Хуже всего была тишина.
Не крик. Не плач. Не паническая беготня туда-сюда, как это показывают в фильмах и телесериалах.
Просто вдруг стало тихо. По телевизору показывали долгожданное открытие сезона КХЛ, матч команд «Салават Юлаев» (Уфа) и «Атлант» (Мытищи).
В главном офисе КХЛ в Москве обычно всегда стоит галдеж и неразбериха, но в этот раз никто ничего не говорил. Все замерли.
Олег Винокуров, один из руководителей пресс-службы КХЛ, переводил взгляд с телеэкрана на монитор компьютера. Он отвечал за все публикации КХЛ на официальной странице лиги.
Но сейчас он не знал, что делать.
Незадолго до этого Винокуров одним из первых получил ужасное сообщение: ярославский клуб «Локомотив» попал в авиакатастрофу.
Он в ужасе смотрел матч по телевизору. Публика ревела от восторга, пока все еще было хорошо.
Ровно десять лет назад произошло самое трагическое событие в истории хоккея. Сидевшему в главном офисе КХЛ Олегу Винокурову казалось, что он смотрит прямой эфир из мира, который скоро прекратит существовать.
«Я чувствовал себя ужасно. По телевизору показывали, как играли парни и кричали фанаты — они не знали, что произошло», — рассказывает он Ilta-Sanomat.
Шайба упала на лед в тот момент, когда начала поступать информация с места крушения самолета.
Большие шишки КХЛ, то есть боссы Винокурова, были на матче.
«Я думал, что произойдет, когда начальство об этом узнает. Что они сделают? Прервут матч?»
«Тяжелее всего было ждать. Я знал, что я ничего не могу сделать. Эти люди все равно рано или поздно узнают о произошедшем, и это разобьет им сердце».
Игру остановили на шестнадцатой минуте. Игроки с удивлением смотрели на арбитров. Публика засвистела. Президент лиги Александр Медведев вышел на лед с микрофоном в руке.
Он откашлялся и сообщил трагические новости.
Седьмого сентября 2011 года в 16:02 по местному времени в аэропорту Туношна под Ярославлем неудачно взлетел самолет Як-42. По какой-то причине самолет не набрал достаточную высоту, врезался в землю за взлетно-посадочной полосой и рухнул в реку.
Из пожара вынесли двух полуживых мужчин: 26-летнего нападающего Александра Галимова и инженера по наземному обслуживанию радиоэлектронного оборудования Александра Сизова. Они оба сидели в хвосте самолета.
Все остальные погибли. Общее число жертв составило 43 человека.
Весь хоккейный мир замер. Сотрудники КХЛ в мгновенье ока и безо всякой подготовки стали специалистами по оказанию психологической помощи.
«Это был настоящий ад. От этого нельзя было сбежать, даже во сне, я каждую ночь видел кошмары. Эти чувства были со мной каждую минуту, каждый час, каждый день, без перерыва», — вспоминает Винокуров.
Как руководитель пресс-службы КХЛ он писал некрологи и делал публикации с соболезнованиями.
«Все, что мы публиковали, прошло через мои глаза и сердце. Мне казалось, что я живу в фильме ужасов, который все продолжается и продолжается. Я видел, как люди страдали».
Через пять дней после катастрофы Галимов скончался от тяжелых ожогов. Погибли все игроки клуба.
Инженер по эксплуатации Сизов выжил. С прессой он практически не общается.
По словам российских чиновникам, причиной авиакатастрофы была ошибка пилотов, хотя многие не согласны с этой версией.
Ходило много слухов. Говорили даже о саботаже. Ведь КХЛ был новой и дерзкой лигой.
Олегу Винокурову тоже довелось услышать разное.
«Были домыслы, что авиакатастрофа произошла из-за того, что самолет не смог использовать всю длину взлетно-посадочной полосы. В те дни проходил грандиозный политический семинар», — рассказывает Винокуров.
«Но мы никогда не углублялись в это. Мы сосредоточились на хоккейной стороне, нам было важно почтить память жертв».
Седьмого-восьмого сентября 2011 года в Ярославле действительно проходила международная конференция, в которой принимал участие тогдашний премьер-министр страны Владимир Путин. Маленький аэропорт Туношна был переполнен. Утверждалось, что самолет «Локомотива» торопили взлететь, убраться с дороги — последствия оказались плачевными.
После авиакатастрофы в России начались жаркие споры об уровне безопасности российской авиации, но Олег Винокуров отрицает, что в КХЛ были когда-либо проблемы в этом отношении.
«Это была ужасная авария, но она не была связана с возрастом или состоянием самолета. Условия в целом были хорошими. И остаются такими сейчас», — говорит он.
Осенью 2011 года матчи КХЛ продолжились после пяти дней траура. Всем стало легче. Наконец можно было подумать о чем-то другом.
«Не могу описать, как я обрадовался, когда сезон продолжился», — вздыхает Винокуров.
Он уже давно работает спортивным журналистом и говорит, что в конечном счете трагедия мало что изменила.
«Она не изменила хоккей — как и то, как мы относимся к хоккею. Она только изменила нас как людей — навсегда», — уверен он.
«Сейчас жизнь продолжается, так и должно быть. „Локо" по-прежнему сильный клуб. Только мы скучаем по тем замечательным людям».
