Критики «Зеленого пакта» испытывают сейчас горькое удовлетворение. Они предупреждали, что одним из следствий хаотичной принудительной трансформации в сфере энергетики станет рост цен электроэнергии, который больнее всего ударит по карману европейцев со средними и низкими доходами. Цены уже повышаются, причем в невероятном темпе. В Испании и Португалии мегаватт-час стоит на оптовом рынке 190 евро. С той же скоростью электроэнергия дорожает в Италии, Франции и в целом в большинстве стран Европейского союза. Ситуация в Польше на этом фоне выглядит не так плохо, поскольку наш ценовой рекорд составляет 107 евро
В Европе уже слышится ропот общественности. Масштабную акцию протеста провели профсоюзы в Португалии. Напомню, что прошлой зимой эта страна столкнулась с наиболее серьезными перебоями в поставках электричества. Тогда оно тоже дорожало, но не так сильно, как сейчас, хотя осень только начинается.
Что будет зимой? Об этом размышляют не только испанцы
Впервые за много десятилетий богатые страны Западной Европы начали бояться мороза и нищеты. Руководство некоторых стран европейского сообщества опасается также реакции своих граждан. Сложно забыть о масштабе и эффектах протестов «желтых жилетов» во Франции, которые вспыхнули из-за подорожания топлива. Рост цен электроэнергии будет иметь для экономики и населения гораздо более тяжелые последствия, хотя бы по той причине, что они затронут не одну страну, а все. Под давлением своих членов наконец проснулся ЕС. Министры энергетики провели недавно в Словении встречу с еврокомиссаром Кадри Симсон (Kadri Simson), чтобы обсудить, как координировать усилия по сдерживанию беспрецедентного роста цен на оптовом рынке электроэнергии.
Проблема в том, что лидеры части европейских стран не могут или не хотят понять истинную причину этого явления. Некоторые списывают все на погодные условия, но это, мягко говоря, большая натяжка, ведь по сравнению с предыдущими годами зимы сейчас довольно мягкие. Другие, в свою очередь, недооценивают диверсионные действия России, хотя именно из-за них газ не может послужить нам спасательным кругом, ведь он дорожает еще быстрее, чем электричество. Сложно поверить, что перебои в поставках связаны с техническими проблемами в транспортных сетях Газпрома. Москва просто подает Европе сигнал, что нужно как можно быстрее запустить «Северный поток — 2». Одновременно в европейских салонах никто не решается указать на ключевую причину роста цен, то есть на ненадежность возобновляемых источников энергии.
При всех своих недостатках угольная энергетика имеет одно очевидное преимущество: она гарантирует стабильность системы передачи и поставок электричества. Этого нельзя сказать о возобновляемой энергии: она зависит от капризов погоды, ее невозможно накапливать.
Прошлой зимой почти вся Европа получила предупреждение, что такая система себя не оправдала. Тем не менее Брюссель направляет все силы и средства на продвижение «зеленой» энергетики. Результаты его рискованной стратегии мы видим в счетах за электричество.
Громче всего призывает Еврокомиссию включиться в разрешение кризиса испанское руководство. Испанцы требуют создать централизованную европейскую платформу закупки природного газа, а также поставить заслон финансовым махинациям на рынке торговли выбросами парниковых газов. Этот призыв соответствует предложениям Польши. К сожалению, противником вмешательства в систему торговли выбросами выступает заместитель главы Еврокомиссии Франс Тиммерманс, курирующий «Зеленый пакт». Свободный рынок, как он полагает, сам лучше всего справится со всеми сложностями.
Упомянутая выше встреча министров энергетики стран ЕС с Кадри Симсон не принесла конкретных результатов. Еврокомиссар, отвечающая за сферу энергетики, предложила лишь создать «набор инструментов» для решения проблем, не дав никаких конкретных рекомендаций. В целом на все призывы стабилизировать ситуацию с поставками и ценами электроэнергии Брюссель отвечает одно: нужно расширить и ускорить процесс развития возобновляемых источников энергии. Судя по всему, старая польская присказка «лишь бы до весны дотянуть» приобретает в Европейском союзе прямое значение.
