«Россия», Российская империя и Российская Федерация
Первый вариант на псевдореферендуме обещал жителям Крыма «воссоединение» полуострова с «Россией». Однако, как хорошо известно, Крым никогда не был частью какой-либо «России», которая бы была отделена от большинства территории постсоветского украинского государства, в состав которой полуостров входил с 1991-го года. Большая часть современной материковой Украины, примерно столько же, сколько и Крым, была сначала частью царской империи, а затем — СССР, то есть, тех государств, которые, очевидно, имелись в виду под словом «Россия» в «референдуме» 2014-го года. Своим употреблением слова «Россия» в крымском «референдуме» — так же, как и во многих других случаях — Кремль играется с понятиями и терминами. Несмотря на примитивность этих словесных игр («фашизм», «путч» и т.д.) такая очевидная манипуляция на многих западных обозревателей в той или иной мере действует.
С 1783-го года по 1991 год Крым принадлежал Российской империи, которую иногда называют «Россией». Но эта бывшая «Россия», конечно, не соответствует сегодняшнему российскому национальному государству. Большая часть всей территории современной Украины, а не только Крыма, когда-то входила в состав царского и советского государств — так же, как и территория почти всей сегодняшней Российской Федерации. Обе постсоветские республики, РФ и независимая Украина, являются государствами-преемниками той «России», воссоединение с которой было обещано крымчанам на псевдо-референдуме 2014-го года.
На Западе многие до сих пор не понимают, что крымский полуостров никогда не входил в состав какого-то мифического российского государства, которое бы существовало отдельно от большинства территории сегодняшней материковой Украины. Единственным наземным сообщением между Крымом и территорией современной РФ в имперские и советские времена, очевидно, была юго-восточная сухопутная часть Украины, по территории которой, собственно, и произошел захват Крыма Екатериной Великой в восемнадцатом веке. По этим причинам, Крым не мог быть отдельно разделен с «Россией» в 1991-м году и, соответственно, не мог быть «воссоединен» с РФ в 2014-м. В 1991-м году вся Украина, включая черноморский полуостров, входивший в ее состав как геологически, так и исторически, отделилась от «России».
Правда, как после присоединения полуострова к царской империи в 1783-м году, так и позже, после его включения в советскую империю, этнические украинцы никогда не доминировали среди населения Крыма. До конца XIX века большинство крымчан составляли крымские татары, сегодня настроенные в своем большинстве решительно проукраински. Только позже, в результате многолетнего изгнания, угнетения и депортации татар, — большинством в населении Крыма стали этнические русские. Относительная демографическая «русскость» Крыма таким образом — довольно юный феномен, который является в значительной мере результатом применения Москвой массового насилия против крымских татар.
Историческая связь Крыма с сегодняшней Россией, а не предпочтенной татарами Украиной, и по другой причине — хрупкая. В составе царской империи после 1802-го года Крым принадлежал к Таврической губернии. Этот большой административный округ охватывал не только территорию крымского полуострова, но и значительную часть современной юго-восточной материковой Украины, соединенной с Крымом Перекопским перешейком.
Сухопутная часть Таврической губернии была демографически больше Крыма, а ее население преимущественно составляли, по царской терминологии, «малороссы». По данным переписи населения 1897-го года из 1,4 миллиона жителей всей Таврической губернии (т.е. Крыма и ее материковой части к северу от него), около 0,4 миллиона были русскоязычными, а около 0,6 миллиона — украиноязычными. Из 0,55 миллиона жителей Крыма же, 35,5% тогда были татарами, 33,1% — русскими, а 11,8% — украинцами. Таким образом, более чем 100-летний таврическо-царский период крымского прошлого свидетельствует, скорее, об административно-исторической связанности полуострова с территорией современной материковой Украины и с проукраинскими крымскими татарами, чем с современной Российской Федерацией и российской нацией.
Принадлежности Крыма к РСФСР в 1921-1954 годах, на которую часто ссылаются российские сторонники и западные апологеты аннексии, следует противопоставить 37-летнюю принадлежность Крыма к УССР в 1954-1991-х годах. К тому же, на период принадлежности к РСФСР приходится наибольшая и самая жестокая смена населения полуострова. В 1944-м году по приказу Сталина состоялась зверская массовая депортация крымских татар и несколько других меньшинств полуострова в Центральную Азию. При и в результате этой этнической чистки погибла большая часть коренного населения Крыма.
Какие-либо события советского периода, подобно событиям дореволюционного периода в целом нельзя приводить как исторические аргументы в пользу российской аннексии 2014-го года. Они мало касаются сути сегодняшнего дела, поскольку относятся к развитиям внутри былой империи. Советский Союз был тоталитарным государством, в котором экономически мотивированная передача Крыма от РСФСР в УССР в 1954-м году имела исключительно административное, а не политическое значение.
Более того, таких случаев административного перехода территорий внутри СССР было много. Так при изменении административных границ республик молодого СССР в 1925 году УССР потеряла в пользу российской и белорусской ССР территории, большие по объему, чем территория Крыма, который она получила в 1954-м году. Однако до аннексий 2014-го никто из украинской политической элиты не выдвигал официальных территориальных претензий к соседним странам, опираясь на эти факты, или на многочисленные карты дореволюционного периода, на которых территория «Украины» значительно превосходит территорию современного украинского государства. Такого рода исторические нарративы, мегаломанские видения и ирредентистские планы, как и в большинстве стран, на Украине оставались до российской агрессии прерогативой крайних и маргинальных политических течений. Только после начала российско-украинской войны публичная украинская риторика, например, касательно Кубани, стала более провокационной.
По этим и другим причинам постсоветское руководство России, несмотря на большое количество споров, до 2014-го года никогда официально не ставило под сомнение принадлежность Крыма к постсоветской Украине. Оно утвердило эту принадлежность во многих договорах и соглашениях, несмотря на многочисленные неофициальные политические претензии российских политиков и некоторых реваншистских деклараций российского парламента, имевших место после 1991-го года. Двумя юридически наиболее весомыми документами, подчеркивающими принадлежность Крыма к Украине, являются трехстороннее российско-украинско-белорусское Беловежское соглашение о роспуске СССР 1991-го года и двустороннее российско-украинское соглашение о прохождении границы между двумя странами, подписанное в 2003-м году. Оба договора были ратифицированы российским и украинским парламентами согласно всем нормам и подписаны тогдашним президентами России и Украины. В официальной Справке администрации президента РФ по поводу подписания Путиным закона о ратификации договора о государственной границе между Россией и Украиной в 2004-м году сообщалось: «За основу была принята существовавшая административная граница между РСФСР и УССР на момент распада СССР с учетом ее оформления соответствующими государственными правовыми актами».
Непонятная альтернатива аннексии на «референдуме»
Второй предложенный на «референдуме» 16 марта 2014 года вектор развития обещал крымчанам возвращение к «Конституции Республики Крым 1992-го года». Эта формулировка еще больше сбивала с толку, чем первый вариант о «воссоединении» полуострова с «Россией». Парадокс второго вопроса «референдума» к жителям Крыма заключался в том, что в течение 1992-го года на территории Крыма были приняты две относительно разные версии Конституции полуострова. Умышленно или нет, но в 2014-ом году избирателям не разъяснили, какой из двух вариантов альтернативы аннексии, представленных на «референдуме», собственно, будет касаться их выбор. Их просто спросили: «Вы за восстановление действия Конституции Республики Крым 1992-го года и за статус Крыма как части Украины?»
Однако осталось непонятным, о каком именно тексте конституции 1992-го года шла речь. О более «конфедеративной» версии конституции Крыма, принятой в мае 1992-го года, или о значительно измененном скорее «федеративном» варианте конституции, принятом в сентябре 1992-го года? В обоих случаях эти конституции определяют Крым как часть Украины. В майском варианте это указано в статье 9 фразой «входит в государство Украина». В существенно модифицированной сентябрьской версии это дополнительно указано в статье 1 словами «в составе Украины».
Если бы на «референдуме» большинство избрало второй вариант, то созданное РФ новое сателлитное правительство в Симферополе могло бы само выбирать между двумя разными версиями конституции Республики Крым 1992-го года. Ставленники Москвы, а не население Крыма, тогда смогли бы решить, какой именно текст основного закона Крыма им больше подходит. Возникает подозрение, что этот странный вопрос — вместо более обычной опции в таких голосованиях о простом сохранении статуса-кво — был целенаправленно нечетко сформулирован. Возможно, такая непонятная альтернатива поддержке аннексии должна была привести к увеличению вероятности выбора первого более понятного варианта — присоединения к РФ. Выбор, который стоял в марте 2014-го года перед жителями Крыма, в определенной степени был выбором не столько между Россией и Украиной, сколько между понятным и непонятным будущим.
Приведенная в этой колонке информация не является необычной, тайной или новой. Перечисленные факты и ряд других показательных аспектов знаменательных событий февраля-марта 2014-го года известны как на Украине, так и среди экспертов по Восточной Европе в европейских университетах и исследовательских центрах, а также среди соответствующих специалистов внутри правительств, политических и общественных организаций Запада. Тем не менее, многие западные наблюдатели, которые не стесняются озвучивать комментарий по поводу прошлого, аннексии и будущего Крыма, не знают, либо же игнорируют большинство приведенных фактов. Вместо этого, многие из них, по крайней мере, частично, следуют кремлевскому апологетичному нарративу: возможно, немного криво инициированный референдум все же привел к изменению границ, которого (якобы) подавляющее большинство крымчан страстно ожидало, и который исправил некую (мифическую) историческую несправедливость.
