Митрополит Прусский Константинопольского патриархата Элпидофор утверждает, что независимость Украинской церкви стала результатом выполнения необходимых критериев.
Одним из последних звеньев напряженности между Западом и Россией из-за Украины является церковный вопрос. С тех пор как Константинопольский патриархат удовлетворил запрос Православной церкви Украины о независимости, религия и политика снова глубоко проникли друг в друга, вспыхнули споры. В то время как за шагом в сторону независимости российский фронт видит ход Запада при поддержке США, из Киева все громче звучат обвинения в адрес Москвы.
А митрополит Прусский Константинопольского патриархата, одного из основных игроков этого процесса, профессор Элпидофор Ламбриниадис (Elpidophoros Lambriniadis) полагает, что независимость Украинской церкви стала результатом выполнения необходимых условий. Митрополит Элпидофор, озвучивая резкую критику в адрес московского руководства, с другой стороны, надеется на возможность восстановления в среднесрочной перспективе диалога с Московским патриархатом, который с решением о независимости Украинской церкви разорвал отношения с Фанаром. В историческом здании Константинопольского патриархата в Стамбуле мы побеседовали с Элпидофором Ламбриниадисом, который также является настоятелем Халкинской духовной семинарии…
Мине Эсен: Несмотря на несогласие Московского патриархата, Константинопольский патриархат признал шаг Украинской церкви в сторону независимости, и в настоящее время напряжение между осью Киев — Запад и Россией еще более повысилось. Как вы оцениваете выбор времени для этого решения и процесс в целом?
Элпидофор Ламбриниадис: События, касающиеся Украинской церкви, напрямую связаны с местом и значением нашего Патриархата в православном мире. Вы знаете, что Константинопольский патриархат занимает первое место среди всех патриархий. Это не ограничивается только пребыванием на первом престоле по протоколу, а влияет на роль патриархата в православном мире. Что касается Украины, в православном мире тем, кто предоставлял независимость какой-либо местной, национальной церкви или звание патриархии, ценил ее по достоинству, всегда был Константинопольский патриархат. Независимость Русской церкви тоже в свое время предоставил наш патриархат.
Конечно, для обретения независимости необходимо выполнение некоторых условий. От Украинской церкви требовалось выполнить те же условия, что и от любой другой церкви. Какие это условия? Наличие поместной церкви, которая находится на территории независимого государства.
Почти 30-летний процесс…
Украина — независимое государство, и у нее есть своя поместная церковь. Украина с населением около 40 миллионов обладает большой общиной православных верующих. К тому же необходим запрос — поместная церковь должна обратиться к патриархату с просьбой о независимости. У этого прошения есть два измерения. Как патриархат мы должны получить обращение как от государства, так и от поместной церкви. С точки зрения Украины оба этих условия были выполнены.
— Внутри Украины был раскол, как вы относитесь к критике о том, что «с решением о церкви этот раскол еще более усилился»? Ведь на Украине также есть церковь, которая выступает против требования независимости…
— Поместная церковь, как вы знаете, расколота, причина — желание независимости значительной ее частью. Когда этому препятствовал Московский патриархат, а это было в 1990-91 годах, Московский патриархат наложил анафему на Киевского митрополита, который в то время озвучивал это требование. Но этого человека любил народ. Большинство православных на Украине пошли за ним, была создана новая церковь. Независимая от Москвы. Это означало раскол церкви.
В 1990 году мы вмешались, побывали в Киеве, в Москве, сказали: «Давайте решим проблему». Но до настоящего времени Московский патриархат или препятствовал шагам в направлении диалога, или откладывал их, не хотел, чтобы мы добились результата. Потому что они знали, что, если мы создадим комиссию, то Украинская церковь в конечном счете обретет независимость. Усилия по построению сотрудничества, диалога не давали результата на протяжении порядка 30 лет, и вот теперь мы получили прошение от Украинской церкви.
Переходя к вопросу о том, от кого мы получили запрос… На Украине существует три отдельных церкви. Одна из них подчиняется Московскому патриархату. Мы решили, что запрос должен поступить от всех трех церквей. Конечно, обращений от приходов Московского патриархата было меньше из-за опасений наказания со стороны России. Но мы выполнили это условие, а когда от украинского государства тоже последовала поддержка, мы начали процесс.
Речь идет об односторонней реакции Москвы. То есть Московский патриарх Кирилл сказал, что впредь не будет поминать Константинопольского патриарха Варфоломея во время богослужений. Но ответного шага не было. Наш патриарх сказал: «Я продолжу поминать всех патриархов».
— Какова ваша точка зрения по поводу комментариев о том, что решение о признании независимости на самом деле является актом исторической борьбы между Западом и Россией посредством религии?
— По сути аргументы сторон, желающих препятствовать этому решению, полностью политические и геополитические. Критерии нашего патриархата связаны с церковью, их необходимо соблюдать для предоставления независимого статуса любой поместной церкви. Например, когда Русская церковь попросила у нас независимости, когда Болгария, Сербия, Греция, Грузия попросили, мы использовали те же критерии. В отличие от другой стороны… Президент России Путин много раз вмешивался, резко критиковал наш патриархат, обвинял нас в «сотрудничестве с американцами», но это неправда. Потому что, если бы мы хотели применить политические критерии, мы бы сделали это в 1990-е годы.
— Перед нами снова ситуация, когда религия и политика смешались друг с другом, что вы скажете на это?..
— Конечно, обе сферы оказывают влияние друг на друга. Приведу один пример. Одна из наших патриархий находится в Дамаске. И там же российская армия. Как находящийся в Дамаске патриарх может выступить против Русской церкви? Мы в свою очередь проявляем понимание в этом вопросе… Другой пример — Сербия. У нее очень хорошие отношения с Россией.
Эрдоган сделал акцент на светскости
— Какова позиция Анкары, которая также состоит в тесных отношениях с Москвой, в отношении этих событий?
— У Турции иная позиция, нежели у стран, на которые влияет Россия. Путин дважды просил президента Эрдогана вмешаться в вопрос Украинской церкви. В 2008 и 2018 годах. Оба раза Эрдоган отказался вмешиваться в дела нашего патриархата. Отреагировал в такой манере: «Мы живем в светском государстве, Патриархат занимается религиозными делами. Государство не вмешивается в религиозные дела, это независимый патриархат». Мы высоко ценим это. Москва же в отличие от Анкары пыталась использовать всю свою политическую силу.
«Мы открыты для диалога»
— Возможно ли восстановление диалога между вами и Московским патриархатом в среднесрочной перспективе?
— В данный момент Украина фактически находится в состоянии войны с Россией. Когда две страны воюют, как церковь одной из них может подчиняться другой, если Крымский полуостров, Донбасс оккупированы Россией. Причина, озвучиваемая Россией, политическая, нарушение геополитических балансов. Но это не наше дело, мы — церковь. Украинская церковь независима от нас, независима и от русских. Мы пытаемся преодолеть раскол, существующий на Украине. Уверен, что в среднесрочной перспективе у нас снова будет диалог с Московским патриархатом. Мы не хотим конфронтации, мы открыты для диалога. На самом деле мы понимаем позицию Московского патриархата. Он тоже подвергается давлению Путина. По мнению Путина, патриарх Кирилл не должен был терять Украину. Поэтому и сам он, и Путин были обеспокоены. Но политика и политики временны. Для церкви не могут иметь силу мирские критерии. Обе стороны будут ждать, пусть пыль немного осядет, и мы сможем поговорить друг с другом.
