Во время выступления на открытии сверхсовременной больницы в городе Конья (300 км к югу от Анкары) 2 октября Реджеп Тайип Эрдоган не отказал себе в удовольствии затронуть геополитику. Прежде всего, всесильный президент вновь подтвердил поддержку Азербайджана, тюркоязычной кавказской страны, которую отделяет от Турции территория Армении. Утром 27 сентября армия Баку начала наступление на армян Нагорного Карабаха. Этот горный армянский анклав на азербайджанской территории выступил против его поглощения Азербайджаном в период распада СССР в 1991 году. В январе 1990 года армянское население Баку стало жертвой погромов. Нагорный Карабах потребовал присоединения к Армении. По факту оно уже произошло, хотя так и не было признано ни одной страной мира.
Нет ничего удивительного в том, что азербайджанцы хотят вернуть территорию, которая была потеряна после поражения в войне с Арменией в 1992-1993 годах. Теряющий популярность авторитарный президент Ильхам Алиев пытается сплотить нацию. Как бы то ни было, сейчас мы наблюдаем первый случай настолько активного вмешательства Турции в кавказский конфликт, который напрямую никак ее не касается. Помимо военных инструкторов, она отправляет в Азербайджан современное оружие (например, прекрасно проявившие себя в Ливии беспилотники Bayraktar TB2) и сотни арабских джихадистов, которых она уже использовала на сирийском фронте против прогрессивных сил курдов и армии Башара Асада.
Через 100 лет после геноцида армян турецкий лидер вновь покушается на армянские жизни. Эрдоган не только отказывается признавать факт геноцида 1915 года, но и позволяет себе участие в обстреле армянских городов.
Но чего добивается президент Турции на Кавказе? Он сам объяснил это в Конье: «Если вы проведете связь между кризисными зонами в Сирии, Средиземноморье и на Кавказе, то увидите стремление взять в осаду Турцию. Мы защищаем единство нашего народа и нации, а также силу нашего государства. Поэтому мы стремимся прорвать эту осаду!»
Осажденная Турция
В 2009 году Ахмет Давутоглу представил курс турецкой дипломатии как «отсутствие проблем с соседями». Сегодня же внешнюю политику Эрдогана можно было бы описать как «отсутствие соседей без проблем». Стоит отметить, что с тех пор президент Турции заключил альянс с ультраправыми, которые ностальгируют по временам османского величия. Для понимания стратегии Эрдогана стоит отдавать себе отчет в том, что он — одновременно «брат-мусульманин»* и нео-османский националист.
Этот нео-османский национализм подоткнул его к тому, чтобы попытаться расширить турецкое влияние в Северной Африке после арабской весны 2011 года. Его ждала неудача в Египте и Тунисе, но успех в Триполитании, где, кстати, некий Мустафа Кемаль дал отпор итальянцам в Тобруке в 1912 году…
В Восточном Средиземноморье Эрдоган был вынужден сбавить обороты, когда ему указал на это госсекретарь США после визита на Кипр 13 сентября. После этого тактического отступления он мобилизует сторонников с помощью новой инициативы на Кавказе. Обстрел христианских поселений в Нагорном Карабахе стал для этого «брата-мусульманина» прекрасным продолжением недавнего превращения Собора Святой Софии в мечеть.
Но дойдет ли Эрдоган до помощи своим тюркоязычным братьям уйгурам в Китае? Нет, потому что он побоится трогать тех, кто сильнее его, будь то Трамп или Си Цзиньпин.
«Братья-мусульмане» — террористическая организация, запрещенная в РФ
