Совсем недавно женщинам-футболисткам играть-то толком было негде — не говоря уже о том, чтобы им за это платили. С 1921 по 1971 год Футбольная ассоциация Англии (ФАА) вообще не пускала футболисток на стадионы профессиональных мужских клубов, мотивируя это тем, что им этот спорт «совершенно непригоден», и что «поощрять его не следует». (Вполне возможно, воротил в костюмах попросту раздражало, что женские матчи во время Первой мировой собирали огромные толпы — вплоть до 50 тысяч зрителей.) В Германии аналогичный запрет был снят лишь в 1970 году. В 1972 году США приняли Пункт 9 — закон, запретивший дискриминацию по половому признаку в организациях, получающим средства от федерального правительства. Университетам пришлось тратить на женский спорт столько же, сколько на мужской, и с этого момента в стране начался взлет женского футбола.
Перенесемся на полвека вперед, — и женский футбол близок к тому, чтобы стать поистине массовым. Чемпионат мира во Франции собирает огромные аудитории. Дебютный матч хозяек чемпионата против кореянок посмотрели 10 миллионов, — и это почти половина всех французских телезрителей вообще. За победой Англии над Шотландией со счетом 2:1 наблюдали примерно шесть миллионов британцев. Примерно столько же зрителей наслаждались победой немок над испанками со счетом 1:0. Победительниц чествуют в любой стране.
Всплеск популярности женского ЧМ отражает две обнадеживающие тенденции. Во-первых, качество женского футбола значительно улучшилось, даже по сравнению с последним чемпионатом. Во-вторых, в женские команды хлынули деньги, отчего карьера профессиональной футболистки стала более привлекательной. Обе тенденции взаимосвязаны и лишь усиливают друг друга.
Что уровень женского футбола вырос, для бывалых зрителей не новость. До недавнего времени футболисткам уделялось гораздо меньше тренерской работы. Так вот, уже нет. Чемпионат отметился рядом превосходных ходов и замечательным уровнем вратарской игры (именно эту сторону женского футбола зрители-мужчины ругают чаще всего). Однако оценить возросшее мастерство количественно непросто. Судить по голам было бы ошибкой. Крепкая команда любителей из паба поражает ворота не реже «Барселоны». Голы редки на любом уровне, и исключения лишь подтверждают правило. Спросите команду Таиланда, пропустившую в первом же матче против США целых 13 мячей.
Гораздо лучшее мерило — это среднее количество пасов за игру. Чем ниже дивизион, в котором выступает команда, тем этот показатель ниже. Средний матч Премьер-лиги насчитывает свыше 900 передач, в то время как в четвертом дивизионе этот показатель падает до 650. Самое убедительное объяснение такое: у классных команд хорошая сыгранность и высокий уровень владения мячом, а у команд похуже преобладает тактика «бей-беги». Цифры от спортивной информационной компании «Опта» (Opta) свидетельствуют, что на этом ЧМ в среднем делается 825 пасов за игру (и это не считая матчей плей-офф — в дальнейшем этот показатель может вырасти). Для сравнения, на прошлом ЧМ-2015 делалось по 750 пасов за игру. Таким образом, мы наблюдаем 10-процентный рост, — это больше, чем в любой мужской лиге за аналогичный период.
Более искусная и зрелищная игра привлекла внимание самых дальновидных спонсоров. Исторически права на женскую футбольную команду или турнир шли довеском к мужскому эквиваленту. «Коммерческие партнеры и вещатели основное внимание уделяют мужским клубам и соревнованиям, а женская игра по достоинству не ценится и самостоятельной не считается», — говорит Иззи Рэй (Izzy Wray) из консалтинговой фирмы «Делойт» (Deloitte).
Однако в ноябре 2017 года УЕФА — организация, управляющая европейским футболом, — выделила права на женские соревнования в отдельную категорию. «Это открыло путь на рынок брендам с особыми интересами, которых раньше попросту не пускали», — объясняет г-жа Рэй. Учитывая перенасыщенность рынка мужским футболом и густоту отраслей, ориентированных на одну и ту же аудиторию, — например, букмекерских контор и пивоварен, — в женском футболе открываются значительные возможности.
Келли Симмонс (Kelly Simmons), директор ФАА по профессиональному женскому футболу, говорит, что многомиллионные спонсорские контракты преобразовали спорт. Уже сейчас «Виза» (Visa) тратит на женский ЧМ столько же, сколько на мужской. «Может, моментально эти инвестиции и не окупятся, но мы вложились в долгосрочную перспективу», — объясняет Стивен Дэй (Stephen Day), директор по спонсорским программам в Европе. Общая сумма призовых выросла до 30 миллионов долларов, — это вдвое больше, чем на прошлом ЧМ.
Особенно заинтересовались бренды, ориентированные на женщин. Производитель косметики «Эйвон» (Avon) стал первым спонсором профессионального женского клуба, заключив эксклюзивное соглашение с «Ливерпульскими Леди» (Liverpool Ladies). Сеть аптек «Бутс» (Boots) заключила партнерские договоры со сборными Англии, Шотландии, Северной Ирландии и Уэльса.
Возросшее финансирование обеспечило европейским лигам процветание, так что Америка для юных талантов больше не земля обетованная (как это было с девочками-подростками из британского фильма 2002 года «Играй как Бекхэм»). Число профессиональных и полупрофессиональных футболисток в Европе в период с 2013 по 2017 год почти удвоилось, достигнув 3 600. В 2018-м женскую команду запустил «Манчестер Юнайтед», пожалуй, последним из грандов — не в последнюю очередь для того, чтобы забить баки «Манчестер сити». В 2017 году Норвежская футбольная ассоциации объявила, что первой в мире станет платить мужской и женской сборной одинаково.
Игра двух половин
Но хотя некоторые цифры поистине впечатляют, за ними таится картина более мрачная. Средняя профессиональная футболистка во всем мире зарабатывает лишь 7 тысяч долларов в год. Даже в Английской женской суперлиге (WSL), а это считается одним из богатейших турниров, средняя годовая зарплата в 2017 году составила порядка 27 тысяч фунтов стерлингов (34 400 долларов). Это лишь одна сотая от 2,6 миллионов фунтов стерлингов, которые получает средний игрок Премьер-лиги. Примерно 58% футболисток высшего дивизиона подумывают о том чтобы бросить — по финансовым причинам.
Даже норвежское решение о равной оплате труда — во многом всего лишь пиар. У большинства игроков международные гонорары составляют лишь небольшую часть заработка, к тому же годовую сумму в 6 миллионов крон (710 тысяч долларов) норвежки разделят на целую сборную. Команда потребовала увеличить маркетинговый бюджет, но ее требование отклонили. К великому стыду для норвежской ассоциации, нападающая Ада Хегерберг (Ada Hegerberg), первая в истории обладательница"Золотого мяча«, бойкотирует сборную с 2017 года. Она считает, что спортивные чиновники женский футбол попросту не уважают.
Пройдет минимум десять лет, прежде чем профессиональная карьера перестанет быть для футболисток жертвой из любви к спорту и начнет приносить прибыль. Но даже повышением зарплат на уровне элиты всех проблем в женском футболе не решить, считает Тед Кнутсон (Ted Knutson), соучредитель статистической фирмы «Статсбомб» (Statsbomb), — недавно она сделала доступ к данным о женском футболе бесплатным. Проблема в том, чтобы уравнять поддержку на низовом уровне и инвестиции в будущее. Это касается не только игроков, но и персонала за бровкой. На недавней конференции для профессиональных тренеров женщин было всего две, одна из них — ваш покорный слуга.
Тем не менее, день, когда женский футбол станет повседневным, всемирным, истинно массовым развлечением, неминуемо приближается, — и он наступил бы гораздо раньше, не закрой Футбольная ассоциация Англии в свое время стадионы для женских команд. Большинство стран транслируют женский ЧМ по бесплатным каналам в прайм-тайм. В 1/8 финала пробились сборные с шести континентов. В апреле в Аргентине появился первый профессиональный женский клуб. Кто поручится, что страна, вырастившая Диего Марадону (Diego Maradona) и Лионеля Месси (Lionel Messi), не произведет суперзвезду и в женском футболе тоже?
