Пять лет казалось, что дни Европы сочтены. Передышку давали лишь договоренности о беженцах с соседними диктатурами. С 2015 года беженцев в Европе стало меньше. В 2020 году запросы на предоставление убежища подали всего 470 тысяч человек, а в 2015-м их было 1,3 миллиона. Мигранты теперь предпочитают другие направления из-за ужесточения правил приема беженцев, а также пандемии.
Но решение США вывести войска из Афганистана и возвращение Талибана* могут снова все изменить. Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев предостерегает, что страна стоит на пороге гуманитарного кризиса. Уровень насилия против гражданского населения растет, люди покидают насиженные места. С января текущего года более 270 тысяч афганцев бросили свои дома и уехали. Внутренних беженцев в стране уже до 3,5 миллионов. Это почти десятая часть населения.
Те, кто решает покинуть страну, бегут в основном в соседние государства, но и поток беженцев в Европу снова начинает нарастать. В период с февраля по май число афганских беженцев, запросивших убежище в странах ЕС, Норвегии и Швейцарии, выросло на 33%. Афганцы стали крупнейшей группой мигрантов после сирийцев, и прирост в этой группе идет быстрее всего.
Общая стратегия стран Евросоюза по беженцам сегодня представляет собой попытки принимать как можно меньше людей. Запланирован пакет финансовой помощи Афганистану и его соседям, прежде всего Пакистану и Ирану. Цель — сделать так, чтобы беженцы оставались поблизости от родных мест.
Миграционный договор с Турцией будет обновлен и расширен. Но об афганских беженцах в договоре, который обсуждается с 2016 года, речи не идет.
Литве обещана отдельная экономическая помощь на укрепление границы с Белоруссией, ведь диктатор Александр Лукашенко ежедневно позволяет сотням беженцев беспрепятственно пересекать границу. Это его способ оказать давление на Литву, которая укрывает ряд деятелей белорусской оппозиции. А если поток мигрантов усилится, он скоро грозит стать неуправляемым.
Вот что бывает, когда ненадежные авторитарные государства берут на себя решение миграционной проблемы ЕС. Им прекрасно известно, насколько это щекотливый вопрос, и они готовы манипулировать границами, чтобы протолкнуть свои интересы. Например, Марокко, с которой у ЕС тоже есть миграционный договор, пропустила 8 тысяч человек, когда стало известно, что лидер движения за независимость Западной Сахары лечится от рака в Испании.
В целом государства Евросоюза стали жестче, когда дело доходит до запросов на предоставление убежища, но подходы стран все равно разительно различаются. Например, Италия в 2020 году в первой инстанции одобрила 93% всех запросов от беженцев из Афганистана. А в Болгарии одобрение получили только 1%.
Другими словами, у одних есть желание принимать беженцев, а у других его нет, и это рискует стать препятствием для выработки единой европейской стратегии, если возникнет кризис.
Передышки последних лет дали Европе возможность обдумать единый план миграционной политики и то, насколько он будет соответствовать гуманитарным ценностям Европейского союза. Стратегия, в основе которой лежит стремление откупиться от ответственности, сработает, только если ЕС пойдет на поводу у авторитарных лидеров, чьи требования становятся все более многочисленными.
Самостоятельная защита границ, готовность каждой страны Евросоюза идти на компромисс и вносить свой вклад в общее дело — вот к чему надо стремиться.
Теперь дело за доказательствами этой готовности. Иначе Европу снова застанут врасплох со спущенными штанами.
* террористическая организация, запрещена в РФ
