«Фигаро»: Вы помогли Дональду Трампу завоевать Белый дом. Сейчас вы хотите помочь «популистским партиям» завоевать Европу. Почему?
Стив Бэннон: Это во многом личная борьба. Она началась девять лет назад с Движением чаепития. Причина проста: моя семья — это семья простых американских рабочих. Я всегда считал американский рабочий класс столпом нашего общества: именно они тренируют спортивные команды, содержат церкви, ходят каждый день на работу, отправляют детей в армию и объединяют страну. Тем не менее после 2008 года стало ясно, что эти люди лишены голоса. У меня самого была счастливая возможность учиться в Джорджтауне и Гарварде, и поэтому я поставил перед собой простую цель: дать голос обычным людям. Эта одна и та же категория людей как в США, так и в Европе.
— Какова ваша цель? Способствовать пересмотру глобализации или развалить Европейский союз, чего многие здесь опасаются?
— У нас нет ни малейшего желания разваливать Евросоюз, и мы не говорили ни с одним движением, которое ставит перед собой такую задачу. С нами говорят евроскептические партии, но это не значит, что они хотят разрушить ЕС. Марин Ле Пен очень верно охарактеризовала нынешнее противостояние. Одни считают, что через нацию можно переступить, тогда как другие считают, что нация должна остаться в центре системы, является драгоценностью, которую нужно беречь. Все люди, с которыми мы говорим, категорически не приемлют проект Макрона: он рассматривает Европу как продолжение проекта Жана Монне (Jean Monnet) и выступает за большую политическую, торговую и финансовую интеграцию. Маттео Сальвини и Виктор Орбан в свою очередь не согласны с идеей Соединенных Штатов Европы и превращения Франции в Северную Каролину. Им нужны суверенные и независимые национальные государства в рамках конфедерации. Идея о том, что мы хотим развалить ЕС, это инструмент запугивания в руках глобалистов. Им не нужны дебаты. Это напоминает теологию в Средневековье: если вы говорите об изменении правил, вас сразу же называют фашистом и напоминают о событиях Первой и Второй мировой войны. Вам говорят, что доверять народу нельзя, потому что он состоит из варваров и расистов, которые изберут диктаторов. На самом деле, люди умнее и достойнее этого.
— Во всяком случае ликвидация промежуточных властей может обернуться серьезной угрозой…
— В теории такая опасность есть. Но взгляните на вполне конкретный ущерб от действий глобалистов. Они допустили неограниченную иммиграцию, которую не в состоянии впитать ни одна социальная система в Европе. Нельзя просто так говорить, что мы разрушим систему, учитывая, что они сделали с финансовым крахом 2008 года. Банки были спасены, но из простых людей выжали все до капли. Пострадало даже поколение Y. С 2008 года рождаемость в Италии упала на 18% из-за отсутствия экономической безопасности. Зарплаты снизились, а в страну пускают дешевую рабочую силу из-за границы, которая конкурирует с итальянской. Такова реальность, а не теоретическая угроза возможного появления диктаторов. Фитиль наблюдаемого нами популистского взрыва был подожжен десять лет назад партией Давоса во время финансового кризиса в Вашингтоне и на Уолл-стрит. И кому приходится за все это расплачиваться?
— Вы называете себя экономическим националистом и говорите, что хотите спасти христианско-иудейский мир. Но вас при этом обвиняют в расизме…
— Люди, с которыми я веду борьбу, не хотят давать ответ по описанной мной ситуации, хотя вопрос касается именно ее. Поэтому они называют нас фашистами, расистами, антисемитами… Из их уст такие обвинения звучат как похвала, потому что они ничем не подкреплены. Кстати говоря, мне хотелось бы подчеркнуть кризис еврейского населения в Европе и подъем антисемитизма в результате наступления радикальных исламистских движений, которые продвигают свою идеологию джихада при потворстве левых. Взгляните на Джереми Корбина (Jeremy Corbyn)! Это неприемлемо.
— В некоторых статьях отмечаются ваши связи с консервативным крылом церкви и в частности ваша дружба с кардиналом Берком. Говорят, вы вместе плетете заговоры против Папы…
— Через несколько недель в США пройдут довыборы в Конгресс. Вы сказали, что если Трамп потеряет Палату представителей, демократы сделают все для его смещения.
— Позвольте мне выразиться еще конкретнее. Если Трамп потеряет Палату 6 ноября, его ждет процедура импичмента. Это не означает, что он лишится власти. У импичмента есть две фазы. Палата представителей запускает ее, а Сенат принимает окончательное решение и выносит вердикт, причем для смещения президента нужны две трети голосов сенаторов. Иначе говоря, на отставку Трампа нет никаких шансов. Если республиканцы сохранят за собой Палату, они поблагодарят прокурора Мюллера, и на этом все закончится. Тем не менее в случае победы демократов будет сформирован комитет из демократов-«убийц» и умеренных республиканцев для запуска процедуры импичмента.
— В одном интервью вы назвали предательством встречу с россиянами 9 июня 2016 года.
— Впоследствии я уточнил, что имел в виду Пола Манафорта, а не Дональда-младшего или какого-то другого из семьи Трампа. Организация такой встречи профессионалом вроде Манафорта была огромной ошибкой. Как бы то ни было, за ней ничего не последовало, никакого сговора не было. Если, конечно, прокурору Мюллеру не известно что-то, чего мы не знаем. Единственное, о чем сегодня говорят, это возможное препятствие правосудию. Как бы то ни было, все это — политика. Если республиканцы победят, все закончится. Если победят демократы, они попытаются закрепить преимущество. Со дня победы Трампа демократы стараются аннулировать его избрание. Клинтон и ее друзьям с Уолл-стрит было трудно принять поражение. Именно в такой перспективе следует рассматривать нынешние довыборы. Как показала борьба вокруг судьи Кавано, демократы будут пытаться блокировать всю работу президента Трампа и его законодательную программу.
— Возвращаясь к вашему проекту, не конкурируете ли вы с Владимиром Путиным, у которого сложились тесные отношения с европейскими популистами? Нет ли сейчас российско-американской борьбы за «сердца» популистов?
— Вы переоцениваете роль США и России. Перед вашими глазами явление местного значения. Брюссельским кругам никак не удается понять, что европейский рабочий их не любит. Это напоминает старую аристократию, которая не понимает недовольство крестьян. Поэтому они говорят, что виной всему русские и американцы, новая холодная война. Либералы ненавидят россиян по той причине, что они — националисты и верят в христианско-иудейскую цивилизацию. Я всегда считал клептократический путинский режим угрозой. Тем не менее Россия как угроза меркнет по сравнению с Китаем. Ее экономика сравнима по размеру с экономикой штата Нью-Йорк.
— Как вы рассматриваете китайскую угрозу?
— Китайцы — самая большая угроза для международного порядка. Их режим и финансовая модель приведу нас к куда более серьезному кризису, чем в 2008 году. Их поддерживает западная элита, которая немало заработала на их подъеме, хотя тот вовсе не был неизбежным и привел к деиндустриализации Запада. Отметьте, что те же самые люди, которые в 1970-х годах говорили об упадке Америки и неизбежном превосходстве СССР, сегодня утверждают то же самое об усилении Китая. Обе эти концепции появились с подачи одного человека: Генри Киссинджера. Как бы то ни было, после прихода к власти Рональда Рейгана одним из ключевых моментов стало предложение его советника Билла Кейси о переоценке силы СССР. Выяснилось, что советская экономика была наполовину меньше того, что считалось! Это означало, что советские власти тратят на военные нужды 44 цента с каждого заработанного доллара, а эта модель нежизнеспособна в экономическом плане. Хотя считалось, что для того, чтобы покончить с СССР, потребуется порядка 40 лет, на самом деле понадобилось всего восемь благодаря проекту «звездных войн».
— Вы хотите сказать, что Трамп ведет с Китаем экономическую войну, которую может выиграть?
— Китай вот уже 25 лет ведет с нами экономическую войну. Трамп всего лишь сказал: «Проснитесь, Уолл-стрит и Вашингтон». Китайцы использовали всю силу своего государства, чтобы подорвать экономику США. Сегодня они напуганы таможенными пошлинами Трампа, потому что не могут перейти в контрнаступление, так как сами не импортируют промышленную продукцию. Устанавливаемые нами сейчас пошлины находятся на невиданном ранее уровне. Трамп довел их до 500 миллиардов! Деиндустриализация лишает наших рабочих смысла существования. Именно поэтому Трамп пытается вернуть в страну рабочие места на производствах. Действия китайцев куда страшнее кражи интеллектуальной собственности. За десять лет они добились передачи технологий на 3,5 триллиона долларов! Инновации — это основа западной экономики (40%), наша главная ценность. Но китайцы заставляют нас передавать эти технологии. Их лозунг «Сделано в Китае 2025» нацелен на доминирование в области искусственного интеллекта, робототехники, инженерии… Трамп собирается дать этому отпор.
