Когда Петтера Нортуга остановили за вождение в нетрезвом виде и обнаружили у него кокаин, многие назвали его идиотом. Другие, напротив, всячески за него заступаются. Одна ученая сравнила Нортуга с героями сериала «Выход», другой профессор считает хулителей жалкими, потому что те сами не без греха.
«Он же веселый паренек из Трёнделага. Таким спускают больше».
Социолог-антрополог и профессор Высшей школы «Христиания» Рунар Дёвинг (Runar Døving) пытается объяснить, почему шокирующие вести о Петтере Нортуге (Petter Northug) раскололи норвежский народ.
Во всяком случае, такое складывается впечатление, если почитать комментарии к пятничному посту Нортуга в Фейсбуке, где он признался, что вел машину в нетрезвом состоянии, а дома у него обнаружили кокаин.
За признанием последовала волна из 5,6 тысяч комментариев, нанизанных, словно бусины на нитку. Одни называют 34-летнего Нортуга идиотом, призывают его «взяться за ум» и говорят, что у них на него и так уже не один зуб. Другие звезду беговых лыж из Мусвика, наоборот, подбадривают. «Все мы ошибаемся», «ты справишься», утешают его читатели.
Почему мы реагируем так по-разному?
Бросить первый камень
Рунар Дёвинг считает, что критика, в которой Нортуга стыдят и обзывают придурком, понятна с точки зрения норвежской культуры.
«Но если бы у меня завелись такие мысли, я бы промолчал. Комментарии — это для неудачников. Если вы сами без греха, то тогда, конечно, бросайте первый камень».
Одно то, что Нортугу грозит уголовное дело, не оправдывает мелочности, ханжества и лицемерия некоторых комментаторов, убежден Дёвинг.
«Это дело касается лишь прокуратуры и самого Нортуга».
— Не судим ли мы Нортуга более высокой меркой, чем самих себя?
— Мы требуем, чтобы Лан Мари [Нгуен Берг, член городского совета Осло] не ездила на такси, чтобы [Юнас Гар] Стёре (лидер Рабочей партии — прим. перев.) не вкладывался в фонды, и чтобы Нортуг был образцовым гражданином лишь потому, что он — лицо с обложки. И это одна из самых жалких черт нашего общества.
Спортивная элита
Многие полагают, что публичность Нортуга обеспечит ему поддержку общественности, даже если на него заведут уголовное дело.
Дёвинг считает, что из-за жесткого давления СМИ на сторону Нортуга встают все больше людей.
«Будь на его месте простой, никому не известный человек, его бы оставили в покое. Большинство людей понимают тягу к анонимности в такой ситуации. Ты капитально обделался, а тебя еще и суют во все передовицы. Тут многие тебя поддержат, что бы там ни случилось».
Основной упор сейчас делается на то, что 34-летний лыжник был героем норвежского спорта.
«Норвегия — спортивная нация. Единственная элита, которую мы терпим, — это элита спортивная. К остальным мы относимся настороженно. И они единственные, кто может считать себя выше закона. Вот я, представитель культурной элиты, о такой поддержке и мечтать не могу», — рассуждает профессор.
«Абсолютное табу»
Дёвингу кажется любопытным, что Нортуга поддерживают, даже когда в деле всплыли наркотики.
«Наркотики в Норвегии не слишком популярны. Будь это представитель этнического меньшинства, художник, политик или представитель менее популярной профессии — в общем, не король лыж — все могло бы быть иначе. А Нортуг — просто великий гонщик, который ошибся».
«Вообще это абсолютное табу. Но он, выходит, никакой не преступник, а рубаха-парень, увлекающаяся натура — вот и оступился. К тому же у него есть чем похвастать», — говорит Дёвинг, имея в виду многочисленные золотые медали уроженца Трёнделага в лыжных гонках — «национальном виде спорта».
Кроме того, Нортуг «обаятельный», считает Дёвинг.
«Народ его любит. Безоговорочно. Есть в нем что-то привлекательное. А когда человек вам нравится, вы прощаете его охотнее, чем того, кто вам несимпатичен».
Похоже на сериал «Выход»
Многоопытный психолог и почетный профессор Университета Осло Фанни Дуккерт (Fanny Duckert) видит в поведении Нортуга проявление определенного типа мужественности — словно в популярном сериале «Выход».
«Свою мужественность он демонстрировал спортивными достижениями и озорными выходками. Успешным мужчинам нарушать правила дозволено чаще других, и это легче сходит им с рук. Многих это задевает».
Она считает, что мужчины, добившиеся большого успеха, нередко считают себя непобедимыми и склонны рассуждать так: «все образуется» и «как-нибудь выкручусь».
Очарование несчастья
По мнению Даккерт, подобные случаи любопытны еще и тем, что проливают свет на феномен злорадства.
«Мы, люди, сложны. Упиваемся несчастьем других, — говорит она, ссылаясь на в прошлом обычное явление — традицию публичных наказаний от виселицы до позорного столба. — Сейчас это особенно актуально для знаменитостей. Нам нравится читать о чужих проступках и драмах».
Профессор считает, что будущее Нортуга теперь зависит от того, как он справится с ситуацией.
Сага о Нортуге
Дуккерт предсказывает, что короля лыж могут быстро простить — как это было в 2014 году, когда его впервые поймали за вождение в пьяном виде.
«Когда оступается известный человек, это как платформа для нового старта», — объясняет она.
Парень из лыжной школы
Дуккерт отмечает, что история Нортуга с ее многочисленными взлетами и падениями словно создана для всеобщей одержимости. Она видит в нем «альтернативного героя».
«Вы не можете на него сердиться. Он — весельчак, нарушитель норм, но обаятельный парень. Все ошибаются, и ошибки вам могут простить. За неверным шагом могут прийти прощение и успех. И ты снова встаешь на ноги».
