В числе официальных оснований, на которых больше всего делается акцент при ответе на вопрос о том, почему Турция для удовлетворения своей потребности в ракетных системах большой дальности предпочла С-400 российского производства, называются «совместное производство» и «передача технологий».
Из заявлений президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана можно привести много примеров на этот счет. Еще в одном из своих первых заявлений об С-400 президент отметил: «Если мы сможем начать с кем-нибудь совместное производство, той стране мы и отдадим наше предпочтение» (24 июля 2017 года).
Некоторое время назад Эрдоган в Осаке после переговоров с российским лидером Владимиром Путиным заявил: «Взаимодействие, которое будет охватывать передачу технологий и совместное производство ракет, как известно, имеет приоритет для нас» (29 июня 2019 года).
На этот же фактор обращал внимание и министр национальной обороны Турции Хулуси Акар (Hulusi Akar), когда говорил: «Турции уже надоело быть рынком. Мы будем осуществлять совместное производство, обладать технологиями, мы тоже будем производителем» (8 марта 2019 года).
*
А как сама Россия относится к сотрудничеству в этой сфере? На начальной стадии российская сторона по большей части сохраняла молчание. Встречались даже заявления некоторых российских официальных лиц о том, что «передачи технологий не будет».
Но Путин, когда ему задали этот вопрос, занял следующую позицию: «Вопрос по поводу совместного производства и передачи технологий для нас находится не в сфере доверия или какого-то политического взаимодействия. Это исключительно коммерческие вопросы, которые решаются на уровне хозяйствующих субъектов. Каких бы то ни было, военно-политических соображений и ограничений у нас нет» (3 апреля 2018 года).
Судя по словам российского президента, мы можем сказать, что Москва по крайней мере публично не захлопывает двери перед сотрудничеством в этих вопросах.
С другой стороны, официальный представитель Путина Дмитрий Песков недавно заявил: «Контракт предусматривает частичную передачу технологий на производство. Частичную…» (1 июля 2019 года / информагентство ТАСС).
Судя по этому пояснению Пескова, передача технологий, связанных с С-400, будет «частичной», то есть не будет иметь комплексный охват.
*
Первая партия С-400, которая была доставлена в Турцию в прошлом месяце и, как сообщается, будет введена в строй в апреле следующего года, была получена в форме прямой закупки. Процессы передачи технологий и совместного производства отложились до второго этапа проекта.
Объявлялось, что поставка второй партии С-400 может начаться не раньше конца 2020 года. А это пока дает нам такой временной ориентир, как начало 2021 года.
Согласно заявлению главы секретариата оборонной промышленности Турции, доктора Исмаила Демира (İsmail Demir) в интервью телеканалу «ТГРТ» (TGRT) 31 июля 2019 года, «в рамках второй партии будет сделан ряд шагов, таких как совместное производство, передача технологий, интеграция программного обеспечения, и полученные достижения будут (впоследствии) интегрированы в первую партию». То есть, по словам Демира, «выгода» с точки зрения Турции возникнет в рамках процессов, которые будут происходить на втором этапе.
Из этих слов мы можем извлечь следующий вывод: даже если первая партия С-400 будет введена в строй в следующем апреле, сделать так, чтобы она могла функционировать, как предполагается, можно будет только после того, как в системы будут в дальнейшем интегрированы достижения, полученные на втором этапе.
*
Один из деликатных вопросов для Турции будет заключаться в возможности адаптации системы опознавания «свой — чужой» для этих ракетных комплексов в рамках собственной оценки угроз.
Глава секретариата оборонной промышленности Демир, комментируя вопросы, связанные с программным обеспечением систем С-400, отмечает: «В этих системах невозможно будет сделать ничего из того, чего не хотела бы Турция. Суть в этом…», а затем подчеркивает: «Между стороной-покупателем и стороной-продавцом возникает определенное доверие».
В любом случае то, в какой степени системы С-400 удовлетворят ожидания Турции, связанные с совместным производством и передачей технологий, например, какой процент будет иметь совместное производство на втором этапе проекта, мы сможем четко увидеть только после завершения этого этапа. Для этого нам при оптимистичном прогнозе, возможно, придется подождать до 2021 года.
