В России не считают, что высокая культура — это только для взрослых. Напротив. Дети тоже должны ценить балет и классическую музыку. Когда идешь в Большой театр или Мариинку, почти всегда видишь в зале детей.
Это осенью я ездила на выходные в Санкт-Петербург к хорошим друзьям. Моя подруга Яна купила билеты на сказки для детей в Мариинском театре. Представление так и называлось — «Русские сказки. Театрализованный концерт для детей».
«Отлично, — подумала я. — Моя девятилетняя дочь любит сказки и чтение вслух».
Едва войдя, мы сразу же попали в объятия симфонического оркестра.
«Мама! Мы же должны были сказки слушать!» — обвиняюще вскричала дочь.
Представление шло два часа, включая антракт. Детям играли Мусоргского, Равеля, Грига и Римского-Корсакова. Музыкальные моменты перемежались театральными постановками сказок — русских, французских и норвежских. Например, были Баба-Яга и Красная Шапочка.
Семилетний ребенок моей подруги шепотом подробно рассказывал, какие инструменты он узнает в оркестре, пока на нас не зашипели какие-то бабушки. В остальном в зале царила тишина. Как минимум сотня детей, которым еще не исполнилось и десяти, спокойно сидели и слушали Грига. После представления Яна пожаловалась, что ее пятилетний сын не может сидеть спокойно (он несколько раз начинал вертеться).
Я смогла лишь ответить, что в Швеции дети уже разнесли бы весь зал.
Через пару месяцев нас пригласили на «Лебединое озеро» в Москве. Для моей дочери это был первый балет, а показывали его в театре, названном в честь Станиславского и Немировича-Данченко. Наученная предыдущим опытом, я одела ее в блестящее бирюзовое платье в стиле «Холодного сердца».
В театре было полно нарядно одетых детей, хотя «Лебединое озеро», трехчасовой балет с двумя антрактами, вовсе не предназначен для них. Но в России считается, что это вполне подходящее произведение, чтобы начать приобщать ребенка к балету.
Из оркестровой ямы полилась музыка Чайковского. Единственное, что мешало, — взрослые, которые забыли отключить свои мобильные телефоны.
В антрактах взрослые шли в бар, чтобы выпить шампанского, а дети прыгали и носились по лестницам в зале. За три часа моя дочь только пару раз пожаловалась на чересчур длинные танцевальные эпизоды. В остальном все прошло хорошо: она постоянно ждала, когда на сцену выйдет злой волшебник, «потому что тогда сразу начинает что-то происходить».
Потом я спросила, не хочет ли она снова пойти на балет, и она ответила:
«Конечно. Пусть только там будут лебеди».
