказывает, что в детстве настолько полюбил тренироваться, что как-то целое лето копил на налобный фонарь. Неутомимый мальчуган вставал в шесть утра, копал картошку, собирал клубнику и чернику и помогал отцу по хозяйству — чтобы зимой продолжать свои тренировки и после наступления темноты.
Точность стрельбы он отрабатывал, сшибая с веревки сушащиеся на солнышке мамины лифчики. Когда ему было двенадцать, он пообещал себе, что пока будет заниматься спортом, не возьмет в рот ни капли спиртного — чтобы не пропустить ни единой тренировки из-за похмелья. Эти истории можно продолжать бесконечно. У всех — одна мораль: тренировка, тренировка и еще раз тренировка.
И не один Бьёрндален такой. Марит Бьёрген (Marit Bjørgen), самая титулованная лыжница всех времен и народов, настолько любила трудиться, что однажды решила в одиночку перемыть весь дом. А было ей тогда всего шесть лет.
Тем примечательнее выводы современных исследований.
Надо ли тренироваться больше всех?
Новое поветрие заключается в том, что главную роль играет отнюдь не количество.
Свежее исследование престижного университета Кейс Вестерн Резерв (Case Western Reserve, США), собравшее данные о нескольких тысячах спортсменов, приводит нас к выводу, что один только объем тренировок мало объясняет самые выдающиеся результаты всех времен и народов. В научных кругах это мнение многими оспаривается, но существуют и другие подобные исследования, в том числе из мира шахмат за 2007 год. Если задуматься, может, в этом что-то и есть. Разумеется, чтобы достичь результата на высшем уровне, надо тренироваться немало. Но обязательно ли больше всех?
В 2015 году Мартин Йонсруд Сундбю провел на тренировках на 300 часов больше Петтера Нортуга (Petter Northug), но королем Чемпионата мира стал именно Нортуг. Магнус Карлсен (Magnus Carlsen) готовится к соревнованиям меньше других гроссмейстеров, но именно он с его уникальной интуицией — лучший шахматист за всю историю. Кудесник мяча Ивано Балич (Ivano Balic, Хорватия) в 2000-х годах считался лучшим гандболистом мира, выкуривая при этом, по сообщению «Афтонбладет» (Aftonbladet), по пачке в день. Усэйн Болт (Usain Bolt) как-то признавался «Би-би-си», что вообще-то он — большой лентяй. Напрашивается логический вывод, что у каждого из них — явно свой путь.
Если не тренировка, то что же?
Еще до воскресной бронзы у Бьёрндалена в коллекции имелось столько медалей, что листать список его наград в «Википедии» уставал палец. У самого же Бьендалена имеется довольно неожиданный ответ на вопрос, почему он.
«Я перезанимался многими видами спорта и всегда тренировался как оголтелый», — рассказал Уле-Эйнар до начала чемпионата мира.
Еще в детстве он попробовал силы в легкой атлетике, футболе, баскетболе, прыжках с трамплина, горных лыжах, беге на дальние дистанции и даже спортивной гимнастике. Ей он благодарен отдельно, потому что именно она научила его замечать разницу в весе между лыжами, даже если она не превышает 20 граммов.
И Бьёрндален в чем-то прав. Одно датское исследование подтвердило, что многие спортсмены высшего класса в детстве перепробовали разные виды спорта. Есть и еще другие закономерности. Так, одно голландское исследование обнаружило, что поразительно много звезд спорта родились в начале года. У того же Бьёрндалена день рожденья 27 января, у Бьёрген — 21 марта, у Петтера Нортуга — 6 января. По одной из версий, всем им придавало уверенность старшинство над сверстниками.
И все же мы продолжим наши поиски, ведь у тысяч детей день рождения в начале года, и они при этом занимаются разными видами спорта. Тем более что многие знаменитости эту выборку опровергают: у Магнуса Карлсена, к примеру, день рождения 30 ноября. Если смотреть шире, то выделяются тут как раз Бьёрндален и Бьёрген, а не Карлсен, Болт или Балич.
У одного норвежского ученого есть другое объяснение: мол, у них мозг «заточен» для спорта на высшем уровне.
Мозг победителя
«Почему так происходит? Этого я вам объяснить не могу. Да просто жизнь так устроена», — смеется Харальд Харунг (Harald Harung), доцент Высшей школы Осло и Акерсхуса.
Харунг, обладатель докторской степени по информатике и инженерному делу, работает над межотраслевым исследованием успеха. Более тридцати лет Харунг интересуется спортсменами, выступающими на высшем уровне. Вместе с американским исследователем головного мозга Фредом Трэвисом (Fred Travis) они отобрали 33 звезд норвежского спорта, надели им на голову электроды и сняли электроэнцефалограмму.
Среди участников исследования — лыжник Томас Альсгорд (Thomas Alsgaard), экс-вратарь норвежской сборной по гандболу Хейди Тьюгум (Heidi Tjugum) и другие спортсмены, входившие в мировую элиту по своим дисциплинам в течение по меньшей мере трех лет. И что же, отличается ли их мозг от мозга обычных спортсменов, которым далеко до 50 лучших даже в Норвегии?
Результаты исследования, опубликованные в «Скандинавском журнале науки и медицины в спорте», говорят об очевидных различиях между лучшими из лучших и вторым эшелоном.
Так, оказалось, что у спортсменов высшего звена лучше работают связи между разными частями мозга. Помимо этого, у них обнаружился избыток «альфа-волн», что, по словам Харунга, свидетельствует о повышенной концентрации внимании и творческих способностях.
И наконец, ученые установили, что спортивная элита использует свой мозг особенно результативно. В одном из исследований испытуемым раздали задание, а фоном пустили отвлекающую музыку.
«Вышло очень интересно. У спортсменов экстра-класса на то, чтобы привыкнуть к звукам, ушла лишь треть того времени, которое потребовалось другим испытуемым. У тех умственной энергии израсходовалось гораздо больше», — констатировал Харунг.
Эти находки в сочетании с психологическими тестами и так называемом опытом на высшем уровне позволили Харунгу и его коллегам сделать вывод о роли мозговой и сенсорной производительности.
Неловкая охота за детьми-чемпионами
Пока вроде бы ничего страшного, правда? Держитесь, сейчас начнется.
Харальд Харунг и его коллеги пришли к тому, что производительность мозга — по большей части врожденное свойство, хотя и воспитание, несомненно, тоже влияет.
Если это правда, то выходит, что у каждого ребенка с соревнований в Хольменколлене уже заранее встроено в мозг, станет он чемпионом или не станет.
Многие из тех, с кем удалось побеседовать NRK, отмечают, что мы все еще слишком мало знаем, чтобы делать далеко идущие выводы о влиянии различных электрических импульсов и мозговых волн на уровень производительности.
Это как вопрос о курице и яйце, считает профессор Университета Осло Свенн Давангер (Svend Davanger). Он говорит, что предстоит провести еще немало исследований, чтобы однозначно утверждать, приводит ли развитие мозга к успеху или наоборот.
«Многие считают, что именно в этой области убедительных доказательств не хватает», — объясняет Давангер, посвятивший исследованию мозга много лет.
«Гипотеза, несомненно, интересная. Но пока что другие ученые подобного рода исследованиям доверять не слишком склонны. Это значит, что далеко не все разделяют мнение, что эти факторы вообще являются определяющими», отмечает он.
Харунг парирует, что их совместная книга об исследовании вышла в английском издательстве «Рутледж» (Routledge) и что Трэвис недавно был приглашен в Нью-Йоркскую академию наук (New York Academy of Sciences) для доклада. Что касается вопроса о курице и яйце, то он ссылается на другие исследования, подтверждающие его теорию, например, на исследование, проведенное Оксфордским университетом (Oxford University).
Даже если выводы Харальда Харунга и его коллег могут показаться чересчур самоуверенными, они, во всяком случае, проливают свет на возможные причины. Может быть, отыскать секрет черепа победителя у них и не выйдет, но кому-нибудь в будущем эта задачка, возможно, и покорится — изучение мозга движется вперед семимильными шагами. А может быть, ответ кроется в генетике или других дисциплинах?
Одно лишь исследование мозга дать нам ответ не в состоянии. Сама по себе скорость реакции и продуктивность мозга не дает гарантии чемпионства — это признают даже сами ученые. Значит, должно быть что-то еще.
И чем больше про это думаешь, тем больше замечаешь, что в лучших из лучших есть что-то особенное. Телекомментаторы в таких случаях любят говорить о «характере». Одни, например, нервничают, а другие даже к своей 58-ой медали идут очертя голову.
И вот тут мы подходим к разгадке вплотную.
«Характер»
Лив Грете Шелбрейд (Liv Grete Skjelbreid, биатлонистка, многократный призер ЧМ и ОИ — прим. перев.) занималась в той же спортивной школе, что и Уле-Эйнар. Она сразу поняла, что в парне из Симостранды есть что-то особенное.
«Он был не такой как все», — вспоминает Шелбрейд.
Отличительная черта Бьёрндалена — даже не столько его работоспособность, сколько почти что маниакальное стремление к совершенству в деталях. Шелбрейд вспоминает, как 16-летний Бьёрндален выходил тренироваться в конькобежном костюме вместо обычного лыжного, чтобы снизить сопротивление воздуха и сэкономить доли секунды.
«Уже тогда, в Гейло (норвежский горнолыжный курорт, где регулярно проводятся соревнования, — прим. перев.), он был сложившимся профессионалом уровня национальной сборной. Все, что привело Уле к победе, уже тогда было при нем», — вспоминает Шелбрейд.
Можно сказать, что это качество стало определяющим в карьере Бьёрндалена. Даже сейчас он продолжает обзванивать производителей лыж, чтобы обсудить нюансы экипировки.
«Важно быть точным в том, что требует точности. Это может оказаться решающим», — объясняет Бьёрндален.
У лучшей спортсменки зимних Олимпиад, Марит Бьёрген, есть другая особенность — способность всегда и везде сохранять спокойствие. Она сама называет это качество главной причиной своего успеха.
«Спокойствие и уверенность в своих силах много для меня значат. Я всегда спокойна и никогда не переживаю, если что-то не получится. Да и от волнения я никогда не теряю самообладания. Только распаляюсь. Мне кажется, что многое из того, что меня отличает, попросту сидит у меня в голове», — объясняет Бьёрген.
Когда разговариваешь с представителями спортивной элиты, выясняешь, что у каждого в голове «сидит» что-то свое. Тот же Бьёрндален — полная противоположность олимпийскому спокойствию Бьёрген («Я всегда нервничаю», — признается он). Но это скорее из области психологии, а не мозговых волн.
Харальд Харунг и его коллеги, говоря о причинах успеха, упомянули не только альфа-волны и мозговую активность, но и высокоразвитую психику. Речь о таких вещах, как интеллект, нравственность, самооценка и творческое мышление. И не только.
Халгейр Халвари (Halgeir Halvari), исследователь мотивации и профессор Высшей норвежской спортивной школы, считает, что победителей всегда отличают психологические крайности. Спортсменам мирового уровня особенно присуще одно качество — тяга к самосовершенствованию. Желание постоянно становиться лучше, шаг за шагом.
Что отличает людей, добившихся спортивных успехов, таких как Бьёрндален?
«Все они получают удовольствие от соперничества с самим собой. Разумеется, можно сказать, что они по-своему помешаны на победе, но именно внутренняя мотивация, радость самосовершенствования, приносит им радость от изнурительных тренировок темными, дождливыми и холодными осенними вечерами», — рассказывает Халвари.
Ученые отмечают несомненную связь между успехами на высшем уровне и внутренней мотивацией. Жажда денег, к примеру, к подобным успехам не приводит.
Пожалуй, вот что поучительнее всего в историях о маленьком Уле-Эйнаре из Симостранды или малышке Марит из Рогнеса: они не просто работали и тренировались, не покладая рук, но делали это по своему почину, по собственной инициативе.
Только вслушайтесь, с какой радостью Бьёрндален говорит о новых достижениях, просоревновавшись на высшем уровне более двух десятков лет и выиграв все, что только можно.
«Мне кажется, всегда можно достигнуть большего. Будь то экипировка, спортивные показатели, психологическая готовность, советы тренеров, радость изнеможения от тренировок, новые рекорды. Существует масса вариантов, и над всеми ими чертовски интересно работать. Мне это ужасно интересно», — рассказал Бьёрндален.
И Бьёрндален, и Бьёрген очень признательны родителям за то, что те дали им возможность почувствовать радость от занятий спортом.
«У нас дома все делалось на интерес. На меня не давили, а наоборот, скорее немного сдерживали. Меня это только подталкивало. И эта мотивация держится всю жизнь», — признается Бьёрндален.
Мозаика сложилась?
В Хольменколлене мы заметили одну девочку, лет, наверное, восьми — на разминочном кругу у нее отстегнулась одна лыжа. Хохоча до упаду, она пыталась удерживать равновесие на одной ноге. Падала и вставала, раз за разом.
Мимо нее решительно наматывали круг за кругом двое маленьких, но очень серьезных братьев: оба с прямой спиной, они разминались как одержимые, чтобы лучше разогреться перед соревнованиями.
Скорее всего, Бьёрген и Бьёрндален тоже были как эти двое. Но кто знает, вдруг у этой девочки больше альфа-волн в мозгу? Или она родилась в начале года и перепробовала много видов спорта? А может, у нее крепче внутренняя мотивация?
И все же последний ответ от Уле-Эйнара Бьёрндалена внушает оптимизм всем.
Как у тебя получилось стать собой?
«В детстве я ужасно много мечтал. Мне кажется, главное — это мечтать», — говорит он.
