Президентские выборы 2016 года — далеко не первая попытка России использовать наработки Кремниевой долины против США. На протяжении 1980-х советские шпионы рыскали по всем окрестностям Сан-Франциско, воруя технологии, вербуя агентов и внедряясь в местные банки. Важно помнить, что все их попытки оказались тщетны — что по-своему даже ускорило развал Советского Союза.
Похожий эпизод даже есть в проходной, в общем-то, серии бондианы под названием «Вид на убийство»: там кагэбешник-беспредельщик пытается затопить Кремниевую долину. В финальной сцене фильма КГБ вручает Джеймсу Бонду орден Ленина за предотвращение «величайшего катаклизма в истории человечества». «А мне казалось, КГБ должно потирать руки, если Кремниевая долина вдруг исчезнет», — недоверчиво изрекает шеф Бонда. «Как раз наоборот, адмирал, — парирует его русский коллега, — где будет без нее российская наука?».
Несмотря на весь китч 1980-х, в «Виде на убийство» поднимается полузабытый ныне пласт истории: на заключительном этапе холодной войны Кремниевая долина была ареной тайных боев. За годы президентства Рейгана США укрепили свое военное преимущество перед Советским Союзом, утраченное было с появлением межконтинентальных баллистических ракет. Благодаря внедрению микроэлектроники США круто модернизировали системы контроля и управления, связь и разведку. А большинство новейших полупроводников было разработано именно в северной Калифорнии.
Хотя СССР еще оставался крупнейшей промышленной державой на протяжении 1970-х, с началом цифровой революции страна начала быстро отставать. Инновации в постоянно меняющейся сфере микроэлектроники требовали свободного предпринимательства, а в централизованной и насквозь иерархичной советской системе о таком и помыслить было нельзя. Тогда коммунистический гигант взялся за шпионаж.
Кремниевую долину наводнили шпики. Гнездились они в советском консульстве, открывшемся в Сан-Франциско спустя всего год после того, как фирма «Интел» наладила серийный выпуск микропроцессоров. Консульство кишело шпионами, отобранными КГБ и ГРУ за успехи в науке и технологиях — в начале 1980-х даже генеральным консулом служил бывший председатель Комитета СССР по науке и технологиям. Оперативники выслеживали сотрудников местных компаний и студентов престижных вузов — таких как Стэнфордский университет или Калифорнийский университет в Беркли — крали оборудование для производства полупроводников и даже пытались приобрести ценные бумаги в местных банках в надежде заполучить доступ к интеллектуальной собственности. Сенатор от штата Нью-Йорк Патрик Мойнихан назвал эти методы «новой формой промышленного шпионажа» — когда тебе принадлежат авторские права, красть чертежи уже не обязательно.
Американским спецслужбам эта угроза была хорошо известна. В 1984 году Уильям Кейси, тогдашний директор ЦРУ, предупредил бизнес-клуб Кремниевой долины, что КГБ ведет высокоприоритетную подрывную работу по овладению промышленными тайнами. «Американская технология производства микроэлектроники — важнейшее приобретение Советов в послевоенную эру, — заявил Кейси. — Вся Кремниевая долина в целом и ваши компании в частности — первоочередная мишень для советских и восточноевропейских спецслужб».
Разумеется, Советы о своих искренних намерениях продолжали лукавить. Вице-консул в Сан-Франциско как-то раз заявил, будто во всем консульстве «нет ни одного специалиста по этим вопросам» и что они «не отличат компьютер Apple от ядерной бомбы». Однако еще в 1983 году, всего за год до этого, СССР наладил производство «Агатов» — пиратской копии первого коммерчески успешного персонального компьютера Apple II. Американская контрразведка неустанно крутила по местным теле- и радиоканалам предупреждения, призывая сотрудников технологических компаний к бдительности. За советским консульством в Сан-Франциско устроили постоянную слежку, советским журналистам и «дипломатам» ограничили свободу передвижения, а нарушителей эмбарго на продажу микроэлектроники в страны Восточного блока начали привлекать к ответственности.
«Высокие технологии привели к повышению ставок, привнеся в игру азарт, — писал в 1985 году журнал „Тайм" (Time). — Микрочипы из Кремниевой долины стали едва ли не ценнее натовских военных планов».
Однако президент Рональд Рейган и госсекретарь Джордж Шульц узрели в советских кознях стратегическую возможность. Деловой успех Кремниевой долины они использовали не только как таран против закрытой, дышащей на ладан советской системы, но и как приманку, чтобы соблазнить Москву прелестями либерализации.
«Стоя сейчас здесь, у мозаичного панно в честь вашей революции, — заявил Рейган в речи в МГУ в 1988 году, — я хочу поведать о совершенно иной революции, которая без кровопролития и конфликтов развивается сейчас, незаметно охватывая весь земной шар. Ее назвали технической или информационной революцией, и ее символом можно считать крошечный кристалл кремния, по размеру не больше ногтя».
Рейган с Шульцем прилюдно и с глазу на глаз обещали, что страны, готовые открыться глобальной экономике и принять принципы свободного рынка, перейдут из эры промышленной в эру информационную — и для этого им даже не придется полностью перестаиваться по образу и подобию США.
Эти речи заинтриговали советского лидера Михаила Горбачева. «Почаще бы нам вести такие разговоры», — посетовал Горбачев Шульцу после одной такой встречи.
Разумеется, холодную войну выиграла не Кремниевая долина и не предпринимательский капитализм. Но Рейган, популярнейший из современных президентов-республиканцев, использовал происки русских во благо США со стратегической решимостью, которой так не хватает современным политикам.
