Бейрут, Ливан — Прошлой осенью Джамал Хашогги приземлился в Вашингтоне. В багаже у него был целый груз дурных вестей.
После успешной карьеры советника и неофициального представителя королевской семьи Саудовской Аравии он получил от нового наследного принца запрет на журналистскую деятельность — даже писать в «Твиттере» ему запретили. Его колонку в арабской газете, издающейся на саудовские деньги, закрыли. Его брак рушился. Чтобы отвадить его от критики саудовских правителей, его родственникам запретили выезжать за границу.
Уже после его прибытия в Штаты, по Саудовской Аравии прокатилась волна арестов, которая отправила многих его друзей за решетку, и он принял трудное решение: в самое ближайшее время (а, возможно, и впредь) возвращаться на родину опасно.
Уже в Штатах он открыл себя как критика, вел колонку в «Вашингтон Пост» (The Washington Post) и полагал, было, что обрел на Западе убежище.
Как оказалось, его безопасность простиралась лишь на страны Запада.
В последний раз господина Хашогги видели 2 октября, когда он вошел в консульство Саудовской Аравии в Стамбуле, откуда ему нужно было забрать некую справку для предстоящей свадьбы. Турецкие чиновники считают, что его убила и расчленила команда саудовских агентов.
Официальные лица Саудовской Аравии причинение какого бы то ни было вреда Хашогги отрицают, но за те две недели, которые прошли с момента его исчезновения, они так и не представили о произошедшем достоверного отчета, равно как и не привели доказательств, что он покинул консульство целым и невредимым.
Его исчезновение спровоцировало разрыв между Вашингтоном и Саудовской Аравией, главным арабским союзником администрации Трампа. Кроме того, оно подмочило репутацию принца Мухаммеда ибн Салмана, 33-летнего наследника саудовского престола — даже самые стойкие его последователи на Западе признают, что на сей раз он зашел слишком далеко.
Сама мысль о том, что приказ о ликвидации диссидента мог отдать сам молодой наследный принц грозит осложнениями президенту Трампу и рискует превратить некогда дружеские отношения в напряженные. Исчезновение Хашогги может убедить правительства и корпорации, ранее сквозь пальцы смотревшие на кровавую агрессию в Йемене, похищение ливанского премьер-министра и волну арестов, направленную против духовенства, бизнесменов и особ королевский кровей, в истинной сущности принца: он — безжалостный автократ и, чтобы добраться до своих врагов, не остановится ни перед чем.
И хотя исчезновение высветило фигуру наследного принца в резком свете, оно также привлекло внимание к запутанным симпатиям самого господина Хашогги, в чьей карьере за годы службы королевской семье причудливо переплелись любовь к демократии и исламизму.
Пристрастие к политическому исламу помогло Хашогги заручиться личной поддержкой президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана: теперь он требует, чтобы Саудовская Аравия прояснила судьбу его друга.
Добровольное изгнание на Западе стало тяжким ударом для 60-летнего Хашогги, который за свою долгую карьеру стал одним из ведущих репортеров, публицистов и редакторов королевства. Международное внимание он привлек, взяв интервью у молодого Усамы бен Ладена. Чуть позже он стал доверенным лицом особ королевского двора.
Карьера снабдила его массой полезных связей: казалось, что рослый, добродушный и говорливый Хашогги знает всех, кто имел какое-либо отношение к Саудовской Аравии за последние три десятилетия.
Однако проживание в Вашингтоне давало и свои преимущества. На прошлый День благодарения, который он отмечал вместе с другом, Хашогги опубликовал в своем «твиттере» фото, как он вгрызается в индейку с ямсом. В соцсетях у него было более 1,7 миллиона подписчиков.
اليوم عيد الشكر، مناسبة يحتفل بها الأمريكيون بغض النظر عن دينهم؛ دعيت لعشاء العيد من قبل صديق خدم بجدة، تقليد لديهم ان يذكر كل مدعو ما يجعله شاكرا هذا العام، بكلمتي قلت: لأنني بت حرا، وأستطيع ان اكتب بحرية. pic.twitter.com/K8ccBfB2Ec
— جمال خاشقجي (@JKhashoggi) 23 ноября 2017 г.
Когда настал его черед говорить тост, он сказал: «Я благодарен, что стал свободен и могу писать, что хочу».
Десятки людей, которые лично знали Хашогги и подоплеку его отношений с руководством Саудовской Аравии, полагают, что к столкновению с наследным принцем его привела именно манера писать, что вздумается, а также тяга к реформам извне.
Хотя Саудовская Аравия традиционно управляется консенсусом старших князей, наследный принц Мухаммед эту систему демонтировал, сосредоточив в своих руках всю полноту власти. Если кто и приказал заткнуть рот «предателю», то у него были на то все основания.
Усама, дядя Аднан и «Братья-мусульмане»*
Первым шагом Хашогги к признанию стало его знакомство с Усамой бен Ладеном. Какое-то время Хашогги прожил в Джидде, родном городе бен Ладена. Как и сам бен Ладен, он происходит из знатного, пусть и не королевского рода. Дед Хашогги был врачом и лечил первого короля Саудовской Аравии. Его дядей был Аднан Хашогги, известный торговец оружием. Однако богатством своего дяди Джамал так и не воспользовался.
Хашогги закончил Университет штата Индиана и, вернувшись в Саудовскую Аравию, поступил на работу в местную англоязычную газету. Некоторые из его друзей говорят, что по молодости он был близок к «Братьям-мусульманам».
Хотя на собрания «Братьев» он вскоре ходить перестал, верность консервативной, исламистской и нередко антизападной риторике он сохранил — пряча или, наоборот, выпячивая ее в зависимости от того, чьей дружбой он стремился заручиться.
Его коллеги-газетчики запомнили его дружелюбным, вдумчивым и набожным. Он часто вел в редакции общинную молитву, вспоминает редактор из Индии Шахид Раза Берни (Shahid Raza Burney).
Подобно многим другим саудовцам, в 1980-х годах Хашогги был сторонником джихада против Советов в Афганистане — его поддерживали ЦРУ и само руководство Саудовской Аравии. Поэтому, когда ему предложили познакомиться с бен Ладеном, еще одним молодым саудовцем, Хашогги не преминул этим шансом воспользоваться.
В Афганистане Хашогги носил местную одежду и даже попал на фото со штурмовой винтовкой в руке — к большому огорчению начальства. Но в боях он, похоже, не участвовал.
«В первую очередь, он был там как журналист. Афганскому джихаду он, безусловно, симпатизировал, однако так делало большинство арабских репортеров, да и часть западных, пожалуй, тоже», — объясняет норвежский журналист Томас Хеггхаммер, расспрашивавший Хашогги об Афганистане.
Хеггхаммеру вторят и бывшие коллеги Хашогги.
«Несправедливо лепить из Джамала какого-то экстремиста — это неправда», — говорит Берни, ныне редактор одной индийской газеты.
Однако неудачи, которые принесла афганскому обществу война, еще долго мучили Хашогги — равно как и последующий разворот бен Ладена к терроризму.
«Он был глубоко разочарован, что после всей этой борьбы афганцы так и не смогли сплотиться», — говорит один из саудовских друзей Хашогги. Своего имени он попросил не называть из страха репрессий.
Поездки Хашогги в Афганистан и его дружба с принцем Турки аль-Файсалом, возглавлявшим саудовскую разведку, навели некоторых его друзей на подозрения, что он шпионил на саудовское правительство.
Уже потом, в 2011 году, когда американский спецназ уничтожит бен Ладена в Пакистане, Хашогги оплачет своего старого друга.
«Я скорблю, убитый горем по тебе, Абу Абдулла, — твитнул Хашогги, назвав бен Ладена старым прозвищем, — в те лучезарные дни в Афганстане ты был прекрасен и смел, ненависть и страсти еще не обуяли тебя».
Из репортеров — в доверенные лица королевской семьи
Журналистская карьера Хашогги пошла в гору: он побывал в Алжире, а во время Первой войны в Персидском заливе отправился в Кувейт. Он карабкался вверх по корпоративной лестнице саудовских СМИ — где газетами владеют принцы, где действует жесткая цензура, а скандалы вокруг королевских особ тщательно замалчиваются.
После терактов 11 сентября 2001 года он обрушился на теории заговора, которыми тогда пестрил арабский мир, написав, что угнанные самолеты «также ударили по исламу как религии и проповедуемым им ценностям терпимости и мирного сосуществования».
В 2003 году он получил назначение на пост редактора саудовской газеты «аль-Ватан», однако спустя всего два месяца был уволен из-за критической статьи в адрес одного уважаемого исламского богослова — его обвинили в том, что он якобы призывает к атакам против «неверных». В 2007 он вернулся на пост редактора, на сей раз продержавшись немногим дольше.
Хашогги входил в свиту короля Абдуллы и дружил с принцем Аль-Валидом ибн Талалом, инвестором-миллиардером, которого впоследствии арестовал наследный принц Мухаммед. Принц Турки, бывший начальник разведки, в бытность свою послом в Великобритании и США нанял Хашогги советником.
В это самое время Хашогги приобрел недвижимость в Маклине, штат Виргиния, где и обосновался, сбежав из Саудовской Аравии.
Поддержка бунтов за рубежом, реформ на родине
Многие из друзей Хашогги говорят, что все то время, пока он служил саудовской монархии, ему приходилось скрывать свою любовь как к выборной демократии, так и политическому исламу в стиле «Братьев-мусульман».
Когда в 1992 году надежды исламистской партии на политическую победу в алжирском парламенте разрушил военный переворот, Хашогги с другом-исламистом создали в Лондоне организацию «Друзья алжирской демократии».
Перед выборами группа опубликовала в английских газетах рекламные объявления, которые гласили: «Когда вы пойдете отдать свой голос, не забудьте, что это роскошь, которой многие жители планеты, включая алжирцев, лишены», — вспоминает Аззам Тамими, бывший тогда лицом организации, дабы не привлекать внимание к фигуре Хашогги.
К тому времени, когда он разменял шестой десяток, с «братьями-мусульманами» у Хашогги сложились отношения неоднозначные. Ряд членов организации сообщили на этой неделе, что его считали «своим». Светские же друзья Хашогги в это никогда бы не поверили.
Г-н Хашогги никогда не призывал ни к чему, кроме постепенных преобразований саудовской монархии. В конечном итоге он даже поддерживал военные вмешательства, направленные на предотвращение так называемого «иранского влияния» в Бахрейне и Йемене. Вместе с тем, Хашогги пришел в восторг от «арабской весны» — череды восстаний, вспыхнувших по арабскому миру в 2011 году.
Однако, как и в случае с афганским джихадом, он быстро разочаровался в «арабской весне», которая в скором времени вылилась в беспорядки и насилие. К тому же Саудовская Аравия и США бросили свои богатства на то, чтобы сокрушить оппозицию и поддержать автократов.
«Ему не нравилось, что Саудовская Аравия использует свое влияние, нагнетая реакцию по всему арабскому миру», — говорит Сигурд Нойбауэр (Sigurd Neubauer), знаток Ближнего Востока из Вашингтона, лично знавший Хашогги.
Однако толерантность королевства даже к самой щадящей критике исчезла, когда взошедший на трон 2015 году король Салман передал огромную власть своему сыну, наследному принцу Мухаммеду, ранее известному по инициалам МБС.
Юный принц объявил диверсификацию экономики, пообещал ослабить общественное давление и даже согласился предоставить женщинам право водить автомобиль.
Хашогги эти шагам аплодировал, но авторитарные замашки принца поругивал. Так, когда Хашогги разругал новоизбранного президента США Дональда Трампа, саудовские чиновники запретили ему говорить, опасаясь, что он навредит отношениям с новой американской администрацией.
Наследный принц Мухаммед обрушился на своих критиков со всей силой: одним запретили выезд за границу, других швырнули за решетку. Хашогги покинул королевство в прошлом году, когда его друзей арестовывали десятками, а сотни видных саудовцев заперли в гостинице «Ритц-Карлтон» в Эр-Рияде по обвинению в коррупции. Некоторые из них, включая двух бывших наследников, все еще содержатся под стражей.
Хашогги начал писать для «Вашингтон Пост», сравнивая наследного принца Мухаммеда с российским президентом Владимиром Путиным. Друзья заключили, что место в черном списке принца он снискал себе как раз такими статьями.
«Мухаммед ибн Салман потратил миллионы долларов на то, чтобы создать себе определенный имидж, а Джамал Хашогги разрушил его росчерком пера, — считает Тамими, друг Хашогги. — Наследный принц, должно быть, вне себя от ярости».
Но Хашогги не собирался останавливаться на достигнутом.
Он планировал создать сайт для публикации переводных отчетов об экономике арабских стран, включая Саудовскую Аравию. Ему казалось, что многие не понимают всех масштабов коррупции — равно как и того, что нефтяное богатство не вечно.
Он также основал организацию «Демократия в современном арабском мире» для занятия пропагандистской работой. По словам друзей, перед своим исчезновением Хашогги пытался выбить финансирование и сколотить совет директоров.
Получив в апреле награду от Центра изучения ислама и демократии, организации, склоняющейся в сторону исламизма, Хашогги заявил, что демократия по всему арабскому миру под ударом со стороны радикальных исламистов, автократов и элит, которые опасаются, что участие в политической жизни народных масс приведет лишь к хаосу. Разделение властей, считал он, — единственный способ избежать гражданских войн и усовершенствовать систему государственного управления.
Наследный принц Мухаммед «инвестирует в будущие проекты сотни миллиардов долларов, однако он руководствуется лишь собственной оценкой ситуации и полагается на способности узкого круга доверенных лиц. Достаточно ли этого? Нет, не достаточно», — пишет Хашогги.
С самого момента его переезда в Вашингтон его осаждали представители наследного принца Мухаммеда с призывом хоть как-нибудь смягчить критику и вернуться домой, признавался он друзьям.
Однако Хашогги уже строил новую жизнь. Они с турецкой исследовательницей Хатидже Дженгиз собирались пожениться и обосноваться в Стамбуле.
Его давнишняя подруга Мэгги Митчелл Салем (Maggie Mitchell Salem) очень за него переживала и всякий раз, когда он отправлялся в саудовское посольство в Вашингтоне, просила писать смски.
«А он всякий раз отшучивался: „Мэгги, Мэгги, не валяй дурака"», — вспоминает она.
* Запрещенная в России организация.
