Осень для российских вооруженных сил — время определений в превосходной степени. Во время больших маневров кремлевские стратеги демонстрируют всему миру, что способна сделать их армия или — по меньшей мере — якобы способна сделать. Перечисление рекордных показателей в сообщениях об учениях типично для российской пропаганды. Это привлекает внимание, но пока еще не беспокоит НАТО. Учения «Боевое братство» концентрировались в основном на бывших советских республиках, таких как Казахстан, Киргизия и Таджикистан. В крупных маневрах «Центр 2019» в этом году принимали участие даже Индия, Китай и Пакистан, как-никак ядерные державы.
Но когда норвежцы бьют тревогу, все предстает уже в другом свете. Эта страна-член НАТО на северо-восточном фланге альянса в принципе не склонна к паникерству. Но пару недель назад норвежцы обнаружили сразу десять российских подводных лодок: шесть заняли позиции у острова Медвежий между Шпицбергеном и Финнмарком, самой северной территорией материковой части Норвегии. Остальные курсировали в то же самое время по Баренцеву и Норвежскому морю. О предположительном поводе для подобных действий норвежская служба военной разведки поведала через телерадиовещательную службу NRK следующее: подводные лодки якобы погрузились на большую глубину в Атлантику, чтобы проверить, на какое расстояние они могут незаметно продвинуть на запад. Все происходит в ходе плановых маневров, но в масштабе, который не наблюдался с конца холодной войны. Решения принимались на высшем уровне. Какой сигнал посылается миру, ясно: Россия готова к обороне, и ее подводные лодки способны в любой время угрожать американскому восточному побережью. Реакции из Москвы на это сообщение не последовало.
Учения прошли — возможно, неслучайно — всего через пару недель после аварии на глубоководной субмарине «Лошарик», случившейся 1 июля в Баренцевом море. Выполненный из титана корабль, способный погружаться на невероятную глубину до шести километров, могло бы добраться до трансатлантического кабеля, по которому осуществляется связь между Европой и Америкой. Во время пожара в аккумуляторном отсеке погибло четырнадцать высококвалифицированных морских офицеров высокого ранга, лодка с кратким обозначением АС-31 была серьезно повреждена. Авария этой лодки привела к тому, что Россия утратила ценный инструмент своего гибридного способа ведения войны. Тем важнее было для Москвы подтвердить свою подводную ударную силу.
Идет ли речь о каких-то рекордах или нет, но активность российских подводных лодок на Крайнем Севере не редкость. Уже несколько лет НАТО наблюдает за тем, как российские подводные военные силы становятся все активнее и заметно расширяют свой радиус действий: в Черном море, на Балтике, подо льдом Арктики, вплоть до Атлантики. Учения «Океанский щит 2019» подтвердили, по оценкам западных наблюдателей, способность русских быстро разворачивать крупные военно-морские соединения, перекрывать подходы к Балтике и нарушать линию противолодочной обороны НАТО между Гренландией, Исландией и Великобританией.
О «демонстративном вызове» говорят в кулуарах штаб-квартиры НАТО в Брюсселе. Три года назад командующий американскими военно-морскими силами в Европе адмирал Джеймс Г. Фогго (James G. Foggo) даже написал о «четвертой битве за Атлантику». Наверное, так далеко в НАТО не заходил никто. Ведь о противоборстве с американцами в контроле над Атлантикой, как во времена холодной войны с Советами, в последней российской военной доктрине от 2015 года все-таки не говорится ничего. И подводные лодки противника не грозят в массовом порядке затаиться у восточного побережья Америки, как это было во время Второй мировой войны. Тем не менее НАТО и его члены, в первых рядах Соединенные Штаты, создали новые командования для Атлантики. Они часто проводят учения, осуществляют патрулирование морской акватории и вновь инвестируют после нескольких лет бездействия в противолодочные системы. Все это обусловлено не паникой и не излишним лоббизмом западных оборонных предприятий. Если отвлечься от голливудских представлений о решающих битвах в северной Атлантике, то российские подводные лодки стали главным хребтом российских амбиций на море. При этом речь идет о том, чтобы бросить вызов каждому потенциальному противнику в прилегающих морях, чувствительно ограничить ему пространство для действий, а также доступ к сырьевым ресурсам российского шельфа на Крайнем Севере. И в любом случае государства-члены НАТО — потенциальный противник номер один.
Несмотря на то что русский военно-морской флот в целом устарел и выглядит всего лишь тенью своего советского предшественника, его подводные лодки вновь представляют собой действенный инструмент и являются опасным противником в самых разных аспектах. При этом центральное место занимают подводные лодки, оснащенные ядерным оружием. Некоторые из них в трудные для России годы лежали на берегу, как мертвые киты, но потом были реактивированы и модернизированы. Они как были, так и остаются для России гарантами того, что она может нанести ответный атомный удар. В особенности это относится к лодкам класса «Борей», которые находятся сейчас в стадии строительства. Три корабля уже сданы в эксплуатацию, четвертый проходит испытания. Считается, что они могут находиться под водой месяцами и способны уйти от противника даже в том случае, если он уже определил их приблизительное место нахождения. Каждая лодка имеет на борту 16 межконтинентальных ракет, способных нести в себе до шести атомных боеголовок мощностью в 150 килотонн каждая. Есть информация, что эти боеголовки сконструированы таким образом, что при подлете к заданной области они распадаются и могут поразить до 72 целей в радиусе 8000 километров. Взрывная сила каждого заряда превышает мощность бомбы, взорванной над Хиросимой, в десять раз.
Помимо класса «Борей», в стадии строительства находится еще один класс подводных лодок — «Ясень», которые с помощью 32 ядерных крылатых ракет могут наделать больших бед. Из этого класса флоту передана пока только одна лодка. Оценки о дальности полета этих ракет разнятся. Однако специалисты едины во мнении, что и крылатые ракеты «Калибр» морского базирования могут преодолевать расстояния от 1500 до 4500 километров. Это, помимо прочего, объясняет, почему русским совершенно не обязательно стремиться проникнуть далеко в Атлантику. «В случае серьезного кризиса Москве будет вполне достаточно, чтобы ее подводные лодки заняли позиции между Гренландией и Исландией, а также в Норвежском море», — говорит Магнус Норденман (Magnus Nordenman), шведский специалист по подводным лодкам и автор нескольких книг. Он уверен: «Оттуда русские могут достать до всех целей, имеющих для них значение». При этом, по его словам, еще не учитывается потенциальная опасность, исходящая от «Посейдона».
Этим именем назвали беспилотный подводный аппарат, оснащенный ядерной энергоустановкой. Им должны быть вооружены некоторые российские подводные лодки. Испытания этого аппарата якобы проходят сейчас. И если в данном случае не идет речь о пропагандистской выдумке Кремля, то НАТО перед этим оружием бессильна. Полностью автоматическая торпеда якобы несет в себе атомные заряды мощностью в несколько сотен мегатонн. Кроме того, как утверждается, она сможет перемещаться со скоростью в 200 километров в час на глубине до 1000 метров и имеет радиус действия до 10 тысяч километров. Русская подлодка сможет таким образом поразить из своих территориальных вод любую цель в зоне НАТО. Высказывается опасение, что прибрежные регионы и военно-морские базы противника смогут по выбору или быть смыты цунами, или сожжены ядерным огнем.
Помимо ядерного наступательного оружия российские подводные лодки могут нанести НАТО ущерб и другими средствами. Почти 40 противолодочных субмарин с обычными или атомными двигателями будут прикрывать собственные ракетные катера и, кроме того, способны серьезно помешать судоходству противника. Кроме этого, Москва в области асимметричного ведения войны располагает такими возможностями в ведении подводных операций, которые и за рамками вооруженного конфликта могут причинить огромный урон. Главное управление глубоководных исследований (ГУГИ), своеобразный теневой военный флот Кремля, располагает целым рядом специальных подводных лодок. К ним относится и уже упомянутый «Лошарик», который представлял собой огромную опасность для интернет-кабелей в Атлантике и в Балтийском море и, вероятно, будет представлять эту опасность и впредь. Через подводную сеть, состоящую, по сведениям газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung, из 282 кабельных систем общей протяженностью в 1,23 миллиона километров, происходит 90 % международного обмена данными. То, что противник получит возможность считывать информацию или даже перерезать кабели, которые большей частью без всякой охраны лежат на дне моря, рассматривается в НАТО с большой тревогой. Потому что, если однажды пучок параллельно пролегающих кабелей в Атлантике будет перерезан, связь по Интернету между Америкой и обширными регионами Европы на неопределенное время будет прервана. Кстати, в российских ВМС до сих пор следят за тем, чтобы традиционные способы коммуникации — например, флажковые или световые сигналы — сохранялись и в цифровой век и чтобы моряки ими владели.
Конца нового противостояния между Россией и НАТО на море, с точки зрения специалиста по подводным лодкам Норденмана, пока не предвидится. Это относится в первую очередь к Балтийскому морю с его интенсивным морским трафиком, где несколько прибрежных государств, таких как Германия, Швеция, Дания, Польша и страны Балтии, обеспечивают безопасность своих территориальных вод и свободу судоходства. Российские интересы приходится также учитывать, ведь там находится опасный конфликтный регион, где, помимо далеко идущих амбиций, пересекается несколько зон интересов. Это относится в первую очередь к коммуникациями между российскими континентальными портами и российским эксклавом Калининградом. Путь туда из Санкт-Петербурга ведет непосредственно через прибрежные воды Эстонии, Латвии и Литвы. Этот путь играет для российского военного флота и размещенных в эксклаве частей — в том числе оснащенных баллистическими и ядерными ракетами — жизненно важную роль. Эксперт Норденман рекомендует и по этой причине обеим сторонам, России и НАТО, срочно возобновить ежедневную связь между флотами. Как он говорит, во времена холодной войны это было чем-то само собой разумеющимся для предотвращения опасных недоразумений. Сегодня ничего подобного нет. А с погрузившейся под воду лодкой, находящейся в полной боевой готовности, вести переговоры не удастся.
