Французский политолог Жиль Кепель дал примечательный комментарий картине в Сирии. По его словам, есть разделенная Сирия. Сирия России, Ирана, Запада с центром в США, Турции и Израиля… Кепель полагает, что предсказать исход в Идлибе сложно, и, по его мнению, если сирийская администрация не вернет контроль над нефтяными месторождениями на востоке страны, она не сможет остаться у власти, а на севере Сирии начнется борьба между Турцией и Ираном.
Война в Сирии, которая продолжается около восьми лет, имея региональные и международные отражения хаоса, сейчас с событиями в Идлибе, протягивающемся к границам Турции, вступила в новую фазу. Регион, в котором размещены и ВС Турции в рамках астанинского соглашения о зонах деэскалации, с достижением Турцией и Россией договоренности о демилитаризованной зоне таит в себе трудный процесс с точки зрения Анкары. Французский политолог и эксперт по Ближнему Востоку Жиль Кепель (Gilles Kepel) дал примечательный комментарий сложной картине в Сирии, которая в процессе эволюции от гражданской войны до «опосредованных войн» претерпела большие разрушения с человеческой и экономической точек зрения: «Теперь перед нами есть разделенная Сирия… Есть Сирия России, Ирана, Запада с центром в США, Турции и Израиля…» А среди проблем на фронте США — Россия, которые вложены одна в другую по примеру матрешки, самая обжигающая тема — Иран, по мнению Кепеля.
На прошлой неделе Кепель, который, как известно, специализируется на исламистских движениях и происхождении джихада в Европе, принял участие в конференции на тему «Новые балансы на Ближнем Востоке», организованной Босфорским университетом совместно с турецкой ассоциацией промышленности и бизнеса. Мы встречаемся с экспертом и беседуем во время прогулки по Стамбулу в светлый солнечный день, направляясь из Тюнеля (подземный фуникулер, расположенный в европейской части Стамбула, — прим. пер.) в сторону Галатской башни. Кепелю не чужд Стамбул, ему хорошо знакомы вымощенные булыжником, переполненные людьми улицы…
Четыре партнера России
Кепель, часто подчеркивая, что в Сирии Запад потерпел провал, а Россия стала стороной, которая изменила игру, говорит, что вместе с тем у Москвы есть четыре отличающихся друг от друга партнера: Израиль, Саудовская Аравия, Иран, Турция. А эта картина разных интересов таит в себе трудности с точки зрения обеспечения политического решения сирийской проблемы за короткое время. «Прежняя система на Ближнем Востоке рушится, а на ее месте не создается новая», — говорит Кепель.
Мы попросили эксперта поделиться его мыслями по поводу отражающегося на поле боя в Сирии американо-израильского давления в ответ на активность близкого союзника Дамаска Ирана. «Для Израиля, Саудовской Аравии, видимо, нет никаких проблем относительно России и сохранения администрации Асада, — отмечает Кепель. — Но они решительно отвергают Иран. Поэтому оказывают максимальное давление. С точки зрения Израиля одна из тревог: с сохранением присутствия Ирана в Сирии он может быть уязвим перед ракетными атаками со стороны очень близкого пограничного региона, Голан. Эр-Рияд — тоже в оппозиции как из-за суннито-шиитского противостояния в Персидском заливе, так и в силу конкуренции в энергетическом секторе. Наряду со всем этим для России Саудовская Аравия и Израиль — весьма важные партнеры с экономической точки зрения. Но картина сложная, потому что, с другой стороны, реальность на поле боя такова, что в данный момент России нужен Иран».
Ожидается, что в ближайшие месяцы на полках книжных магазинов появится книга «По ту сторону хаоса», недавно написанная Кепелем, который также является автором таких работ, как «Фитна: война в сердце ислама» и «Терроризм во Франции: подъем джихада на Западе». К тому же Кепель — в центре комментариев лиц, которые привели к власти либерала Макрона во Франции. В ходе предвыборной кампании в стране, которая в этот период стала сценой атак джихадистов, Макрон, обвинив ультраправый фронт Ле Пен (Le Pen) в использовании терактов для получения политических очков, сослался на идею Кепеля: «раскол общества и язык ненависти» — вот чего на самом деле добиваются террористы.
Мине Эсен: Если учесть всех игроков на поле боя в Сирии, насколько реалистичны шаги в направлении политического урегулирования?
Жиль Кепель: После того как Россия повысила свою активность на поле боя и изменила ситуацию в пользу дамасской администрации, она увидела, что теперь необходимо политическое урегулирование. Путин в том числе под влиянием своего прошлого в КГБ, по событиям в Афганистане в период СССР знает, что здесь он не сможет продолжать такое широкое военное развертывание более продолжительное время. Но с точки зрения Дамаска и Тегерана ситуация выглядит иначе. Они склоняются к военному решению. Сирия стремится полностью восстановить свое доминирование.
Иран в Ираке может сохранять свое влияние благодаря весу шиитского населения. Но в Сирии другая ситуация. Суннитское население преобладает. А Турция меняет свою позицию в сирийской политике. После поддержки сил оппозиции, если представить период Давутоглу (Davutoğlu, министр иностранных дел, премьер-министр Турции с 2009 по 2016 годы — прим. пер.), и особенно вслед за попыткой госпереворота в 2016 году наблюдается это изменение. Фронт Эрдогана отдалился от администрации США, стал союзником Путина. Сейчас приоритет для него — борьба с Отрядами народной самообороны (YPG), Рабочей партией Курдистана. Анкара перестала быть сосредоточенной на оппозиции в Сирии и теперь придерживается политики националистической направленности. Один из важных переломных моментов в войне в Сирии в ходе этого изменения политики Турции произошел тогда, когда сирийская армия при поддержке России отняла Алеппо у оппозиции. В дальнейшем стала возникать тема Идлиба как новой зоны конфликта.
— В дорожных картах политического решения озвучивается надежда на суверенную, целостную Сирию. Как все обстоит на самом деле, при нынешней картине Сирия — разделенная страна? Возможен ли выход иностранных сил из Сирии в скором времени?
— Да, мы можем говорить о разделенной стране. Есть Сирия Турции, Сирия Запада с центром в США, Сирия России, Сирия Ирана, Сирия Израиля… Вы знаете, что на востоке есть нефтяные месторождения. В Сирии правительство не сможет остаться у власти, не имея доходов от этих нефтяных месторождений. Но если Запад откажется от них, то тогда в регионе начнется борьба между Турцией и Ираном. Поэтому, несмотря на ту или иную реакцию, есть и довольные тем, что Запад присутствует в регионе в виде США, Франции и благодаря этому пока не возникает новая зона конфликта. Внешне отношения на оси Тегеран — Анкара выглядят благоприятными. Однако есть определенные «но»… Иран в то же время близок к YPG. Нужно помнить и об отношениях России с YPG, сообщениях о том, что в прошлом часть из них обучалась российскими спецслужбами.
Решение в Сирии не реализуется, пока не будет проведена международная конференция. Россия знает, что она не сможет урегулировать кризис в одиночку, у нее нет достаточных возможностей для самостоятельного восстановления страны. Но в данный момент Иран не сторонник решения проблемы. Определенную роль играет то, что Иран является объектом давления со стороны США.
— Каков взгляд Европы на положение джихадистов в Сирии?
— Подобно тому, как Турции будет непросто выдержать новую волну миграции, на Западе тоже никто не хочет, чтобы эти люди прибыли в их страны. Мы знаем, что в Идлибе находится более тысячи французских джихадистов. Это ультрарадикалы. Правда, по оси Париж — Анкара, кажется, есть хорошее сотрудничество в этом вопросе с точки зрения безопасности. В этих рамках мы видим, что из соображений безопасности Турция состоит в более благоприятных отношениях с Францией, чем с Германией. Кроме того, мы также знаем, что на стороне YPG находится большое количество французских джихадистов.
— Как будут развиваться события в Идлибе, где Россия и Турция договорились о создании демилитаризованной зоны?
— Предсказать исход трудно. Очевидно, Дамаск и Иран, хотя вслух не говорится об этом, хотели бы, чтобы Россия вела бомбардировки, для устранения оппозиции из Идлиба. Главная из проблем — положение джихадистов в регионе. Умеренные или «ан-Нусра» (запрещена в РФ — прим. ред.) — кто и как это будет определять, что будет с этими силами, куда они уйдут. Допустим, решение не осуществилось, начались бомбежки — что будет с мирными жителями… Направление возможной миграции — Турция, и такая ситуация будет означать большое давление на вашу страну. Для Турции, которая дала приют более чем трем миллионам сирийцев, взять на себя еще большую нагрузку не представляется возможным с социально-экономической точки зрения.
Сейчас в Идлибе Россия и Турция достигли консенсуса. Должно пройти какое-то время. Но не стоит забывать, что на поле боя есть множество неизвестных… К тому же есть восток от Евфрата, проблема YPG. Наряду с военным присутствием Турции в регионе также есть американские и французские военные. Россия и Турция не единодушны во мнении относительно будущего на северо-западе Сирии. Давайте вспомним броский выпад России в том духе, что после операции в Африне Турция должна отдать эти территории дамасскому правительству.
