Есть все причины для усталости от британцев, которые оказались не в силах выбраться из хаоса Брексита (хотя сами себя туда загнали), а сейчас снова просят милостыню в виде отсрочки. Расшатывающая Великобританию политическая чехарда продолжается вот уже почти три года, и ни один политик, судя по всему, не в силах пойти дальше тавтологии премьера Терезы Мэй: «Брексит значит Брексит». При этом никто не знает, как к этому прийти.
Британский парламент, родоначальник парламентской демократии, вот уже три месяца исполняет бесконечный скетч из «Монти Пайтон», в котором каждый играет собственную партию (жесткий или мягкий Брексит, таможенный союз, референдум и т.д.), создавая тем самым жуткую какофонию.
Существует немалый риск того, что британское безумие может перекинуться на европейский континент, которому сейчас это совершенно не нужно. Ночью 10 апреля непотопляемая Тереза Мэй вырвала у европейского руководства еще несколько месяцев отсрочки. Европейский совет согласился перенести на 31 октября крайнюю дату выхода британцев. Брексит на Хэллоуин? Но зачем?
Две недели назад лидеры клялись всем святым, что не дадут Лондону отсрочки без конкретных предложений с его стороны. Тереза Мэй же явилась практически с пустыми руками, в которых не было ничего, кроме кадров ее встречи с лидером оппозиции Джереми Корбином (Jeremy Corbyn), что может показаться символом компромисса (хотя в него там на самом деле никто не верит). Тори кричат о предательстве и вцепляются друг другу в глотки в стремлении занять место Мэй. Лейбористы же, судя по всему, предпочли бы новый референдум и новые выборы.
Циничная радость Найджела Фаража
Тем временем проголосовавшие за выход из ЕС британцы вполне могут принять участие в европейских выборах и назначить 73 депутатов, которым предстоит участвовать в формировании политики Евросоюза, несмотря на перспективу Брексита несколько месяцев спустя. Британская кампания уже вызывает циничную радость у популиста Найджела Фаража, который отметился на референдуме 2016 года и теперь получает новую возможность поливать грязью ЕС, пользуясь при этом всеми преимуществами Европарламента.
31 октября было выбрано для того, чтобы «развод» произошел до вступления в силу 1 ноября новой европейской конституции без рисков обструкции со стороны британцев. Один из лидеров сторонников Брексита Джейкоб Рис-Могг (Jacob Rees-Mogg) так описал свою позицию: «Если долгое продление срока задержит нас в ЕС, нам нужно будет создать как можно больше трудностей. Мы сможем использовать наше право вето против любых увеличений бюджета, создать препятствия для так называемой европейской армии и заблокировать интеграционные планы Эммануэля Макрона».
В стремлении предотвратить такую перспективу, президент Франции выступал за небольшую отсрочку, пойдя против Ангелы Меркель. Как бы то ни было, британская психологическая драма перекинулась на континент, о чем говорит постепенный развал единого европейского фронта по Брекситу. Эммануэль Макрон в конечном итоге принял хеллоуинский компромисс, который позволяет на полгода отложить перспективу выхода без соглашения и его экономические последствия. Рискованный выбор. Популисты в полной мере воспользуются британско-сюрреалистическими европейскими выборами. Кроме того, голосование, которое последует за прыжком Великобритании с обрыва, несет в себе еще большую опасность.
