В субботу вечером три небольших украинских военно-морских судна вышли из украинского порта Одесса и направились в украинский порт Мариуполь. По пути им предстояло пройти через Керченский пролив — узкий водный перешеек, который лежит между оккупированным Россией Крымским полуостровом и материковой частью России. Украинские суда вполне могли там находиться — аналогичная группа судов прошла через пролив всего месяц назад, а договор 2003 года гарантирует права обеих стран на использование этих вод. Но на этот раз, в ходе тщательно организованной провокации, российские корабли открыли огонь по украинским судам- а затем захватили их вместе с 23 членами экипажа.
В определенном смысле этими событиями уже никого не удивишь. Хотя многим удобно про это забыть, война между Россией и Украиной все еще продолжается. Те, кто ведет боевые действия, уже давно готовы к наращиванию интенсивности конфликта со стороны России. Единственный сюрприз — это время: почему именно сейчас?
Возможно, особой причины для этого нет. В последнее время, с тех пор, как русские построили мост на полуостров, в водах вокруг Крыма произошел ряд столкновений; это может быть просто одним из периодических напоминаний России о том, что она не прекратит свою незаконную оккупацию. Нападение на ВМС Украины также хорошо вписывается в более крупный региональный проект: долгосрочное давление на порт Мариуполя, а также протяженный участок украинского побережья, который может быть отрезан от остальной части Черного моря закрытием Керченского пролива.
Но здесь также имеет место интересный момент во внутренней политике России. Эта небольшая военная авантюра проведена после широких протестов против изменений в российском пенсионном законодательстве и сопровождается большим разочарованием в связи с медленным ростом экономики. Имея в виду это, а также, конечно же, проведенную Россией украинскую провокацию, самый известный оппозиционный активист страны, Алексей Навальный, сразу заметил, что недавние опросы показали падение популярности Путина. Ожидая услышать больше по телевидению, он с сарказмом писал об «агрессивных киевских военных, поддерживаемых ястребами с Потомака».
Выбор времени также мог быть сделан с учетом политического календаря на Украине, которая готовится к президентским выборам в марте следующего года. Возможно, русские хотят внести поляризационный элемент в и без того разделенное общество; возможно, это ответ на решение Украинской православной церкви об отделении от России, возможно, они хотят спровоцировать перенос выборов вообще. В узком смысле им, может, уже удалось изменить политическую атмосферу. На вечернем заседании в воскресенье президент Петр Порошенко — теперь в опросах он далеко позади — призвал к введению военного положения в части регионов страны, и парламент проголосовал за это в понедельник. Пока не ясно, что это значит. Вроде бы только военная мобилизация — Порошенко сказал, что не будет никаких ограничений СМИ или проведения общественных собраний, и никакой отсрочки выборов — но обвинения во вмешательстве в выборы уже витают в воздухе.
Наконец, сроки могут быть связаны с международной политикой. Великобритания, одна из стран, которая была наиболее непреклонна в отношении санкций против России, прямо сейчас поворачивается вовнутрь ради монументальной битвы за выход из Европейского Союза; в Лондоне нет большой политической пропускной способности для того, чтобы беспокоиться об Украине. Администрация президента Трампа разделена, отвлечена и готовится бороться с демократами, у которых будет большинство в Палате представителей, и которые, среди прочего, расследуют его прошлые связи с Россией. ЕС, Канада и даже Польша выступили с официальными заявлениями, осуждающими действия России задолго до того, как что-либо было услышано от Соединенных Штатов. В понедельник вечером по киевскому времени Госдепартамент до сих пор никак не отреагировал на события в Керченском проливе. Осуждение послом США при ООН Никки Хейли «незаконных действий» России произошло спустя много часов после других заявлений.
Какими бы ни были другие мотивы этого инсценированного нападения, такая пассивность вполне может быть тем, на что рассчитывают русские. Это образ действий, которому они следовали в прошлом: сделайте несколько шагов вперед; ждите реакции. Если ее нет, двигайтесь дальше. Если есть, дождитесь, когда эмоции утихнут — и уже тогда двигайтесь дальше. Данный инцидент может на этом закончиться, а может и не закончиться, но считайте его предупреждением: при отсутствии более широкой стратегии прекращения этой войны он станет шаблоном на долгие годы вперед.
