Никогда прежде мы не видели столь откровенного неприятия и поругания наших ценностей и традиций.
Параллельные общества, где собак забивают ногами средь бела дня, стали реальностью. При этом представители некоторых религий не только сами отказываются здороваться за руку по сексистским соображениям, но еще и жалуются на дискриминацию. Неужто нас всех охватил нигилизм национального масштаба?
Жаркие споры о ценностях и культуре не стихают уже несколько лет. О чем только не спорили — о красных колпаках (во время Второй мировой войны красный колпак, как у Санта-Клауса, стал символом норвежского сопротивления — прим. перев.) и бараньих ребрышках, о самом существовании норвежских ценностей и о том, как важно отвоевывать жизненное пространство для новых культур. Я уже тогда недоумевала. Меня неприятно поразили недалекость этих споров и полное непонимание норвежской культуры.
Поймите правильно, не говорю, что мой субъективизм объективен, но мне чужда мысль, что норвежская культура сводится к «брюнусту» (традиционный норвежский сыр на основе сыворотки и сметаны, коричневого цвета и сладковатый, — прим. перев.). Красные колпаки, бараньи ребрышки и брюнуст — все это формы культурного самовыражения. Это норвежские традиции. Но мы не настолько поверхностны, чтобы все сводить к внешним проявлениям. Признаки культуры — еще не сама культура.
Норвежская культура построена на ценностях, традициях и общем самосознании. Душа норвежского народа родилась не вчера. Она выстраивалась поколениями. И покоится на основополагающих ценностях: свободе, равенстве и демократии. Пусть нас и считают хмурыми, холодными, нелюдимыми северянами, но мы принимаем чужестранцев с распростертыми объятьями. Запросто оставляем ключи от дома у соседа. Испытываем интерес к другим культурам и готовы приспосабливаться.
Наша история насчитывает тысячу лет, и у нас богатое наследие. Мы побывали странствующими викингами, разменной монетой в соперничестве Швеции и Дании и, наконец, построили собственное государство. Все это сформировало нас как народ. Да, с течением времени мы менялись. Это неизбежно, если хочешь идти в ногу со временем. Но когда убивают народную душу, с этим я согласиться не могу.
Под ударом
Сейчас под ударом свобода слова. Пойду еще дальше и скажу, что под ударом даже свобода мысли. Думать запрещено. И боже упаси сказать вслух то, о чем нельзя и подумать. День ото дня мы видим, как третируют критические сайты вроде того же «Ресетт» — за то, что они публикуют новости, выпавшие из поля зрения ведущих, лояльных правительству, и позволяют себе критиковать власти. Критика важна и необходима, а бездумное развешивание ярлыков — глупость.
Под ударом — и равенство всех перед законом. Если религия начнет ставиться превыше основополагающих ценностей, нам придется туго. Например, в Норвегии принято здороваться за руку, а половые предрассудки нам чужды. Мы судим о человеке по делам, а не по полу. Мы уважаем и принимаем наших собратьев такими, как они есть. Волосы встают дыбом от того, что у некоторых поворачивается язык говорить о религиозных гонениях только из-за того, что общество требует, чтобы все — даже религиозные фанатики — здоровались за руку. Вопрос ставится в корне неверно. Это фанатик должен себя спросить: а как мне лучше приспособиться к окружающему обществу?
Под ударом и природа. Норвежцы — ее дети. Природа и туризм — важная часть нашего менталитета. Это то, чем мы хвастаемся перед иностранцами. На этом завязаны многие наши традиции. А сегодня нашу природу гробят экономическая выгода и политическая повестка дня. Правительство разбазаривает наши богатства за границу, позволяет Евросоюзу хозяйничать в наших недрах и уничтожает наши заповедные тропы ветряками, которые калечат наших зверей и птиц. Уважительное уважение к животным — это исконное. Звери не боятся приходить к нам. У многих из нас дома живут питомцы. Горожанин или сельский житель, всякий норвежец обожает природу. О животных мы заботимся как о людях.
Самобытный характер
Для нас характерна кротость — это типично норвежская черта. Мы склонны к созерцанию, и пройдет немало времени, прежде чем мы разозлимся всерьез. Мы долго терпим. Слишком долго. Из-за нашего национального характера нас эксплуатирует жадность, и мы становимся заложниками собственной терпимости. И причина этого национального нигилизма — в нас самих. Мы заняли выжидательную позицию и наблюдаем, чем все закончится, а в это время наши ценности, традиции и национальное самосознание уничтожают без остатка.
