В долине Нила, на Ближнем Востоке и Аравийском полуострове постепенно формируются новое соотношение сил и баланс. В то же время ситуация в Персидском заливе заходит в тупик. Эти серьезные и скоординированные перемены затрагивают, казалось бы, не связанные друг с другом конфликты. Они стали плодом трудов терпеливой и сдержанной российской дипломатии, а также, в некоторых вопросах, относительной доброй воли США.
В отличие от Америки, Россия не пытается навязывать свое видение мира, а наоборот отталкивается от культуры собеседников, которую понемногу меняет при контакте.
Отступление джихадистов и курдских наемников в Сирии
Все началось 3 июля. Один из основателей РПК Кемаль Байюк опубликовал в «Вашингтон Пост» статью с призывом к Турции начать переговоры о снятии изоляции своего самого знаменитого заключенного: Абдуллы Оджалана. Внезапно визиты к лидеру курдских сепаратистов были вновь разрешены после 4 лет запрета.
Параллельно с этим были возобновлены бои в провинции Идлиб на севере Сирии, которую сейчас занимает «Аль-Каида» (запрещенная в РФ организация — прим. ред.). У этого исламского эмирата нет центрального правительства: он состоит из множества зон, которые находятся в руках разных вооруженных групп. Население кормят европейские «НКО» (на самом деле они связаны со спецслужбами своих стран), а присутствие турецкой армии отбивает у джихадистов мысль попытаться отвоевать остальную Сирию. Признать такое положение дел затруднительно, в связи с чем натовская пресса представляет идлибский эмират мирным убежищем «умеренной оппозиции» и противников «диктатуры Асада». Внезапно Дамаск принялся за освобождение этой территории при поддержке российской авиации, а турецкая армия молча отошла. Потери в боях очень велики, особенно для правительственных сил. Тем не менее они заметно продвинулись вперед за несколько недель, и, если ничто не изменит ситуацию, провинция может быть освобождена в октябре.
15 июля, на третью годовщину неудавшегося покушения на него и попытки государственного переворота, президент Эрдоган заявил о пересмотре турецкой идентичности, которая должна опираться не на религиозные, а национальные основы. Он также сообщил, что его армия вытеснит силы РПК в Сирии и переведет часть сирийских беженцев в приграничную зону глубиной в 30-40 километров. Эта территория примерно соответствует той, на которой президент Хафез Асад разрешил в 1999 году действовать турецким силам для подавления возможных артиллерийских обстрелов со стороны курдов. Эмиссары Пентагона сначала заявляли, что не могут бросить курдских союзников, но затем заявили обратное в Анкаре и одобрили турецкий план. Как выяснилось (мы всегда об этом говорили), практически у всех лидеров Сирийского Курдистана (автономное курдское псевдогосударство в Сирии) есть турецкий паспорт. То есть, они оккупируют регион, в котором провели этническую чистку. В свою очередь, их войска, сирийские граждане, направили представителей в Дамаск просить защиты президента Башара Асада. Напомним, что курды — это кочевой народ, который перешел на оседлую жизнь в начале ХХ века. По заключению комиссии Кинга-Крейна и международной конференции в Севре (1920), Курдистан является легитимным лишь в рамках нынешней турецкой территории.
Маловероятно, что Франция и Германия позволят Сирии отвоевать весь исламский эмират Идлиб и откажутся от фантазий о Курдистане неважно где (в Турции, Иране, Ираке или Сирии, но уже, конечно, не в Германии, хотя курдов там уже миллион). Их могут к этому принудить.
Кроме того, несмотря на текущие переговоры, даже если Сирия пойдет по пути децентрализации, она вряд ли предоставит хоть какую-то автономию оккупированному турецкими курдами региону.
Находившийся несколько лет в тупике процесс освобождения севера Сирии полагается исключительно на изменение турецкой парадигмы, ставшей плодом американских ошибок и российской мудрости.
Фактический раздел Йемена
В Йемене Саудовская Аравия и Израиль поддерживают президента Абд-Раббу Мансура Хади, чтобы воспользоваться расположенными на границе запасами нефти. Тому пришлось иметь дело с восстанием зейдитов (течение шиизма). Впоследствии аравийцы получили поддержку от ОАЭ, а зейдиты — от Ирана. Эта подпитываемая Западом война породила самый страшный голод XXI века.
Как бы то ни было, нарушая логику двух лагерей, пограничники ОАЭ подписали соглашение о трансграничном сотрудничестве с иранскими коллегами. В тот же день глава финансируемой эмиратами вооруженной группы («Южный переходный совет», «Пояс безопасности» или просто «сепаратисты») Абу аль-Ямана аль-Яфей был убит «Братьями-мусульманами» (Запрещенная в РФ организация — прим. ред.) партии «Ислах», которую финансирует Саудовская Аравия.
Судя по всему, в альянсе двух арабских наследных принцев, Мухаммеда ибн Салмана и Мухаммада ибн Заида Аль Нахайяна, все не так гладко.
11 августа спонсируемая ОАЭ вооруженная группа взяла штурмом президентский дворец и ряд министерств в Адене, несмотря на саудовскую поддержку президента Хади, который уже давно укрылся в Эр-Рияде. На следующий день два принца провели встречу в Мекке в присутствии короля Салмана. Они опровергли рассуждения о государственном перевороте и призвали войска к спокойствию. 11 августа подопечные ОАЭ упорядоченно отступили из штаб-квартиры правительства.
На протяжение недели после того, как сепаратисты взяли Аден, ОАЭ де факто контролировали оба берега стратегического Баб-эль-Мандебского пролива, который связывает Красное море с Индийским океаном. Эр-Рияду удалось сохранить лицо, но ему придется чем-то расплатиться с Абу-Даби.
В военной сфере источником перемен стали лишь ОАЭ, которые заплатили высокую цену, но все же сделали выводы из этой войны без перспективы победы. Проявив осторожность, они сначала установили контакт с Ираном, и только потом решились на столь редкий шаг в отношении влиятельных саудовских союзников и соседей.
Неразбериха в Судане
После свержения президента Судана Омара Башира (диссидентствующий «брат-мусульманин») альянсом «За свободу и перемены» и отмены повышения цен на хлеб, у власти оказался Переходный военный совет. На самом деле это восстание и несколько миллиардов нефтедолларов позволили (без ведома демонстрантов) перевести страну из рук Катара в руки Саудовской Аравии.
3 июня новая акция протеста альянса была жестоко разогнана Переходным военным советом (127 погибших). На фоне международного осуждения совет начал переговоры с мирным населением и пришел 4 августа к соглашению, которое было подписано 17 числа. В течение 39 месяцев страной будет руководить Верховный совет из шести гражданских и пяти военных, чьи личности в договоре не уточняются. Их работу будет контролировать Собрание из 300 назначаемых, а не избираемых членов, 67% которых будут представителями альянса. Во всем этом определенно нет ни намека на демократию, но ни одну из сторон это не беспокоит.
Премьером станет экономист Абдулла Хамдок, бывший сотрудник Экономической комиссии ООН для Африки. Он должен добиться снятия санкций с Судана и возвращения страны в Африканский союз. Он проведет суд над бывшим президентом Омаром Баширом в стране так, чтобы того не могли отправить в Международный уголовный суд в Гаагу.
Настоящая власть будет находиться в руках «генерала» Мухаммеда Хамдана Дагло: на самом деле, он не генерал и даже не солдат, а лидер вооруженной группы, которую Мухаммед ибн Салман использует для борьбы с повстанцами в Йемене. Турция (у нее есть военная база на суданском острове Суакин) ничего не сказала во время этих перестановок.
Дело в том, что она готова потерять позиции в Идлибе и Судане, чтобы продвинуться в борьбе с проамериканскими курдскими наемниками. Только она жизненно важна для Анкары. Понадобилось немало переговоров, чтобы она осознала, что не сможет победить везде, что ей следует расставить приоритеты.
США против иранской нефти
Лондон и Вашингтон продолжают начатую 70 лет назад борьбу за контроль над иранской нефтью. Как и во времена Мохаммеда Мосаддыка, британская корона намеревается самостоятельно решать, что ей принадлежит в Иране. Вашингтон в свою очередь не хочет, чтобы его войны в Афганистане и Ираке сыграли на руку Тегерану (последствия доктрины Рамсфельда/Себровски), и стремится устанавливать мировые цены на энергоносители.
Две эти стратегии столкнулись во время захвата иранского танкера Grace 1 в водах британской колонии Гибралтар. Иран в свою очередь задержал два британских танкера в Ормузском проливе, утверждая (страшное оскорбление), что главный из них вез «контрабандную нефть», то есть субсидированное иранское сырье, которое Лондон купил на черном рынке. Когда новый премьер Борис Джонсон понял, что его страна зашла слишком далеко, он с «удивлением» узнал, что «независимый» суд его колонии принял решение освободить иранский танкер. Вашингтон же сразу отдал распоряжение о захвате нового.
С самого возникновения этой ситуации, европейцы расплачиваются за американскую политику и выражают протесты (без видимых результатов). Что-то делает только Россия, причем она защищает не иранских союзников, а международное право, как уже было в Сирии. Все это позволяет ей сформировать последовательный политический курс.
Иран же проявляет огромную стойкость. Несмотря на поворот в сторону клерикализма с избранием Хасана Роухани в 2013 году, страна следует национальной политике прошлого светского президента Махмуда Ахмадинежада. Стратегия по использованию шиитских общин в Саудовской Аравии, Бахрейне, Ираке, Ливане, Сирии и Йемене может превратиться в простую поддержку. В данном случае только по итогам долгих дискуссий в астанинском формате давно очевидное для одних смогло стать таковым для других.
Заключение
С течением времени участники выстраивают иерархию приоритетов и уточняют позиции.
В отличие от американской, российская дипломатия традиционно не пытается перечертить границы и альянсы, а стремится распутать противоречивые интересы партнеров. Так, она помогла бывшей османской империи и бывшей Персидской империи отойти от религиозного самоопределения («Братья-мусульмане» в первом случае, шиизм во втором) в пользу пост-имперского и национального. Эти перемены прекрасно заметны в Турции, но требуют смены людей, чтобы проявиться в Иране. Москва пытается менять не «режимы», а определенные аспекты менталитета.
