От Даунинг-стрит до Пенсильвании-авеню влиятельные родственники сильных мира сего, будь то жены или дети, издавна действуют за кулисами мировой политической сцены. Точно подмечая характерные детали, Кэтрин Грейс Кац (Catherine Grace Katz) рассказывает удивительную и мало кому известную закулисную историю Ялтинской конференции, состоявшейся в феврале 1945 года.
Три в разной степени энергичные и смелые дочери Черчилля, Рузвельта и Аверелла Гарримана (Averell Harriman), сопровождавшие своих влиятельных отцов в холодный и мрачный Крым, где те договаривались об условиях окончания Второй мировой войны, сыграли на этих переговорах важную роль. Когда Черчилль и его вторая дочь Сара ехали по крымским степям к Черному морю, они увидели, что «почти все здания лежат в руинах». Присутствие разрушительного сталинского режима было явным.
Рузвельт преодолел девять с половиной тысяч километров вместе с единственной дочерью Анной, скрывая от посторонних свою зависимость от инвалидного кресла из-за давнего полиомиелита. Эффектный и богатый посол США в России Гарриман прибыл из Москвы с младшей дочерью Кэти, и в Крыму присоединился к российскому руководителю Сталину, которого они как-то раз в шутку назвали «дядюшкой Джо».
У каждого из глав государств были свои тактические приоритеты. Сталин положил глаз на Польшу; Рузвельта беспокоила Япония, и он хотел, чтобы Россия поддержала его в Тихом океане. А главным вопросом в повестке Черчилля было защитить Европу от русского владычества. Незаметно наблюдая за поведением других делегатов и за напряженностью на переговорах, дочери оказывали своим отцам практическую и эмоциональную поддержку, став незаменимыми помощницами в личном и политическом плане.
Бывшая актриса и офицер женской вспомогательной службы ВВС Сара Черчилль стала «защитницей, помощницей и доверенным лицом своего отца». Кэти Гарриман была первоклассной лыжницей, в прошлом журналисткой. Она хорошо говорила по-русски, а отец ее просто обожал. Анна Рузвельт была замужем, родила к тому времени троих детей и работала редактором в местной газете. Она старательно скрывала хроническую сердечную недостаточность отца от других делегатов, и в то же время, утаивала от Рузвельта, что ей известно его состояние. А еще она скрывала от своей недоверчивой матери Элеоноры близкую дружбу отца с другой женщиной.
Сталин единственный из мировых лидеров не привез с собой дочь. Вместо нее роль помощника и доверенного лица исполнял его зловещий руководитель тайной полиции Лаврентий Берия, «насиловавший женщин с яростью маньяка». Сталин называл его «нашим Гиммлером».
Большую тройку и ее свиту в количестве 535 человек в Ялте ждал самолетный ангар, битком набитый икрой, водкой и клопами. Поселили их в трех заброшенных усадьбах, которые когда-то были летними дворцами царей и аристократии. Характерной чертой саммита стало сочетание «роскоши и примитивности». Помпезность и пышность официальных встреч резко контрастировала с нелепыми неудобствами шатких и не очень чистых кроватей и хронической нехваткой туалетов. Дефицит был настолько острый, что Сара по утрам видела, как «три фельдмаршала стоят в очереди к ведру». Однако русские хозяева очень хотели ублажить гостей. Когда Сара попросила кусочек лимона, чтобы выдавить сока на неизменно присутствовавшую на столе икру, ей доставили целое лимонное дерево с фруктами. Хозяева предложили гостям, чтобы русские женщины грели им постель вместо бутылок с горячей водой, но дочери вежливо отклонили это предложение.
В своих личных письмах Кэти делится секретами со своей 30-летней подругой Памелой, снохой Черчилля и бывшей любовницей отца Кэти Гарримана. Сара пишет остроумные отчеты своей матери, а Анна сообщает новости своему мужу, в том числе, о непродолжительном романе Кэти с ее собственным женатым братом ФДР-младшим.
Превосходно воспользовавшись неопубликованными дневниками и письмами, Кац показывает, как мучительные переговоры, которые определят характер послевоенного мира, сопровождались болезнями, тайными романами и напряженными политическими отношениями. Она также рассказывает, что молодых женщин, которым доступ в зал заседаний был закрыт, хозяева возили на экскурсии. Их ошеломило опустошение в некогда прекрасном городе Севастополе, который сейчас лежал в руинах, а его здания были «разрушены до неузнаваемости».
К концу недели отношение Сталина стало более-менее понятно, а его территориальные амбиции начали доминировать на конференции. Кац воссоздает пугающую атмосферу адского вечернего приема, который Сталин устроил для основных делегатов. Когда подали молочного поросенка, Берия, известный своими двусмысленными шутками с сексуальным подтекстом, начал «сверлить Анну своим взглядом, причмокивая толстыми губами».
Книга «Дочери Ялты», дающая возможность оценить эти важнейшие исторические переговоры глазами женщин, очеловечивает Ялтинскую конференцию как никогда прежде, и дает возможность по-новому взглянуть на напряженность международной дипломатии на саммите, от исхода которого зависело будущее миллионов.
